Ягодка, или Пилюли от бабьей дури - Татьяна Веденская

– Спасибо, бабуль, – обнял ее Беня. Он скользнул по книге вполне нейтральным взглядом, положил ее к другим подаркам и потянулся к следующей коробке.

– Открой вот эту, – подсунула ему Лера ту, которую запаковала она сама. – Это от нас с Георгием.

– Да? – загорелся Беня. Коробочка была небольшой, но красиво обернутой, с изящным бантом, под который была вставлена открытка. – Что тут, что тут?

– Прочти открытку? – предложила длинноволосая и, если говорить объективно, практически голая девица, опирающаяся на Бенино плечо. Лера, сколько ни старалась, так и не смогла вспомнить ее имени и того, откуда она знает ее сына. Одноклассница? Не может быть. С такой грудью!

– Хорошо, – кивнул Беня. – Итак, «Дорогому сыну от любящей мамы. Желаю тебе самого фантастического будущего, громких побед и больших успехов. А наш подарок поможет тебе достигать своих целей». Как интересно, мам.

– Открывай уже, – покраснела от удовольствия Лера.

Беня развернул блестящую бумажку и открыл коробку. Он замолчал, и только голорукая девица истерично взвизгнула у него из-за спины.

– Что там, что там? – зашелестело со всех сторон. Лера обернулась к матери, та стояла со злым лицом и смотрела на дочь.

– Мам, это… Да? Это то, что я думаю? – взволнованно прокричал Беня, бросаясь к матери с объятиями.

– Ну-ну, ты меня задушишь, – рассмеялась Лера, прижимая к себе и целуя такого большого и неожиданно по-мужски сильного сына.

– Да что там, в конце концов?! – недовольно крикнул с дальнего ряда Константин.

– Это машина! Машина! – прокричал Беня с совершенно счастливым лицом, поднимая высоко в руке ключи на брелке. Тут молодежь зашумела и загоготала так, будто кто-то включил целый Ниагарский водопад в одном отдельно взятом ресторане. Взрослые тоже выходили из-за столов и с интересом заглядывали Бене в руки. Всех интересовало, что именно за машина, какой марки, скольких лошадиных сил, с какой коробкой передач и где вообще, собственно, находится сама машина. Потом все как-то успокоились, разобрались, немного пришли в себя, снова разлили шампанское по бокалам, выпили, крякнули, закусили поданным горячим осетром и принялись распаковывать остальные подарки, хотя, конечно, что может сравниться с подарком сумасшедшей влюбленной матери, имеющей к тому же большие деньги. Как сказал кто-то в толпе гостей, это уж просто ни в какие ворота.

Странный этот город – Москва. Огромный, но при этом – не резиновый. Проходной двор, грязь – но все о нем только и мечтают. Пробки – а между тем продажи автомобилей только растут. Сверху – серое небо, снизу – серый асфальт, а посередине – машины. Толпы стоящих в пробке машин – дорогих и дешевых, старых и новых, тонированных и украшенных туфельками и ромашками. Процентов двадцать машин тут по делу, а остальные – так, для поддержания имиджа Москвы, самого сумасшедшего города в мире.

В крайнем левом ряду, сразу за нервно сигналящим в пустоту джипом и перед стремной тонированной «девяткой», вот уже сорок минут стояла салатовая машинка, больше похожая на игрушечную – так она была мала. «Матиз» был результатом компромисса между пустыми карманами и уставшими ногами. Ирма долго и мучительно принимала это решение – купить автомобиль. И, по заверениям мужа одной ее хорошей подруги, решение она приняла в корне неверное.

– Лучше бы ты квадроцикл купила – можно было бы на рыбалку ездить. А это – какая-то крошка-картошка, а не автомобиль. У меня на велосипеде колеса больше! – смеялся тот, глядя, как Ирма с подругой упаковывают свои далеко не малогабаритные тела в салон «Матиза».

– Ты на велосипед в последний раз садился прошлым летом на даче, когда у тебя водка кончилась. Уникальный случай в истории, когда пьянство привело к спорту, – заступалась подруга.

– А все равно, надо было «Опель» брать. Или уж, на худой конец, «Рено». Но не этот кружок «Умелые корейские руки», – упирался подругин муж, лишний раз убеждая Ирму в том, что замужество – это удовольствие сомнительное, и остается только радоваться, что ее саму пока что миновала чаша сия.

Когда Ирма только выбирала машину, она пыталась советоваться с людьми. В том числе и с подругиным мужем, но тот никак не мог понять и поверить, что для Ирмы разница в сто тысяч рублей является существенной. И что при ее доходах, расходах и общей экономической ситуации большего кредита, чем на «Матиз», не потянуть.

– Потом наплачешься, – заверил Ирму он, когда понял, что все-таки его мудрые советы остались неуслышанными. – Больше выложишь за ремонт.

– Главное, что она ездит! – попыталась хоть как-то защитить свою зеленую малышку Ирма, однако уже через пару месяцев она начала догадываться, что подругин муж, мать его, все-таки был в чем-то прав. Из-за того, что колесики действительно были маловаты, меньше, чем у всех других на дороге, машину при достижении скорости восемьдесят километров в час начинало трясти и шатать не по-детски. Появлялось ощущение, что, если добавить газу, автомобиль либо взлетит в небо, либо разлетится на части. Впрочем, в этом не было большой проблемы, потому что Ирма, начавшая водить машину только за месяц до покупки «крошки-картошки», старалась не гонять, то есть вообще никогда не ездить со скоростью больше чем пятьдесят километров в час. За что, кстати, частенько бывала жестоко освистана коллегами по магистралям. Второй минус, собственно, и заключался в том, что маленькие машины на дороге были всеми презираемы и игнорируемы, как будто они – что-то не более значимое, чем чья-то валяющаяся на дороге канистра.

– Куда выперлась! – орали особенно нервные коллеги. – Сиди дома, компот суши!

– Сам козел, – робко пищала Ирма себе под нос, стараясь не расплакаться, когда ее машинку в очередной раз кто-то окатывал ушатом жидкой грязи из-под колеса. Маленький автомобиль – до старости запчасть, и размер имеет значение – да? Зато дэушку было удобно парковать. Это был плюс. А в пробке стоять – никакой разницы, сколько бы у тебя ни было лошадиных сил. Кстати, в результате наблюдений за поведением мужчин на дорогах Ирма пришла к выводу, что зачастую у сильного пола не только силы были лошадиными, но и мозги. А у некоторых вообще – ослиными.

Но самый главный минус состоял в том, что, как выяснилось, Ирма боится водить. Да, это было неприятное открытие. И совершенно неожиданное, если честно. Потому что раньше, когда ей случалось на своих двоих притаскивать домой пакеты с продуктами из «Ашана», когда руки отваливались, ноги мокли, а голова заболевала, она была уверена, что за рулем автомобиля она будет просто счастлива. Эта же уверенность сохранялась, пока она осваивала искусство жать на педали.

– Добро пожаловать в дурдом! – приветствовал своих учеников инструктор, особенно подчеркивая, чтобы они не радовались, потому что все они тут теперь – потенциальные убийцы и жертвы ДТП.

– А мы будем аккуратно, – высказалась как-то Ирма, за что была предана осмеянию и публичной казни. Принцип «не ты, так в тебя» не терпел исключений. Но даже тогда, обливаясь по́том за рулем тренировочного «Хендая», Ирма верила, что с каждым днем приближается к светлому будущему. И вот теперь ее светлое будущее стояло, облепленное жидкой, промасленной дорожной грязью, сдобренной реагентами, и уже сорок минут ждало, когда откроют наконец МКАД.