Итог дорог - Владимир Анатольевич Кузнецов

и радугу в небе, и помним, что «не будет более вода потопом на истребление всякой плоти»…

И все же Мир тонет, и дышать все труднее.

Все корни и основания уже затоплены, все истинные ценности брошены и лежат на дне.

Мир затопляет некая субстанция, от которой все бегут в паническом ужасе. И лезут по головам друг друга – туда, на поверхность сознания, где, не смея глубоко думать, скученные, ненавидящие, они, чтобы отвлечься от ужаса своего положения, – безумствуют…

Эта субстанция не вода, но она Божественного происхождения, поэтому и вызывает ужас панический.

Бог попущает, но далеко не равнодушен к тому, что мы творим. И в ответ на безобразие изливает Печаль, – «разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились».

Печаль! всюду Печаль, ОКЕАН Печали…

А над бескрайними просторами, тут и там, торчат острова Сухой Злобы. На них живут сухие люди, которые ничего не хотят понимать и очень редко плачут…

А те, кто не бежал, кто не расстался с корнями и основаниями, с истинными ценностями?…

Мой им поклон!

Они – КИТЫ-ПЕЧАЛЬНИКИ.

Они научились нырять, и даже жить там, в безграничных глубинах. Они не боятся намокнуть, и пусть льются слезы! Главное, они научились дышать всюду проникающей, все соединяющей Печалью.

И это самое важное дело на свете – дышать Печалью, превращая ее в Любовь.

Игры Звездные

Отец и Сын – мечи скрестили…

Мирить, и мерить будет Дух…

А виноват всегда – Четвертый…

О, Игры Звездные!…

Четвертый – это гордыня,

Пятый – это гортыква, а Шестой – горарбуз…

И т.д. – прочие овощи, фрукты и ягоды,

которыми, – как говаривал Г. Гурджиев, –

питается Луна.

Один я, я один, и Бог тоже один…

Вот мы и разговариваем друг с другом…

Люди научились считать и придумали магию чисел, которая бесконечно отделяет меня одного от одного Бога…

Один, два, три, а после четырех – беспрерывный ряд чисел, и чем больше число, тем меньше его часть и место в едином космосе.

Куда уж мне, шестимиллиардному какой то энной планеты невесть какой галактики, до Единого, до Одного, до Первого…

Когда так много, как далеко до Бога!

Отсюда и появились все эти треугольники и пирамиды, я здесь среди многих внизу, на уровне десятизначных цифр, есть другие, кто с пятизначными номерами – они ходят выше, а кто-то считает себя совсем не большим числом – всего легион наверху…

Треугольник – символ магии. Маг создает пирамиду своих достижений, и в треугольник вершиной вверх низводит треугольник вершиной вниз – символ встречных космических сил, получается – шестиконечная звезда…

Но пирамида всегда мала. И строят новую великую пирамиду: из простых разных людей вытесывают одинаковые кирпичи для основания, потом одинаковые – для второго уровня, все тщательнее обработанные и отшлифованные идут для пятого уровня, шестого…

Такова Вселенная вне Любви, где все – мерою и числом…

Камень неправильной формы не годится в дело каменщиков. Его попытаются подровнять и приспособить, но если он слишком тверд, то отбросят к другим таким же друг на друга не похожим камням.

Дело каменщиков – сравнять изначально неравных, скрепить цементом власти, и тогда встанет на вершине пирамиды СВЕРХЧЕЛОВЕК…

Первый аркан Тарота: этот маг или супермен правую руку с палочкой поднял к небу, а левую опустил вниз. Правой берет – так прямо и говориться – собственной властью, символ – палка, а левой сбрасывает нам то, что уже кушал сам…

Но! Следуя и дальше, – арифметическому принципу, мы увидим, что любой такой сверхчеловек – только кирпичик в основании другой пирамиды с множеством уровней…

А до Бога все так же бесконечно далеко…

Почему же тогда лезут вверх, карабкаются, такие усилия прилагают?

Исключительно ради того, чтобы отбрасывать тень треугольной формы на тех, кто внизу. Как можно стать важным, если важен только Свет?

Заслонить Свет собой. И чем больше будет тень, тем больше – власти и величия. Затмить собой других… Когда все стремятся затмить друг друга, – тьма получается непроглядная…

Люди хотят считать и мерить. Но никто не может соизмерить себя с Богом, и поэтому соизмеряют друг с другом… – СОРЕВНОВАНИЕ, «тараканьи бега», кто больше, кто сильнее…

Бывают соревнования – кто меньший: гонки на звание самого смиренного, самого доброго…

Как ни прекрасны смирение и доброта, но, когда в них соревнуются, – возникает множественность. Стоит принять участие в любом беге, тем боле – к совершенству, и уже готово твое место во Вселенной, и выражается оно весьма большим числом, гораздо меньше единицы…

Когда много – далеко до Бога.

К Одному близок только Один, и кроме – есть Третий, который делает эту близость полной и совершенной.

Мы же досчитались до огромных чисел, деля части на боле мелкие части. – И все делим и делим неделимый Дух.

Быть четвертым или пятым, или шестым… – значит вовсе не быть, не иметь истинного бытия.

Четвертый – зло…

Считать себя кем-то и каким-то, и вообще считать себя – это гордыня. А гордыня – это такая дыня, которой питается Луна.

Дело в том, что в мире, который единое целое, все воспринимаемые нами вещи – части частей; вся кажущаяся множественность – это нестабильные узелки-сгустки единого движения-потока. Отождествляясь с любой частью, мы становимся пищей для соседнего образования-сгустка.

И всегда будем питаться за чужой счет, и кормить чужих – пока делим на свое и чужое.

Практически для человека, если правильно мыслить, – все не его, все не наше, все не мое…

В гордыне мы произносим «Я», «Мое», имея в виду некую часть единого космоса, и тут же видим, что эта часть полностью обусловлена окружающим миром, и существует какая-нибудь ЛУНА, которая ее, – мы думаем, что нас, – кушает.

Надо не быть частью, исключить себя из всех структур, – надо отдать все, что мне не принадлежит! Один – я – я – один.

Например, слова, с помощью которых я пытаюсь выразить мою идею, принадлежат Русскому языку – некой в себе связанной системе символов, тождественной мыслимому миру. Используя язык, я улавливаюсь уже существующей структурой, которая есть частное представление о мире наших людей в наше время.

Бог дает все и говорит: