Закат в Лиссабоне - Чингиз Абдуллаев

Закончив работу, он привычно уничтожил все лишнее, кромесвоего списка, пометив имена в нем своим личным шифром. Чтобы войти в егоноутбук, нужно было знать сложный пароль из нескольких букв и цифр. В случае,если бы неведомый взломщик сумел каким-либо образом обойти пароль и включитькомпьютер, вся информация, содержащаяся в памяти ноутбука, была бы мгновенностерта. Но даже если что-то из текстов удалось бы восстановить, то прочестьличный шифр Дронго было бы невозможно. Никакой особой информации Дронго, разумеется,не стал бы вносить в ноутбук, который всегда находился в его номере ипутешествовал с ним по миру. Список участников конгресса, который смотрелДронго, был роздан всем прибывшим гостям, и в нем не было ничего необычного. Аотмеченные фамилии хранились на другом файле, где нужные Дронго участникиконгресса обозначались специальным шифром. Получалось, что, кроме самогоДронго, никто не смог бы прочесть, а прочитав, понять, что именно отмечалхозяин компьютера. И тем не менее, покидая номер, он каждый раз убирал свойпортативный ноутбук в чемодан, который, в свою очередь, закрывал на замок сизвестным только ему кодом, чтобы максимально осложнить задачу возможномувзломщику.

Переодевшись в легкий светлый костюм, Дронго повязал галстуки вышел из номера. «Нужно будет изменить свои привычки», — подумал Дронго.Пришел час отказаться от «Фаренгейта», пристрастие к которому стало слишкомизвестным и который часто выдавал его своим характерным ароматом. Отказаться отобуви и ремней «Балли», на которые сразу обращали внимание женщины. И откостюмов от Валентино. Костюмы от Ив Сен-Лорана, которые он когда-то любил,Дронго уже давно не покупал. Компания Сен-Лорана, переживая не лучшие времена,продавала свою марку различным исполнителям, а их продукция не всегда былаобразцом того качества, к которому уже привыкли покупатели. Постепеннофирменная марка «Ив Сен-Лоран» превращалась в такой же ширпотреб, в какойпревратились костюмы от Пьера Кардена, также разрешавшего использовать свойфирменный логотип слишком многим производителям.

Спустившись вниз, в просторный холл, Дронго решил уточнить,как организовано питание делегатов. Нельзя слишком выделяться и обедать в техресторанах Лиссабона, которые он знал по своим прежним командировкам вПортугалию. Для всех участников конгресса его визит в Лиссабон должен выглядетькак первый: он никогда раньше не бывал в Португалии и не знает, где можнохорошо поужинать. Не говоря уже о том, что обычный участник встречи врачей неможет тратить свои деньги на подобные развлечения. Хотя, ради справедливости,надо отметить что стоимость ужина в Португалии обычно составляет не большепятнадцати—двадцати долларов, а знаменитая поговорка «Хорошо поесть, это незначит — дорого заплатить» родилась именно в Лиссабоне. Дронго подошел к портьеи выяснил, что сегодняшний ужин будет в баре «Фернандо» на последнем этажеотеля. Он повернулся, собираясь отойти, и увидел в другом конце а молодуюженщину. Сказать, что она была красивой, — значит не сказать ничего. Дронгозамер.

Есть женщины, глядя на которых сразу поминаешь о первородномгрехе. Есть женщины, одно присутствие которых успокаивает и смягчает нравы. Аесть такие, при взгляде на которых в воображении возникают самые невероятныесексуальные фантазии.

Рассматривая молодую женщину в окружении несколькихучастников конгресса, Дронго сначала предположил, что это переводчица. Но онаговорила слишком уверенно и громко для вспомогательного работника, а стоявшиерядом с ней очень внимательно ее слушали. «Наверное, она из штаба по организацииконгресса». Дронго решил подойти ближе.

Женщина была высокого роста. Нос с небольшой горбинкой,миндалевидные глаза, чувственный рот с пухлыми губами, темные блестящие волосы,довольно большая грудь. На вид ей было около тридцати. Элегантное темно-сероеплатье выгодно подчеркивало ее фигуру.

Если бы незнакомка говорила на местном наречии, у него небыло бы никаких шансов. Португальского языка он не знал. Но молодая женщинаговорила по-английски, и он вслушивался, пытаясь по акценту определить, изкакой страны она могла приехать. Но ее английский был безупречен. Дронго сделалеще несколько шагов. Да, именно при взгляде на такую женщину мужчины ивспоминают о своих порочных наклонностях.

Молодая женщина обернулась на Дронго, чуть дольшеположенного задержала на нем взгляд и затем, отвернувшись, продолжила говорить.Еще немного приблизившись, он услышал, о чем шла беседа. Они обсуждали, когданачнутся заседания и кто будет выступать от группы африканских стран.

«Неужели она приехала из какой-то африканской страны?» — внедоумении подумал Дронго.

Молодая женщина закончила говорить. Ее слушатели — несколькоделегатов, в основном темнокожих, — разошлись. И только когда женщина сновавзглянула на Дронго. Он обычно не носил регистрационные карточки, которые прикрепляютсяк лацкану пиджака. У незнакомки такая карточка была. Дронго попытался прочитатьимя и страну ее владелицы и сделал еще шаг по направлению к ней.

— У меня такое ощущение, что мы с вами уже встречались, —сказала женщина.

Дронго усмехнулся.

— Обычно так начинают знакомство мужчины, — пояснил он. —Возможно, мы виделись на предыдущих конференциях, хотя я в них участвовалтолько в качестве гостя. — Он сказал это намеренно. С одной стороны, гостей нерегистрировали на официальных сайтах, а с другой — такое сообщение былогарантией его возможного алиби.

Но женщина улыбнулась и покачала головой, не приняв егоподсказки.

— Нет, — сказала она, — я никогда не бывала раньше наподобных мероприятиях. Этот конгресс для меня первый.

— И вы впервые в Лиссабоне? — улыбнулся Дронго.

— Нет, — снова не приняла его подсказки женщина, — я хорошознаю Лиссабон, бывала здесь несколько раз в детстве. У меня отец бразилец, ивсе его предки родом из Лиссабона.

— Вы бразильянка? — спросил Дронго.

— Нет, — в третий раз не согласилась она. — Только по отцу,и то наполовину. Его мать была из Родезии, так тогда называли нашу страну. Онапроисходила из идебеле, это одна из основных народностей, населявших страну ещев древности. А моя мать англичанка по отцу и голландка по матери.

— Прекрасная наследственность, — сказал Дронго. — Но я боюсьзадать вам еще какой- нибудь вопрос, чтобы не услышать в четвертый раз «нет».Вас зовут…

— Зулмира Машаду, — ответила женщина, чуть улыбнувшись. —Почему вы не носите свою регистрационную карточку?

— Ношу, но в кармане. — Дронго достал карточку и протянул ееженщине.

Она прочла его имя и фамилию:

— Очень приятно. Никогда не бывала в ваших местах. Вы сКавказа? Говорят, у вас очень красиво.

— Так же, как и у вас в Зимбабве. — Название страны онпрочел на ее карточке. — Я думал, что в вашей стране уже не осталось белых.Извините меня за откровенность.