Юла и якорь. Опыт альтеративной метафизики - Александр Куприянович Секацкий

наш волчок рано или поздно в неподвижность и возвратится. Мы будем придерживаться иной, более общей расширенной схемы, следуя одновременно и Гегелю, и квантовой механике. В теологических категориях она будет выглядеть так:

Самовращательность.

Богостоятельность.

Самостоятельность.

Самовращательность второго порядка.

Таков замысел о человеке, и в вольном метафизическом изложении это может выглядеть так.

Застав мир в состоянии текучести, аморфности, дрожания («паразитарного ветвления миров» – уточняет физика), мир, где самовращательность волчков и была простой данностью материи, Бог укротил дрожание и стабилизировал некоторые избранные формы. Так, вместо паразитарной вращательности сущему была дарована богостоятельность, а человек стал венцом этого проекта. Ему был предоставлен для обитания мир, обладавший невиданными запасами покоя. Для этого пришлось остановить множество волчков и скрыть (спрятать) в разномасштабности времен неукротимые спины множества других. Так был исполнен проект богостоятельности, после чего человеку и была дарована самостоятельность. В некотором высшем смысле это означает, что он получил доступ к активированию автоколебаний, говоря попросту, он овладел юлой и создал технику по ее образу и подобию – таковы, в сущности, все машины, спокойно пребывающие «под диваном» в ожидании раскручивания, активации, первотолчка.

И вот, став самостоятельным, человек бесстрашно подошел к черте, где он сможет бесстрашно подключиться и к самовращательности – использовать первичную материю на свой лад; говоря с оттенком метафоричности, настало время опираться на спины первичных, исходных элементов. Что это значит, как выглядит и как может это выглядеть, попробую в дальнейшем разъяснить.

* * *

Теперь выскажем такое утверждение: вращающийся волчок обнаруживает разнородные свойства, которые априори невозможно предсказать или предвидеть, если имеешь дело с неподвижным волчком.

Вот юла – в крутящемся состоянии она будет генерировать звуки, разворачивать узор, если на поверхность нанесены цветные полоски, а если это умная юла, то может выравнивать вибрации, отпугивать насекомых и среди прочего порождать слабое магнитное поле, заставляющее следить за ее вращением. Но даже и простейший волчок в виде колесика, надетого на вертикальную ось, в своем вращении буквально замирает на месте и тоже генерирует различные поля, являя свои атрибуты. Некое общее фоновое поле можно назвать полем Лейбница в честь философа, как бы ненароком обратившего внимание на эффект искусственной прозрачности:

«<Достойно внимания явление> искусственной прозрачности, которую я видел у часовщика и которая образуется благодаря быстрому вращению зубчатого колеса: невозможно обнаружить идеи зубцов колеса, т. е. причины этого явления; от этого вращения зубцы колеса исчезают и вместо них появляется видимость непрерывной прозрачности, состоящей из последовательных появлений зубцов и промежутков между ними, но смена их происходит так быстро, что они недоступны нашему наглядному представлению. Мы находим эти зубцы в отчетливом понятии прозрачности, но не в чувственном неотчетливом восприятии, которое по природе своей неотчетливо и остается таковым. В самом деле, если бы неотчетливость прекратилась (например, если бы движение происходило так медленно, что можно было бы наблюдать элементы его и их последовательную смену), то не было бы уже прежнего восприятия, т. е. не было бы уже прозрачной видимости этого круга. И так же как нет нужды думать, что Бог по своему произволу сообщает нам это призрачное явление и что оно независимо от движения зубцов колеса и промежутков между ними, а наоборот, мы знаем, что оно есть лишь неотчетливое выражение того, что происходит при этом движении – выражение, заключающееся в том, что последовательно сменяющие друг друга вещи сливаются в кажущуюся одновременность, так же легко понять, что то же самое относится к другим чувственным прозрачным явлениям, столь совершенным анализом которых мы не обладаем еще, каковы, например, цвета, вкусы и т. д.»[7].

Но какого рода искусственная прозрачность присуща тому или иному волчку? И нельзя ли, модифицируя нашу юлу, добиваться интересных или нужных нам эффектов прозрачности в самом широком смысле слова? Не менее, а эвристически и более важным может оказаться и другой вопрос: «А что если некоторые привычные, рутинные явления нашего мира и даже некоторые его константы, зоны стабильности, являются разноуровневыми эффектами искусственной прозрачности?» И коли это так, следовало бы направить усилия на то, чтобы отыскать их вращающиеся волчки.

Парадоксально, что таким вопросом не задавалась даже общая физика, а уж ей, имеющей дело со струнами, спинами, осцилляциями и флуктуациями, такая общая постановка вопроса могла бы принести очевидный бонус. Но и для метафизики, и для здравого смысла (житейского рассудка) подобное предложение могло бы иметь революционные последствия, могло бы вызвать определенный прорыв понимания. Тут можно действовать в два этапа:

1) Очистить материю от «юл», застрявших под диванами и брошенных в ящики, пробиться к самовращательным элементам-монадам, остающимся приблизительно в том виде, в каком застал их Господь Бог.

2) Попробовать перейти к выборочной остановке волчков, наблюдая при этом за изменением поля Лейбница.

Что касается современной физики, в частности таких ее разделов, как квантовая электродинамика и квантовая хромодинамика, то экспериментальная выборочная остановка волчков могла бы помочь в решении проблемы отключения «конденсатов», то есть слоев многослойного, надежно укомплектованного пространства. Обратимся к Фрэнку Вильчеку, вполне осознающему проблему под собственным углом зрения:

«Для обеспечения последовательности метрическое поле должно быть квантовым, как и другие. То есть оно должно спонтанно флуктуировать. У нас нет удовлетворительной теории для этих флуктуаций. Мы знаем, что эффекты квантовых флуктуаций в метрическом поле обычно – а судя по нашему существующему опыту, всегда – на практике малы просто потому, что мы получаем очень успешные теории, игнорируя их! Начиная с тонкой биохимии, продолжая необычными опытами на ускорителях и заканчивая эволюцией звезд и первыми моментами после Большого взрыва, мы могли делать точные предсказания и получали их подтверждения, игнорируя при этом возможные квантовые флуктуации в метрическом поле. <…> Экспериментаторы усердно трудились над обнаружением хоть какого-то эффекта, который можно было бы приписать квантовым флуктуациям в метрическом поле, другими словами, квантовой гравитации. Нобелевская премия и вечная слава ждут тех, кто сделает это открытие. До сих пор этого не произошло»[8].

Заметим, что, помимо общего поля Лейбница, существует и множество других, можно сказать, локальных эффектов искусственной прозрачности. Они, возможно, выполняются на расстоянии вытянутой руки, и пусть пример юлы поможет нам в их экспликации.

* * *

Но обратимся к феноменам человеческого мира, которые, даже если они и не буквально находятся на расстоянии вытянутой руки, синтезируют «конденсат» в разных темпоральных масштабах, и в каждом из важнейших акторов, обеспечивающих воспроизводство человеческого в человеке, работает чудесная юла.

Первым делом на ум почему-то приходит экономика. Именно в ней самовращение кажется очевидным, очевидно также, что принцип автономности и саморегулируемости относится не ко всей и не ко