Лекции профессора Чайникова - Эдуард Успенский

Он стал рисовать и рассказывать:

— Когда малыши электрончики бегут по проводам, подгоняемые балбесом Э. Дээсом, на их пути встречаются разные препятствия. В том числе конденсаторы. Все электрончики собрались на одном берегу, на одной металлической простыне, а иончики — на противоположной стороне. Они друг к другу тянут ручонки… лапчонки… щупальчонки… что там у них есть, а встретиться не могут.

Вот такая картинка получилась у профессора Чайникова.

— А сейчас я покажу вам конденсатор в настоящем виде.

Профессор порылся в нагрудном кармане и вынул маленькую квадратную штучку.

— Вот он. Конденсатор у меня в руках.

— Профессор, — сказала потрясенная Марина. — Вы сказали, что конденсатор это две металлические простыни, которые находятся друг против друга. Как же они помещаются в этом маленьком ящичке?

— Эх, молодежь! — с кривой улыбкой сказал профессор. — А если эти простыни сделаны из очень, очень тонкой фольги. А если между ними тоненькая пленка? Разве нельзя скатать такие простыни в рулончик и запихнуть их в этот, как вы сказали, ящичек?

— Наверное, можно.

— Вот тот-то!

— Слушайте дальше. Электрончики бегут, бегут по металлической дорожке, и вдруг на их пути плоскость, а дальше нет металлической дорожки. Они накапливаются на этой простыне, накапливаются, тянут к иончикам ручонки-щупальчонки, переговариваются, а перепрыгнуть по воздуху к иончикам не могут. И все безумно страдают.

— Кошмар! — сказала Марина Рубинова. — Это как наши, которые в Америку уехали!

— Меньше политики, а больше смысла! — одернул ее лектор. — Не забывайте, у нас прямой эфир, а не вчерашний. Даже Миша Кувалдин вам объяснит, что с эфиром шутки плохи.

— Верно, — согласился Миша. — С кефиром шутки плохи. Я однажды купил три бутылки вчерашнего кефира, и они у меня взорвались.

Чайников поудивлялся на кефирные шутки Миши и продолжил рассказ:

— Если сейчас мы к концам конденсатора подсоединим провода, создадим новую металлическую дорожку, наши электрончики со всех сил по ней побегут. Верно?

— Верно, — согласились Марина и Миша.

— А если мы поставим на их пути катушку, что произойдет?

— Они в ней запутаются бедные.

— Почти правильно, — согласился профессор и нарисовал такую картину.

— Это катушка из проволочной дорожки. Электрончики бегут, бегут по катушке, бегут, бегут к иончикам… Сначала большой кучей, потом их поток ослабевает. И тут… А вы не забыли, что, когда по катушке идет поток электронов, вокруг нее образуется магнитное поле?

— Не забыли. Когда идет ток, все опилки встают кругами по стойке «смирно» из-за магнитного поля, — сказала Марина Рубинова.

— Так вот, когда поток электронов ослабевает, то это магнитное поле тоже ослабевает и исчезает. И что происходит?

— Я знаю! — сказал Миша Кувалдин. — Опилки встают по команде «вольно».

— Нет. Возникает такое интересное явление — самоиндукция. Оно заключается в том, что исчезновение магнитного поля усиливает затухающий поток электронов. Понятно?

— Абсолютно непонятно, — сказала Марина. — Если магнитное поле исчезает, значит, оно полудохлое. И как это полудохлое поле может усилить поток полудохлых электронов. Не понимаю.

— Вы тоже не понимаете? — спросил Чайников Мишу Кувалдина.

— Понимаю! — ответил тот.

— Что вы понимаете?

— А то, — многозначительно сказал Миша. — Судороги!

— Какие еще судороги? — закричал профессор Чайников. — Чьи судороги?

— Как чьи? — ответил Миша. — Судороги поля. Поле дергается, и электрончики с него стряхиваются.

Профессор Чайников схватился за голову и заплакал. Из его глаз выкатывались большие глицериновые слезы и падали на пол. На такой скользкой лужице немедленно поскользнулся телеоператор с камерой и грохнулся на пол. Из его аппаратуры посыпались искры. Это было уже не кошковое, не собаковое, а человековое электричество.

Тут зазвонил телефон. Звонил Фома Неверующий. Он стал утешать профессора:

— А вы, товарищ профессор, не плачьте, вы все опять через сказку расскажите: «В некотором царстве, в некотором государстве, в одном густом дремучем лесу…»

— Ладно, — согласился Чайников. — В некотором царстве, в некотором государстве, в одной густой дремучей катушке жила-была бабушка Самоиндукция. Она все делала наоборот. Когда электрончики большой компанией бежали по виткам катушки к иончикам на другой берег конденсатора, она их слегка задерживала. Бросала им конфеты, и они запутывались. А потом, когда их поток уменьшался, она, наоборот, всех их сурово подгоняла вперед.

— Чем подгоняла? — спросила Марина Рубинова.

— Большой метлой! — отрезал профессор Чайников. — Она бегала за ними и каждого под попку метелкой! Под попку метелкой! Ну теперь вам понятно? — спросил Чайников у Миши и у Марины.

— Теперь нет, — ответил Миша.

— Что же вам непонятно?

— Почему на эту бабку управы нет?

— Ой, — вдруг закричал профессор Чайников. — Я знаю, как это объяснить. Через воду. Представьте себе, что в земле находятся два круглых озера размером с трехэтажный чайник. Одно озеро полное воды, а другое сухое. Если мы прокопаем между ними канаву, что получится?

— Вода из одного озера будет переходить в другое, пока они оба не наполнятся наполовину, — сказала Марина. — Пока они не уравняются.

— Правильно! — в восторге закричал профессор. — А если мы на их пути поставим мельничное колесо, что будет?

— Мука! — сказал Миша Кувалдин.

— Не мука, а вот что. Сначала колесо будет задерживать воду в канаве, совсем как та старушка в катушке. А потом будет раскручиваться все больше и больше. И наконец так сильно раскрутится, что всю воду перегонит из бассейна в другой бассейн. И вся вода будет в том озере, которое перед этим было сухим. Проясняется? — спросил он у Марины.

— Чуть-чуть.

— Потом вода снова пойдет в первое озеро… Точно так же и электрончики бегают с одной обкладки конденсатора на другую через катушку. Такая конструкция называется колебательный контур. Побежали!

— Куда? — спросила потрясенная Марина.