Ювелирная лавка госпожи Таниты - Соня Марей

что из-за твоего стимула я чуть ногти не сгрызла по самые локти? Что чуть не заработала раннюю седину? Раскрутить свое дело за полгода, да еще чтобы лавка стала самой популярной! Это же уму непостижимо!

– Но я думал…

Одно мгновение – и теперь уже я нависала над ним, уперев руки в бока и сдвинув брови на переносице. Кто там что-то говорит о женской логике? У нас она хотя бы есть, а вот у мужчин, в частности у Дарена, ее точно нет.

– Каюсь, виноват, – он примирительно поднял руки ладонями вверх. При этом в уголках глаз все время играли лучики морщинок из-за тщательно сдерживаемого веселья.

Золотистый дух пролетел прямо у меня перед носом и уселся ему на плечо. Словно хотел защитить Дарена от моего гнева, предатель мелкий.

– И когда же ты понял, что я тебе нравлюсь? – я не смогла сдержать сарказма. – Когда выставил мне почти невыполнимые условия?

Мое возмущение лишь забавляло этого засра… нехорошего человека. Он глядел на меня, склонив голову к плечу и улыбаясь. Взгляд темно-синих глаз был теплым, как горячий шоколад.

– Довольно быстро. Ну не вязался у меня образ распущенной актрисы с милой чопорной ювелиршей. А наш совместный урок почти убедил меня в том, что ты не настоящая Танита. Ты пахла по-другому, и плечи у тебя уже, а талия – тоньше, – он нарисовал ладонями в воздухе песочные часы. – И самое важное – магия. Я чувствовал ее в тебе. Тогда и решил – еду в столицу за правдой! Не стал спрашивать у тебя напрямую, чтобы не спугнуть.

Я выдохнула и подытожила:

– Значит, после столицы ты уже все знал. Тогда зачем были все эти шуточки и намеки? И бутылка?

– Не мог отказать себе в удовольствии поиграть с тобой. Ну есть за мной такой грешок, – он усмехнулся.

Ну нет, я его точно стукну! Невыносимый драконище.

– Какое-то время я думал, что ты сговорилась с настоящей Танитой, и она попросила тебя подменить ее, пока она сидит за решеткой. Но тогда ты должна была больше знать о ее жизни. Хотя бы об именинах. Малкольм передал брошь как раз на них, это было лето. А дети сказали, что твои именины зимой.

В памяти всплыла эта деталь разговора. Как знала, что она еще выйдет боком!

– Я с ней сговорилась? Звучит как бред.

– Не бредовее, чем история о другом мире, – уколол он.

– Так ты видел ее в тюрьме?

– Нет, к заключенным пускают только родственников. Я поговорил со смотрителем.

– За что Таниту посадили? Сколько ее там продержат?

Эта женщина получила по заслугам, ее разгульная жизнь привела к логичному итогу. Неужели она не понимала, что могла плохо кончить? Тюрьма – это черное пятно на нашей общей репутации. Волчий билет. Ох, чувствую, придется отмываться от этого долго и тщательно.

– Она попалась на мошенничестве и села на два года. Десять месяцев из которых уже прошли.

Так, значит, у меня есть плюс-минус год, чтобы что-то придумать. Но время пролетит быстро.

– И что дальше? О чем ты подумал тогда, Дарен?

Все это время он внимательно наблюдал за тем, как я реагирую на те или иные его слова. А я словно приросла к месту, взирала на него, сидящего, сверху вниз. Но преимущество все равно было у него.

– Я решил, что ты обманом проникла в дом Малкольма. Как будто знала, что здесь хранится что-то ценное, что тебе очень хотелось заполучить. Для этого ты хорошо играла свою роль, втерлась в доверие к несчастным сироткам, даже лавку вздумала снова запустить. В общем, от догадок мой мозг чуть не взорвался, и сегодня я решил припереть тебя к стенке. Ожидал услышать все, что угодно, но явно не то, что ты явилась к нам из другого мира. Обычно драконов накаркивают, а я накаркал себе… как ты там сказала? Попаданку?

Он протянул руку и коснулся моей холодной кисти.

– Свалилась как снег на голову, Танья, – произнес мягко, поглаживая центр ладони большим пальцем.

Чувство было приятным, но я все же высвободила руку из настойчивой хватки и убрала ее за спину. На лице Дарена отразилось разочарование, которое он быстро спрятал под маской равнодушия.

Не то, чтобы я всю жизнь шугалась мужского внимания, просто сейчас не место, не время, не те обстоятельства.

Я собиралась задать один очень важный вопрос, от волнения даже во рту пересохло.

– А ты… В доме Малкольма действительно есть что-то очень ценное?

Про бриллиант я говорить пока остереглась, потому что главного о Дарене не знала.

– Это ты у меня спрашиваешь? Я здесь не жил, хотя… – он нахмурился и коснулся пальцем лба. – Есть тут что-то, чего я пока не могу объяснить. Недаром мне захотелось поселиться именно в этом городе и свести знакомство с местным ювелиром. Словно чутье привело.

Он посмотрел на меня выжидательно, будто я должна была ему все объяснить.

Я уселась на диван, предусмотрительно отодвинувшись к краю, подальше от Дарена. Мало ли, вдруг решит схватить меня загребущими руками?

– Теперь, когда правду обо мне выяснили, скажи – ты на самом деле дракон? Мне не показалось?

Он долго молчал, сверля меня испытующим взглядом.

– А я все не мог понять, откуда у тебя тяга к этим опасным созданиям.

– Не увиливай! Я тебя отсюда не выпущу, пока не услышу честный ответ.

– Готов задержаться хоть до утра.

– Сейчас и так утро… Так ты дракон или нет? Ты говорил, что в тебе разных кровей намешано, плюс родом из Окдена. И другие странности я за тобой замечала.

– Ладно, откровенность за откровенность, – произнес он после недолгого молчания. – Драконом был мой прадед, один из последних, кто владел двумя ипостасями – драконьей и человеческой.

– Так я и думала, – я улыбнулась, радуясь, что наконец-то Дарен раскололся.

– Догадливая какая, – он хмыкнул. – Однажды предок обернулся человеком и пошел искать приключений, так и встретил веселую страстную гномку, вместе они зачали моего деда.

Вот недаром я почуяла, что в Дарене может течь и гномья кровь. Даже думала, что он гном-мутант.

– Дед женился на человечке, мои родители тоже былю людьми, – он продолжил посвящаться меня в свою биографию. – Драконья кровь очень сильна, она может сохраняться в роду много