Намек. Архивный шифр - Иван Кузнецов

настроении и чувствовал себя человеком, совершенно лишённым прошлого.

Молодой радуется, когда приведётся начинать жизнь с чистого листа. А если вдруг в зрелом возрасте тебе выпадает чистый лист, пришедшее с ним чувство безграничной свободы окрашено печалью — ровно потому, что ты уже знаешь: начатое нынче обязательно тоже закончится, оставив по себе горечь сожалений; это повторится снова и снова…

«Открытие» не отличалось оригинальностью, да и не тянуло на пространные философствования. Николай смотрел, как мелькают телеграфные столбы, тусклые и редкие станционные огни, тёмные силуэты деревьев на фоне тёмного неба, силуэты и огни деревень. В сознании становилось всё просторнее.

Его ждало назначение. Новое дело, новые служебные обязанности, незнакомый коллектив. Образ жизни и тот теперь как-то переменится. Гадать о будущем — не резон, расставаться с прошлым — не жаль.

Утром следующего дня Бродов наконец узнал, что назначен на скромную, но ответственную должность в Штабе РККА. Он остаётся в Москве.

Отрывок из романа А. Кенича «Ясные звёзды»: Москва опять строится. Конец конспирации

На площади Тверских ворот над обширным котлованом строящегося здания остановился, пройдя за деревянные ограждения, человек в форме и с орденом Красного Знамени на груди. Человек был худощав, невысок ростом, немолод летами и прям, как струна. Он молча, со знанием дела осматривал ряды арматурных прутьев, залитые бетоном. Очертания будущего дворца печати, как он называл про себя строящееся здание типографии и редакции газеты «Известия ЦИК СССР и ВЦИК», вставали перед мысленным взором. Советский орденоносец наизусть помнил каждую линию в проекте новостройки…

Первый мастер русской Ложи истинных вольных каменщиков Никита Ильич Болотин провозгласил главным, самым ценным и самым оберегаемым секретом ложи добросовестный труд…

Болотин был человеком словно не из своего века. На сто лет опередил время! В десятые годы прошлого века создавая свою ложу, упразднил подмастерьев, отменил большинство ритуалов, а оставшиеся предельно упростил. К такой простоте остальное русское масонство пришло лишь в начале двадцатого века. Болотин первый принял решение о независимости русской ложи от иностранных систем. Между тем вполне самостоятельный, ни с каким мировым масонством не повязанный Великий восток народов России создали лишь в тысяча девятьсот двенадцатом! Да и то ушли с головой в политику. Все члены Временного правительства в масонах состояли — смешно сказать! Единственное, в чём Болотин твёрдо и последовательно держался изначальных масонских традиций, так это в том, что зодческие работы оставались для его ложи превыше любой политической деятельности…

Всякий, кто построил в своей жизни хоть сараюшку, хоть собачью будку, хоть домик для птиц, кто хотя бы однажды ремонтировал жилище, знает, что провести строительные работы без огрехов практически невозможно. Каждый угол проконопатить на совесть и на совесть вбить каждый гвоздь, даже в таком месте, где не заметно и не очень важно — задача, почти невыполнимая, подвиг практически. Если же учесть ещё, что дело гражданского строительства не героическое и не показное, а вполне рутинное и нудное, то можно вообразить, какая сила духа требуется, чтобы осуществить его не просто добросовестно, а в превосходной степени добросовестно! А ещё — радостно и весело, что трудно втройне.

Именно к такому неприметному подвигу призвал своих братьев-масонов основатель русской Ложи истинных вольных каменщиков.

Каждый член ложи выполнял небольшие, но регулярные строительные повинности. Для чего же? Неужели только для того, чтобы воспитывать в своих последователях благородство и терпение? Или умение беспрекословно подчиняться дисциплине ложи, выраженной в самых дурацких, бессмысленных заданиях?

Будучи юным учеником и даже подмастерьем, нынешний глава ложи так и думал. Мол, надо вытерпеть суровую дисциплину нудного труда, и после тебе откроется по-настоящему увлекательное поприще. Лишь значительно позже он постиг истину, лежавшую совершенно на поверхности: предмет, в создание которого вложена большая сила духа, сам переполнен силой!..

— Желаешь стать моим преемником? — проворчал Великий мастер с обычной своей деланой грубоватостью.

— Почту за честь, если будет на то Ваше…

— К чертям словесные реверансы! — оборвал Великий мастер. — Чтобы стать моим преемником, надобно прежде побыть производителем работ. Да не понарошку, а всерьёз. Нужно делать дело, строить, самому — не чужими руками. Готов ли? Придётся с подрядчиками, с купчиками, с мастеровыми дело иметь. Не по-господски, через управляющего, а прямо самому надобно будет руководить работами. Погнушаешься, поди?

Понимание смысла всей строительной деятельности, унаследованной от старинной ложи «Ясные звёзды», прежде ему открывшееся, сделало совершенно ясным для будущего мастера ложи, отчего ранее, чем стать во главе её, необходимо взять на себя каторжный и для дворянина не слишком почётный труд производителя работ.

— Я готов, — только и вымолвил он.

Но затем всё же спросил старшего товарища:

— Отчего нынешнему производителю не стать вашим преемником?

— Предпочёл бы, чтоб ты сам скумекал. Однако отвечу. Он достиг высокой степени мастерства. Производитель работ равен по уровню Досточтимому мастеру. Он незаменим на своём месте.

Три десятка лет минуло с той памятной поры…

Дом, выстроенный не просто упорным трудом, а душевным подвигом, духовным усилием, и прочно стоять будет, и надёжно защищать своих обитателей, и излучать силу. Это будет столп, формирующий пространство и поддерживающий собой его структуру. Такими столпами в Древней Руси стояли церкви. Но веку к восемнадцатому церкви перестали воздвигать и возводить, а приладились просто ставить — всё равно что баньки да гумна…

Молодая Страна Советов строится, набирает темп строительных работ. Заводы, фабрики встают по всей советской земле. Москва — флагман и образец перемен. Новые общественные здания и постройки тоже чудо как хороши — свежи, своеобразны, просты и величественны — какое ни возьми: хоть Дом связи, хоть гараж для автобусов, студенческое общежитие, рабочие клубы, радиобашня.

Новые жилые здания, дома-коммуны в самом сердце столицы соревнуются друг с другом в новаторстве, оригинальности архитектурных решений и приспособленности к нуждам трудящихся. Новостройки — современные храмы человеколюбия и прогресса. Новостройки в центре Москвы наглядно показывают всем, что со временем — и, возможно, не дальним — каждый советский человек, каждая советская семья будет жить в отдельных удобных квартирах, но благоустроенных таким образом, чтобы искоренить мещанские потребности и мелкособственнические устремления, зато высвободить досуг для самообразования, для полезной общественной деятельности, для товарищеского общения, для полноценного отдыха.

Очень хорошо сказал как-то в личной беседе архитектор Мельников: мол, я не рисую здание, а «составляю проект грядущего счастья». Полезный настрой. Взять такой настрой за камертон любого созидательного труда!

Наследникам русской Ложи истинных вольных каменщиков сам бог велел строить новую страну — наследницу и преемницу древней Родины. Для того-то Великий мастер принял решение собрать мастеров снова