Попробуй разберись - Марина Серова

Во мне вдруг шевельнулась ревность, а потом раскаяние: парень пришел утешить сестру друга, которую знает чуть ли не с пеленок. Не люблю чувствовать себя лишней. Я решительно встала.

— Илья, мне надо задать вам несколько вопросов, и лучше это сделать не здесь. Я понимаю, вы пришли выразить свои соболезнования, не хочу мешать, но…

Парень быстро встал, отряхивая пиджак от невидимых пылинок.

— Соболезнования раскрытию убийства не помогут. Вы собираетесь сегодня на место Юриной работы поговорить с его сослуживцами?

— Да.

— Я на машине. Могу вас подвезти. По пути отвечу на ваши вопросы.

Я, направившись было к двери, замерла в замешательстве. Позволить поухаживать за собой или сообщить, что я не беспомощна, средства для передвижения имею? На обмане отношений не построишь, это мы уже проходили. Пусть знает, с кем имеет дело.

— Я тоже на машине. Город большой, думаю, мы найдем место для беседы.

Илья кивнул, вынул из внутреннего кармана шоколадку и положил на стол перед рыжеволосой красавицей, пообещав на прощание:

— Не скучай. Вернусь попозже.

Та лишь благодарно всхлипнула. По-моему, у Андрюши Мельникова нет ни единого шанса.

Выйдя из подъезда, я замерла как вкопанная. Там, где должна была стоять моя «девятка», пузырилась под дождиком огромная лужа. Не обращая внимания на потоки льющейся с неба воды, я рванула к луже и закружилась в поисках хоть какого-то следа. Какая наглость! Полный беспредел! Что за город, что за страна такая дурацкая! От досады я топнула ногой, окатив себя брызгами. Илья, до этого молча наблюдавший за мной, забеспокоился и утащил меня обратно под козырек подъезда.

— Сволочи! — прорычала я разъяренно. — Пусть не думают, что им это с рук сойдет! Нашли кого грабить.

— Надо в милицию позвонить. Может, еще найдут.

Я почувствовала стыд за то, что потеряла над собой контроль, дала эмоциям взять верх над разумом. Провела рукой по мокрым волосам, взглянула на невозмутимого спутника.

— Извини за истерику. Не каждый день у меня уводят машину.

— Неправда, ты замечательно держишься. Чем я могу тебе помочь? Подвезти до районного отделения милиции?

— Нет уж, спасибо. Сами разберемся.

Я достала сотовый и набрала номер, который, думала, мне никогда больше не пригодится. Отозвался молодой незнакомый голос:

— Чего надо?

— Крюка позови.

— А кто его спрашивает?

— Татьяна Александровна Иванова.

— А по какому вопросу?

— По личному. Не заставляй меня ждать.

Наверно, секретарь известного уголовника и вора в законе неправильно понял мою последнюю фразу, или просто день выдался такой неудачный, но в следующий раз трубка ожила минут через шесть-семь.

— Что надо, Иванова?

— Повежливее бы вы, Иван Дмитриевич. Вы все-таки мой должник. Забыли разве?

— Потому и говорю с тобой, что помню, — с явным неудовольствием сказал Крюк. — Что у тебя за дело?

— Машину угнали.

— Бежевая «девятка», номер такой-то, на лобовом стекле игральные кости?

— Да, — подивилась я осведомленности старого знакомого. — Так вы знаете, где она?

— Нет.

Я чуть не рассмеялась. Разговариваем, как персонажи анекдота. Крюк прокашлялся и добавил:

— Но через пару часов буду знать. Куда ее пригнать?

— Адрес мой продиктовать?

— Не надо.

— И еще, — я кровожадно оскалилась. — Пришли мне того умельца, которого угораздило ее умыкнуть.

— Может, лучше я сам его проучу? — неуверенно предложил вор. — Навек запомнит…

Но я была непреклонна. Имею я право лично познакомиться с человеком, испортившим мне вечер? Пряча сотовый, я подняла глаза на человека, который мог улучшить мне настроение.

— Твое предложение еще в силе?

— Конечно. — Илья вдруг лукаво мне подмигнул. — Знаешь, у меня иногда возникает чувство, что все, чего бы я ни захотел, исполняется.

— Ты хотел, чтобы у меня угнали машину?

— Я хотел тебя подвезти.

Хороший знак. Или я ничего не понимаю в мужчинах, или я ему нравлюсь. Эх, весна, весна! Видно, и я не являюсь исключением из общего правила, и на меня действуют ее чары, и мне хочется быть любимой. Главное, чтобы взаимно.

Тачка у Ильи Журавлева оказалась далеко не крутая: старые «Жигули», «пятерка» цвета морской волны.

— «Мерседес» намечается в будущем году, — в ответ на мой слегка разочарованный вид пошутил парень. Или не пошутил?

— Многим в твоем возрасте финансов хватает лишь на общественный транспорт, — попыталась я загладить неловкость. — Или автомобиль тебе предки подарили на окончание школы?

— Заработал на шикарных улыбках толстосумов.

— Каким образом? Ты рекламный агент?

— Я стоматолог.

— А я думала, вы с Юрой вместе в университете учились.

— Наша дружба началась в восьмом классе. Мы с родителями только переехали в город. Я был новичком, тихим и забитым очкариком.

— Что-то не верится!

— Ты меня раскусила. На самом деле я был толстым и неповоротливым увальнем, а Юран — маленьким и худым. Чем не пара?

Я не могла понять, серьезно он говорит или нет. Но то, что парню сейчас тяжело и муторно, видно было сразу. Он словно старался отгородиться от мира забором равнодушия, насмешливых, чуть горьких слов. Засунул боль о погибшем друге в дальний уголок сердца, спрятался за привычной вежливой маской и примчался к Юриным близким, утешить и поддержать их в трудный час.

— Ты знаешь, куда ехать?

— Да. Я не раз бывал у него на работе.

Мы рванули с места и помчались по темнеющим улицам.

— Когда ты в последний раз видел Мартынова?

— В среду. Он купил «Что кому», и мы смеялись до икоты, выбирая ему очередную невесту. Сидели у него, пиво пили.

— У тебя-то проблем с девушками нет?

Я и не заметила, когда мы перешли на «ты», непроизвольно получилось. Илья промолчал, и я, вдоволь налюбовавшись его профилем, первой продолжила разговор. Но к девушкам я еще вернусь…

— Ты знаешь, кому он написал?

— Знаю, кому он собирался написать: блондинкам и красавицам.

— Опять?

— Нина рассказала тебе страшную историю о неудачных знакомствах ее братика? На этот раз мы искали послание с изюминкой. Но встретиться ни с одной Юран не успел.

— Откуда ты знаешь?