Водная логика - Эдвард де Боно

Если бы некоторое число медуз бросили в контейнер и предоставили самим себе, они неизбежно образовали бы формацию наподобие одной из рассмотренных ранее. В такой формации были бы питающая система и петля. Возможно, все медузы образовали бы одну стабильную петлю. Опять-таки, может, они образуют две или более независимые формации. Например, каждая пара могла бы образовать «объятие» и не иметь контактов с остальными медузами. Что можно сказать с определенностью, так это то, что система организовалась бы таким образом, чтобы перейти в стабильное состояние. Это один вид самоорганизующейся системы. И ничего таинственного в этом нет.

Теперь мы в состоянии перевести танцующих медуз на язык той деятельности мозга, которая дает начало восприятию.

В верхней части рис. 15 показана медуза, вонзившая свое острие в тело другой медузы. На данном этапе мы оставляем медуз и переводим щупальце с острием в простую стрелку, которая указывает направление потока. Теперь у нас есть две окружности и стрелка между ними, указывающая направление. Каждая окружность представляет собой «состояние» или некое условие. В случае мозга речь будет идти о состоянии нервной активности. Все, что можно сфотографировать в любой момент времени, будет «состоянием». Кто-нибудь может переходить из состояния гнева в состояние толкания другого человека в грудь. За этим может последовать другое состояние, в котором жертва производит ответный толчок.

Таким образом, в нижней части рис. 15 показано, как состояние А приводит к состоянию В. Мы вернулись к водной логике, «потоку», «ведет к» и «куда». За состоянием А следует состояние В.

Что при этом происходит в мозге? На рис. 16 показано нечто напоминающее высокий холм возле цепи более низких холмов.

Высокий холм представляет собой область пиковой нервной активности в мозге. Это не какая-то физическая область, а скорее группа нервов, связанных между собой. Холмы пониже обозначают области, где нервная активность невысока — в связи с имеющейся пиковой активностью в другом месте в тот же момент времени, которая как бы подавляет первую.

Мы подошли к понятию «фактор усталости». Тяжелоатлет не смог бы продолжать держать большой вес больше, чем несколько минут подряд. Он в конце концов устал бы и опустил вес. После отдыха он сможет вновь поднять вес. Нервы тоже устают. Они исчерпывают свою энергию, энзимы теряют активность и т. д. Фактор усталости является важной частью деятельности мозга. Он настолько важен, что, по моему мнению, различная скорость утомления, возможно, имеет значение для интеллекта и связана с возникновением некоторых душевных заболеваний.

По мере угасания под влиянием фактора усталости пиковой активности А потенциальная пиковая активность В, которая ранее была подавлена, теперь становится новым пиком и, в свою очередь, подавляет А. Данный переход показан на рис. 17. Теперь мы можем видеть, что состояние А сменилось состоянием В. Иными словами, состояние А перетекло в состояние В. Теперь состояния А больше нет — есть состояние В. Графически это можно отобразить простой формулой, показанной на рис. 18, которую мы уже рассматривали ранее.

В этом месте я столкнулся с дилеммой. Некоторые читатели могут задать вопросы вроде: что вы имеете в виду под нервной деятельностью? Почему имеет место только одно состояние активности? Почему другие состояния оказались подавленными? И так далее. Это все совершенно законные вопросы. Я дал на них подробные ответы в моей книге «Механизм разума» («Mechanism of Mind»), а также позднее — в книге «Я прав — ты нет» («I am Right — You are Wrong»). Я не хотел бы повторяться и отвлекать вас от основной темы, которой посвящена эта книга. Те, кого интересуют означенные детали, могут прочесть одну из упомянутых книг, лучше ту, которая была написана позднее.

Главная идея состоит в том, что нервные структуры в мозге образуют систему, в которой одно состояние активности (определяемое как связанная группа активизированных единиц) сменяется другим и т. д.

На рис. 19 показан «поток» сначала от А к В, потом к С, а затем опять к А. Отобразить эту ситуацию можно с помощью стандартных обозначений, как на рис. 18, и здесь мы имеем дело с такой же повторяющейся петлей, которую наблюдали, когда изучали поведение медуз.

С этого момента мы можем продолжать использовать упрощенное обозначение перехода от одних состояний к другим. Так же как медуза может вонзать свое острие в тело только одной медузы, любое состояние всегда осуществит переход только к единственному другому состоянию.

Итак, рассмотрим простую воронкообразную формацию, представленную на рис. 20. Состояния А, В, С, Е, F являются нестабильными и дренируют в стабильную повторяющуюся петлю D-G-H.

Теперь мы можем заново просмотреть все формации с медузами и, используя уже упрощенные обозначения, понимать их как возможные формы деятельности мозга в генерации и обработке восприятий.

Это как раз то, что мы получили бы в случае с воронкой, как на рис. 21, где все стекает к ее середине.

На рис. 22 показана плоская, практически двухмерная воронка, помещенная в коробку, в крышке которой имеются отверстия, помеченные буквами S, Т, U, V, W и Х. Если уронить маленький стальной шарик в S, он покатится по стенке воронки и окажется в точке Z Если шарик упадет в отверстие X, он также окажется в Z. Очевидно, что куда бы ни упал шарик, результатом всегда будет точка Z

Если бы вы ничего не знали о воронке, то сочли бы такое положение вещей очень странным. Какими бы ни были исходные данные, результат всегда Z.

Это противоречит ожидаемому поведению — и нашему привычному пониманию информационных систем, — поскольку мы привыкли записывать в исходных данных в точности то, что поступает в систему. Это проиллюстрировано на рис. 23, где вместо воронки имеется поддон с песком. В такой системе исходное данное А записывается как А, данное F — как F, в точности как видеокамера записывает на пленку все, что находится перед объективом.