Северная война - Василий Сахаров

А в остальном всё по-прежнему. Армия Конрада Третьего вместе с войсками имперских феодалов: Генриха Льва, Альбрехта Медведя, Конрада Церингенского, Конрада Мейсенского, Хартвига фон Штаде, Фридриха Одноглазого и многих других. Плюс к ним – французы чрезвычайно набожного Людовика Седьмого, которого в необходимости Крестового похода против язычников убеждает лично Бернар Клервоский. Славянские католики из Моравии, которых поведёт король Владислав Второй, а так же отряды многочисленных епископов и архиепископов. Остатки шведских христиан под руководством молодого короля Юхана Сверкерссона, который вовремя сбежал от гнева Хунди Фремсинета, рыцари католических орденов, наёмники и английские добровольцы. Возможно, появятся итальянцы, но это вряд ли. И если произвести примерный подсчёт, получается сто семьдесят тысяч крестоносцев. Гигантская цифра, которую я, как человек из будущего, могу себе представить, а вот нашим князьям это сделать трудно. Хотя Атилла-батюшка, коего венеды до сих пор добрым словом поминают, и не такие армии по Европе водил, при всём при том, что в его время транспортная инфраструктура была хуже, лесов больше, а городов гораздо меньше.

Впрочем, крестоносцам в любом случае придётся трудно, поскольку такую огромную ораву воинов при таком же количестве лошадей, как боевых, так и тягловых, и с десятками тысяч обозников прокормить трудно. Да и не ладят католики между собой. Герцог Альбрехт Медведь ненавидит юного Генриха Льва и своего соперника за корону короля Конрада. Германский правитель, в свою очередь, находится в постоянном конфликте с половиной имперских аристократов и презирает своего французского коллегу Людовика, который охраняет слабую на передок супругу Элеонору (Алиенору) Аквитанскую. Архиепископы с епископами, сплошь высокородные аристократы, грызутся между собой за власть над прихожанами и поддерживают своих родственников-феодалов. Внутри всего этого кагала десятки партий и сотни мелких союзов. Кто, где и чей, не всегда понятно. И одно можно сказать сразу: согласия и единства среди крестоносцев не было, нет и не будет, ибо достичь его невозможно.

Нам внутренние склоки католиков на руку. Поэтому, исходя из вышеизложенного, совершенно ясно, что крестоносцы начнут наступление несколькими колоннами и с разных сторон. Они будут опираться на прилегающие к венедским границам крупные города, такие как Гамбург, Бремен, Верден, Бардовик, Хоболин, Магдебург, Бранденбург и Берлин, а мы встретим противника на его территории, отыграем сколько-то времени, а затем отступим обратно в Венедию, продолжим сражаться в лесах и станем вести войну на истощение. После чего наступит осень, за ней придёт зима, и крестоносцы, кто переживёт весну и лето, подохнут с голода или откатятся обратно в Европу. Таковы предварительные планы на эту войну, а как будет на самом деле, я смогу увидеть лично.

«Эх-ма! – мысленно вздохнул я. – Злое время наступает, и ничего уже не изменить и не поправить. Лично я сделал всё, что мог, и теперь у венедов есть шанс выстоять. Кстати, надо бы записать свои размышления, наверняка пригодится».

Я встал с рума и прошёл к мачте, под которой бросил свою походную сумку. Открыл клапан и стал искать дневник. Нашёл, а затем нащупал медную фляжку с чернилами, коробочку с мелким песочком и футляр с перьями. Всё имеется, можно писать. Вот только я упустил из вида, что нахожусь не на берегу. Качка чувствуется, поэтому, даже если захочу, сделать запись не получится, либо кляксу на лист посажу, либо бумагу пером порву.

«Ладно, – решил я, – позже свои записки дополню».

Дневник и письменные принадлежности вернулись на место, а в руку попал, словно сам по себе, кусочек материи. Я вынул его на свет и увидел потёртый платок, на котором был вышит атакующий змею сокол. Сразу вспомнилась девчонка Дарья, которую в этих самых местах я спас от насильника, и бой в деревеньке Водька. И я подумал, что интересно было бы увидеть эту самую Дашу. Небось, выросла, егоза.

«Что, на молоденьких девушек потянуло? – ехидно осведомился мой внутренний голос. – Жены уже не хватает?»

Усмешка пробежала по губам. При чём здесь жена? Она отдельно, а походные приключения находятся в совершенно иной плоскости, и не надо их смешивать. Караван идёт медленно, а Водька недалеко, так почему бы и не зайти в гости к тем, кого моя дружина некогда выручила? Препятствий нет, а значит, вперёд. Отдохнём у рыбаков, ушицы свежей поедим и выпьем немного. А дальше как получится.

– Ранко! – окликнул я спящего невдалеке от кормила командира «Карателя».

– Чего, Вадим? – Самород откинул прикрывающий его от ветра полог и приподнял голову.

– Где Водька находится, помнишь?

– Деревня рыбаков?

– Она самая.

– Помню.

– Поворачиваем к ней. «Святослав» и «Перкуно» продолжают движение с караваном, а мы идём в гости.

Ранко Самород понятливо усмехнулся и поднялся. Сигнальщик достал красные флажки и подошёл к борту, чтобы его увидели с наших драккаров, а кормщик стал поворачивать корабль в сторону западного берега.

Ночь. До рассвета ещё не меньше двух часов. По крыше лучшего новгородского постоялого двора, который приютил меня и экипаж «Карателя», барабанят крупные дождевые капли, а мне не спится. Вроде бы сутки глаз не смыкал, а вот не идёт сон и всё тут. Поэтому сижу за столом, смотрю на обнажённую девушку Дашу, которая мирно сопит на нашей общей кровати, впитываю идущее от неё душевное тепло и размышляю о своём. Думок в голове тысячи. Они роятся и сталкиваются одна с другой, пересекаются и сплетаются в клубки, которые приходится распутывать. А что делать? У меня не три головы, а всего одна, и в сутках только двадцать четыре часа, не больше и не меньше.

Вчера поздно вечером наш морской караван прибыл в Новгород, и с утра начнётся рабочая суета. Появятся командиры наёмников, с коими мне придётся пообщаться, а помимо этого существует масса других проблем, которые требуют моего самого пристального внимания.

Взять хотя бы Дашу. Более трёх лет назад тринадцатилетняя соплюшка подарила мне платочек и с тех пор, словно Ассоль из романа Грина, ждала, что появится капитан дальнего плавания, который заберёт её из нищей рыбацкой деревушки с незатейливым названием Водька в светлое будущее. Девчонка мечтала, сама себя накручивала, росла и превратилась в настоящую красавицу. Стройная фигурка, красивая грудь, роскошные русые волосы и голубые глазки. Естественно, у неё появились ухажёры-женихи, но она отвечала всем отказом и, несмотря на злые насмешки, ждала только меня. И вот наконец я появился. После чего, как-то совершенно естественно, мы провели с ней ночь, а утром я осознал, что не могу бросить эту девчушку на произвол судьбы. Точнее, могу, ведь по нынешним временам это стандартная практика: варяг пришёл, весело провёл время, получил, что хотел, отдарился и исчез, ибо судьбина у него такая, по морям бродить, а подруга осталась на берегу, может, родила ребёнка и через пару-тройку лет благополучно вышла замуж. Вот только я хорошо чувствую душевный настрой других людей, и когда пришло время покинуть Водьку, посмотрел в глаза отдавшей мне своё девичество рыбачки, которая втайне уже собрала свои нехитрые пожитки, и забрал её с собой.