Незримые нити - Евгения Горская

Наташа замерла, отпустила чайник и, медленно выйдя в прихожую, распахнула дверь.

Семен стоял, привалившись боком к стене.

Наташа держалась за ручку двери и молча на него смотрела. Меховую кепку он снял и держал в руке, на лбу проступали заметные залысины.

Она отпустила дверь и отступила назад — проходи. Он на секунду замялся, наступил на придверный коврик и протянул к ней руки. На этот раз его губы показались не обветренными, а мягкими и прохладными.

— У меня один выходной день — воскресенье, — объяснил Семен, усаживаясь на табуретку и разуваясь. — По субботам я тоже работаю.

— Я тебя ждала, — этого не надо было говорить, но она сказала.

— Теперь ты будешь ждать меня всегда, — серьезно заверил он, глядя на Наташу снизу вверх.

А потом засмеялся, и Наташа засмеялась тоже.

На кухню он отправился без приглашения, уселся за стол и жалобно попросил:

— Поесть что-нибудь дашь? С утра ничего не ел.

— Дам, — кивнула Наташа.

Не зря она еще утром натушила кастрюлю мяса. Такое жаркое, как у мамы, не получилось, но пахло вкусно.

— Ух ты! — восхитился Семен, когда она поставила перед ним тарелку. — Сама готовила?

— Сама, — подтвердила она. — У меня прислуги нет.

Он поймал ее руку и поцеловал.

— Хочешь, найму тебе домработницу? — Глаза у него смеялись, но говорил он серьезно. — Я нормально зарабатываю.

— Не хочу, — проворчала Наташа.

Она тоже ничего не ела с самого утра, но себе мяса с картошкой положила немного. Женщина не должна быть обжорой.

— Вчера приходила Антонина Александровна…

Семен махнул рукой — приходила и приходила. Не стоит обращать внимания.

— Кто она тебе?

— Больная, — удивился он и, подумав, кивнул. — Подруга.

— Так больная или подруга? — уточнила Наташа. — Или больная подруга?

— Мои больные — мои друзья. — Он отодвинул пустую тарелку. — Спасибо. Чаю.

Наташа поднялась, потянулась к чайнику.

Семен поймал ее за талию и встал.

— Не надо чаю, — передумал он. — Одевайся, поедем ко мне. Мне нужно вывести собаку.

Борода щекотала щеку. Он целовал лоб, глаза. Тюлевая занавеска не была задернута полностью, и Наташа равнодушно подумала, что их видно из дома напротив. Она потянулась подбородком вверх, Семен поймал ее губы. Больше она не думала ни о чем. Наверное, у нее случилось временное помешательство.

О том, что утром она записана на стрижку, Антонине напомнили накануне вечером. Администратор салона красоты ворковала в трубку, Антонина заверила, что помнит и обязательно придет.

Салон располагался в трех минутах ходьбы от дома. Время еще было, и она попробовала позвонить Семену. Вчера она звонила ему всю вторую половину дня, в первой половине звонить поостереглась, Семен принимал больных и злился, когда его дергали. Антонина звонила до десяти вечера, но доктор не отвечал. Странно, вчера она не беспокоилась, а сегодня от тревоги не могла думать ни о чем другом.

Антонина набрала номер и облегченно выдохнула, когда услышала недовольный голос.

— Это Антонина Александровна, — постаралась проворковать Антонина. Кажется, получилось не хуже, чем у администратора салона красоты.

— Что случилось? Давление? — быстро перебил Семен.

— Нет, я по другому поводу…

— Я занят! — опять перебил он и отключился.

Антонина тяжело вздохнула и положила трубку.

Ей давно уже никто не хамил, кроме Семена. Удивительно, Семен хамил всем, но ухитрялся делать это как-то так, что никто на него не обижался. И она не обижалась.

На улице была настоящая метель. Ветер мел снег прямо в глаза, Антонина брела, зажмурившись, и в салон опоздала на пару минут. Нехорошо, она терпеть не могла опаздывать.

Парикмахер Марина, к которой Антонина ходила уже лет двадцать, заулыбалась, наблюдая, как Антонина вешает пальто на вешалку. Они с Мариной друг другу нравились.

Парикмахер за время знакомства из тоненькой девочки успела превратиться в солидную даму, вышла замуж, родила сына, а Антонина как была немолодой одинокой теткой, так ею и оставалась.

— Стрижемся? — Марина, дождавшись, когда клиентка усядется в кресло, подняла Антонинины волосы.

— На сантиметр, — кивнула Антонина.

Марина была дорогим мастером, но на стрижку Антонина денег не жалела, даже когда денег у нее было, мягко говоря, немного. Впрочем, в последние годы жаловаться на бедность у Антонины поводов не было. Зарплата плюс пенсия позволяли не отказывать себе в мелких радостях.

Ласковые руки заскользили по голове, Антонина закрыла глаза.

— Недавно стригла вашу невестку.

Антонина засмеялась, уставилась на Марину в зеркало.

Марина, копируя жену брата, нахмурилась, повертела головой и грустно пропела:

— Непло-охо. Спасибо.

— Я жалею, что навязала ее тебе, — призналась Антонина.

— У меня всякие клиентки есть, — весело махнула рукой парикмахер. — Мне не привыкать.

О мастере-парикмахере Антонина разговорилась с Лизой почти сразу, как Борис их познакомил. Лиза похвалила Антонинину стрижку, Антонина рассказала про Марину, которую давно считала почти подружкой. Невестка мастером заинтересовалась, Антонина дала координаты и забыла об этом разговоре. Невестка теперь стриглась у Марины и очень часто с грустью жаловалась на не вполне удачную стрижку. На это Антонина советовала сменить мастера. Мастера Лиза не меняла, потому что прекрасно понимала, что лучшую прическу ей едва ли кто-то сделает. Волосы у Лизы были так себе.

Невестку Антонина терпеть не могла.

Лиза заинтересовалась не только парикмахером. К Антонине приходила девушка-белоруска убирать квартиру, ее телефон Лиза тоже попросила. Вообще-то, с уборкой Антонина справлялась сама, но пару лет назад она сломала руку, и помощь потребовалась. Оксану она нашла через фирму, сначала платила деньги фирме, а потом Оксана стала приходить, не ставя фирму в известность. И правильно. И Оксане незачем отдавать приличную часть ею же заработанных денег, и Антонине ни к чему лишние звонки.

Теперь Оксана работала у Лизы три раза в неделю, а к Антонине приходила время от времени, как и раньше. После уборки они пили чай и сплетничали.

Марина феном распушила уложенные волосы, закрепила прическу лаком. Довольная своей внешностью Антонина повертела головой, сунула мастеру пятисотку и отправилась к администратору платить в кассу.

Придя домой, она позвонила Оксане и договорилась, что девушка придет сегодня же. Большой уборки квартира не требовала, но Антонине очень хотелось знать, как обстоят дела в новой семье брата.