Мастер снов - Елена Бычкова

– Ну ты даешь, Мэтт! Что, вот так прямо и надо было им влепить – лучше всего вашему сыну помереть?

Я улыбнулся, глядя на ее возмущенное лицо.

– Этого я не говорил.

– Но прозвучало именно так. Я до последнего думала, ты просто набиваешь цену. Или хочешь отвязаться от них, потому что никогда не лечил больных в коме. И вообще, почему ты такой довольный?

– Рад, что ты испытываешь сострадание.

– Ну конечно, все добрые и милые, а я бревно бесчувственное! – Она вскочила и с возмущением принялась сгребать посуду на поднос.

А я смотрел на нее и думал, как важно для потенциального дэймоса сохранять человеколюбие и душевное тепло. Если я смогу поддерживать их в Хэлене, она не переступит опасную грань.

Мои размышления прервал хлопок двери. Девушка забыла об уборке. Я поднялся. Быстрые решительные шаги приблизились. В комнату вошел хмурый Саймон.

– Мы подумали и решили. Делайте, как будет лучше для него. Только передайте, что мы по нему скучаем и ждем назад. – Он положил на стол сверток, который мял в руках. – Здесь его медицинская карта, может, все же понадобится. Эйсон сейчас в городской клинике, вы можете прийти к нему в любое время.

– Мне не требуется личный контакт с пациентом. Принесите мне пуговицу с одежды, которую он носил.

Мужчина удивился и посмотрел на меня с новым выражением. Сдержанное уважение мелькнуло в его взгляде.

– Значит, все, что про вас говорили, правда. Воздействуете на расстоянии. – Он сунул руку в карман, вытащил маленький белый кружок, завернутый в целлофан, и положил поверх толстой истории болезни своего сына. – Сколько мы вам должны?

– Если у меня получится вылечить Эйсона, я попрошу вас поменять проводку в доме. Вы ведь электрик?

Он растерянно моргнул:

– Как вы поняли?

– По вашему критическому взгляду на провода. Они давно устарели.

– Еще пятьдесят лет как, – Саймон улыбнулся криво, услышав о простых, знакомых вещах.

– И вы пытались разглядеть, где находится распределительная коробка. Профессиональный интерес. Он будет включаться вне зависимости от того, что вы переживаете. А ваша жена – конструктор одежды?

– И очень хороший, – ответил мужчина с оттенком гордости. – Она весь город обшивает, у нее небольшая мастерская… – Гость запнулся и посмотрел на меня по-новому, как на человека, способного на нормальные эмоции. – Вы действительно поможете Эйсону?

– Я сделаю все, что в моих силах. Даю вам слово.

Саймон глубоко вздохнул, словно снимая с плеч тяжелейший груз, выражение его лица с тяжелой челюстью и запавшими от усталости глазами стало чуть мягче.

– Когда будет известен результат?

– Через три часа.

– Так быстро?! – Первые искорки доверия в его светлых глазах вспыхнули ярчайшей надеждой. – Тогда мы к нему в больницу! Будем рядом.

Он стремительно развернулся и удалился едва ли не бегом. Теперь они станут сидеть подле сына, так же как ожидают в коридоре родственники больного, которому делают сложную операцию.

– Хэл, бросай посуду, – велел я, слыша в своем голосе интонации Феликса, звучавшие, когда он отдавал мне распоряжения по работе. – Запри двери, закрой окна. Первый урок начнется немедленно.

Девушка оставила поднос и с азартом бросилась выполнять поручение. Ей не терпелось погрузиться в «волшебный мир», совершить нечто невероятное и понаблюдать за мной в действии. Помнится, я так же рвался в сон вместе с учителем, правда, задачи у меня чаще всего были совершенно иные…

В моей комнате ждали два рабочих места. Хэл задернула плотные шторы. В мягком полумраке на кроватях, застеленных пледами, выделялись квадраты белых клеток и глубокие провалы черных. Символические шахматные доски, с помощью которых сейчас предстояло разыграть сложную партию. Я, не раздеваясь, лег на одну, Хэл устроилась на другой, с воодушевлением ожидая продолжения.

Я взял ее за горячую ладонь и сцепил наши руки дешевым, гибким пластиковым браслетом.

– Мы теперь так и будем всегда спать? – не удержалась девушка от комментария, произнесенного самым невинным голосом.

– Какое-то время, иначе я не смогу тебя контролировать.

– Ну ладно.

Она пошевелила пальцами, повращала запястьем, хмыкнула едва слышно.

– А теперь послушай меня, Хэл.

Она тут же подняла взгляд, заинтересованная моим серьезным тоном.

– Сейчас мы войдем в мир снов. Я не знаю, что мы там увидим. Не знаю, что нам предстоит. Твоя задача – не сопротивляться мне. Следовать за мной и быть очень внимательной. Это ясно?

– Да, – ответила она голосом послушной девочки. – Правда, есть небольшая проблема, учитель. Я не хочу спать.

– Это легко решаемо. Существуют специальные слова-приказы. Одно из них погружает в сон. Ложись. Закрой глаза. Расслабься. Выбрось из головы все мысли.

Она сделала, что я просил. Вздохнула, положила ногу на ногу, снова легла ровно, затем, приняв наиболее удобную позу, отбросила со лба спутанные каштановые пряди, честно пытаясь отключиться от всего лишнего.

– А теперь слушай. – Я крепко сжал пуговицу Эйсона в ладони, понизил голос до шепота и произнес медленно то самое слово-приказ, которое всегда гарантированно усыпляло меня: – «Вокруг…»

Девушка улыбнулась, хотела сказать что-то, но я повторил:

– «Вокру-уг…»

Несколько секунд ученица лежала неподвижно, потом недовольно пошевелилась, резко вздохнула, потерла запястья и сказала недовольно:

– Не помогают твои волшебные слова.

– Неужели?

Она повернулась ко мне, вздрогнула и распахнула глаза от удивления.

– Ничего себе! Ты так изменился!.. И наши руки больше не связаны…

– Это мир снов, Хэл.

Я поднялся, протянул ей ладонь и помог выбраться из кровати, заметив попутно, что моя рубашка превратилась в короткую тунику, брюки оказались заправлены в высокие сапоги с мягкой подошвой. За голенищем виднелась рукоять ножа. Пуговица из ладони исчезла.

– Как я выгляжу? – Хэл вертела головой в поисках зеркала.

– Прекрасно.

Ее голову венчал тяжелый узел прически, несколько тугих завитков спускались на шею. Длинный белый хитон, заколотый на плече золотой фибулой, струился складками до самой земли.

Я предполагал, что она почувствует хотя бы легкую робость перед первым заданием, но моя ученица уверенно поспешила к выходу из дома.

– Все то же самое, – произнесла девушка с разочарованием, когда мы вышли на крыльцо.

– Не спеши. В первый раз переход должен быть плавным. Как только окажемся за калиткой, все изменится. Помнишь, что я тебе говорил?