Нижние уровни Ада (ЛП) - Хью Л. Миллс-младший

class="p1">— Что мы можем для вас сделать, лейтенант?

— У вас есть хирург? — спросил я.

— Да, у нас есть, сэр. Что вам нужно сделать?

— Я очень осторожно поднял себя из кабины и встал — немного шатаясь — снаружи вертолета.

— Ну, приятель, меня подстрелили в задницу.

На лице молодого пехотинца появилась улыбка.

— Но сэр, это не слишком достойно место, куда могут попасть в офицера.

— Как бы то ни было, рядовой — съехидничал я в ответ — Я все еще подстрелен в задницу и был бы чертовски признателен, если бы ты был так любезен и вызвал хирурга!

Батальонный хирург, к счастью, оказался на базе и вскоре он вышел к вертолету, неся свою маленькую сумку первой помощи.

— Ты идти можешь? — спросил он.

— Да — ответил я — Если мне не придется никуда двигаться дважды.

Он схватил меня за руку.

— Тогда пошли в бункер первой медицинской помощи и мы тебя осмотрим.

Паркер хотел остаться с вертолетом, и я заметил, что вокруг него и машины, начала собираться небольшая толпа солдат. Они с интересом смотрели на OH-6 и задавали вопросы Паркеру, но Паркер в типичной манере борттехника «Вьюна» проигнорировал их. Я слышал как он сказал одному из них:

— Убрал руки…не трогай херов вертолет!

Но когда врач отвел меня в бункер первой медицинской помощи и стащил мой летный комбинезон, публика нашла новое развлечение. Когда мой зад открылся взорам, и док начал свое обследование, я услышал за одной из переборок приглушенные смешки и подколки. К тому времени моя смешная рана болела так сильно, что мне было уже все равно.

Наконец, после ощупываний и укола острой, как наконечник копья, боли, через пробитые ягодицы, доктор сказал:

— Вам ужасно повезло, лейтенант. Ни одна кость не задета. Это сквозная рана, но у Вас будет красивый шрам для показа.

Наконец доктор сказал мне, что я могу надевать свой летный комбинезон обратно и что медэвак доставит меня в Доктор Дельту.

— Но мне не нужен медэвак — сказал я — У меня тут вертолет на площадке и я должен доставить его домой. Я чертовски уверен, что не собираюсь его оставлять здесь на всю ночь.

Батальонный врач напрягся, услышав мой ответ.

— Нет, Вы не можете лететь! Мы позаботимся о Вашем стрелке сегодня ночью, пока медэвак доставит Вас в госпиталь, так что идите и поставьте вертолет под охрану.

Когда я сообщил Паркеру, что сказал доктор, его глаза стали огромными, как блюдца, а потом его мальчишеское лицо нахмурилось.

— Ох, не делайте этого сэр — сказал он мне — Если Вы думаете, что я останусь тут, на базе огневой поддержки в этой глуши, Вы чокнулись.

— И более того, лейтенант Миллс — продолжал Паркер — Я был бы ужасно рад, если бы Вы взяли Вашу задницу — даже простреленную — поместили ее обратно в вертолет и вернули меня домой!

Я знал, что Паркер был прав. Я повернулся к санитару, который помог мне дойти до машины.

— Передайте доктору мою благодарность, но я возвращаюсь домой в Фу Лой. Я чувствую себя хорошо и я не собираюсь оставлять здесь на ночь своего борттехника и вертолет.

Полет до Фу Лой занял двадцать минут. Только я проделал его извернувшись в кресле пилота, так, чтобы опираться на левую ягодицу. Кроме того, Паркер сел впереди, рядом со мной и я позволил ему лететь, чтобы снять напряжение.

Но Боже мой, моя задница горела и болела. Я не знал, почему она настолько сильно пульсировала, но я знал, почему горела. Док сказал мне, что пуля из АК47, которая прошла через мою ягодицу, была трассирующей!

За несколько минут до Фу Лой я связался по рации и сделал ошибку, сказав операторам:

— Я на подходе. Один Шесть ранен. Меня подлатали на БОП «Континьи», но мне понадобится помощь, чтобы уйти со взлетной полосы. Пошлите кого-нибудь мне на помощь, чтобы уйти со взлетки, когда я сяду.

К сожалению, на помощь мне пришли Дэвис и Уиллис. Я слышал смех Уиллиса, еще до того, как заглушил вертолет.

— Скажи мне, что это неправда — повторял он — Скажи мне, что это неправда что тебя подстрелили в задницу!

— ОК, ОК, ты, несчастный ублюдок — ответил я — Меня подстрелили в задницу. А теперь помоги мне выбраться из вертолета!

— Боже мой — продолжал Уиллис — вызывайте «Скорую», вызывайте специалистов. Это серьезно, это тяжелое. Наш бесстрашный командир был подстрелен в задницу!

На следующий день первый сержант нашей роты, Мартин Л. Лоран, зашел в хижину и объявил:

— Ну, лейтенант, Вы получили свое первое Пурпурное сердце и хирург отстранил Вас от полетов на следующие несколько дней.

Я понял, что моя рана была незначительной, просто царапина, по сравнению с ранами, от которых пострадали так много других ребят. Мне повезло. Тем не менее, каждый нерв, заканчивающийся в моем копчике вопил следующие несколько дней, напоминая мне, что трассирующая пуля.30 калибра через попку была не таким смешным делом, как пытался представить Уиллис.

Сентябрь начался с того, что Чарли становился все более и более агрессивным. Враг использовал район Острого Хребта в качестве плацдарма для наступления не только на Мишлен и западную часть Трапеции, но и для возобновления атак на наши конвои снабжения, двигавшиеся вверх и вниз по Дороге Грома между Лай Кхе и Ан Лок — Куан Лой.

4 сентября Роба Уиллиса и меня отправили на доклад разведотдела в Лай Кхе. Это был обычный доклад, чтобы мы были в курсе того, что враг делал в нашем общем районе Дороги Грома. Мы покинули Фу Лой для перелета ранним утром в Лай Кхе. Наше звено из двух разведчиков без «Кобры» формировало «белую команду».

Когда мы проходили над открытой местностью к югу от Лай Кхе, я заметил движение внизу. Мы были не более чем в трех четвертях мили от Лай Кхе, и я был удивлен, что вражеские солдаты возятся так близко.

Я связался с Один Семь.

— Иди прямо рядом со мной. Кажется подо мной динк.

Уиллис и я заложили крутой правый поворот над местом, где я видел движение. Конечно же, на земле, среди кустов высотой три фута, которые давали единственно возможное укрытие в этой открытой местности, лежал вражеский солдат. Когда он увидел нас наверху, он совершил ошибку, вскочив и направившись