Посланник - Геннадий Иевлев

Разум Дакка, сдерживая нетерпение, осторожно двинулся в направлении массы, стараясь держать под контролем, как можно больше пространства вокруг себя, чтобы не попасть в какой-либо энергетический луч, хотя он до сих пор ни одного из них не почувствовал. С одной стороны, это придавало уверенность в том, что он без проблем достигнет той большой массы; с другой – вызывало некоторую тревогу за то, что большая масса несет в себе признаки интеллекта, как это было вокруг не только населенных планет и их спутников его галактики, но даже многих больших астероидов, несущих на себе исследовательские станции. Такие энерго лучи, обычно, шли сплошным потоком и требовалась большая внимательность, чтобы не перехлестнуться с одним из них.

К его раздражению, первое восприятие расстояния в чужом пространстве получилось искаженным и до большой массы оказалось гораздо дальше, чем чувствовалось и ему пришлось добираться до неё очень и очень долго. В конце-концов он понял, что это, всё же, планета, но с несколько смещенным центром тяжести, что, скорее всего и искажало, как её восприятие, так и пространство вокруг неё. К тому же, как разум Дакка ни старался, никаких энергетических лучей, ни от планеты, ни к планете, в течение всего времени пути, он так и не почувствовал, что его основательно встревожило, вызвав на поверхность информационного поля устойчивую досадную мысль о том, что планета необитаема.

Отсутствие энерголучей придавало некоторый дискомфорт, так как это был один из основных источников перемещения разумов зеннов. Собственно, благодаря энерголучам, они, внедряясь в них, часто путешествовали по своей галактике от планеты к планете, оставаясь совершенно невидимыми для других рас. В носителях же для своих разумов, на тех планетах, где была разумная жизнь, они проблем никогда не испытывали.

Сколько времени разум Дакка уже был в пути к этой планете, он мог лишь предполагать – его внутренний хронометр говорил уже о многих десятках часов времени его галактики. Это и раздражало и тревожило.

Наконец он почувствовал, что какие-то энергополя планета все же имеет и чем ближе походил к ней, тем мощней и напряженней они становились.

Вместе с тем, разуму Дакка сейчас никак не хотелось оказаться в гуще цивилизаций планеты, идеальным был бы вариант – встреча с одним из носителей разума, где-либо поодаль от остальных интеллектов, чтобы внедрившись, спокойно разобраться в его информационном поле, а значит и в жизни планеты.

Опасаясь быть замеченным, разум Дакка быстро скользнул к поверхности планеты и осторожно разбросил по сторонам свое поле, постепенно расширяя его горизонт, но к досаде, не почувствовал не только ни одного поля разума, но даже и ни одного поля живого организма. Под ним, насколько хватало его поля, простирался какой-то мощный однородный энергетический фон. Разуму Дакка стало не по себе: перед ним явственно замаячил самый худший из возможных вариантов – необитаемой планеты. Встревоженный, он метнулся вдоль энергетического фона.

Сколько он нёсся вдоль него, разум Дакка не представлял, ему казалось, вечность, пока, наконец, впереди он не почувствовал смену энергополя, с однородного на несколько более мощных, рваных и бистабильных. По разуму Дакка прокатилась волна возбуждения. Он метнулся в гущу бистабильных полей и сразу же почувствовал среди них массу полей живых организмов.

Поля были разными: и достаточно мощными, с признаками психотронного поля и очень слабыми, но у всех их не было той составляющей, которая бы указывала на их разумность. Однозначно, все эти поля принадлежали каким-то животным. Но все же это вселило в разум Дакка некоторую надежду: если здесь есть животные, то почему бы не быть и человеку.

Разум Дакка заскользил дальше.

Вскоре биополя животных остались где-то позади, перед ним простиралось небольшое пространство со всех сторон окруженное разновеликими энергополями, среди которых отчетливо почувствовалось одинокое биополе.

Он тут же замер, пытаясь понять, кому может принадлежать подобное биополе, которое ничем особым не отличалось от массы подобных полей, с которыми ему уже приходилось сталкиваться в своей галактике. Оно было средней величины, с отчетливыми признаками психотронного поля средней мощности и определенно, принадлежало носителю разума, хотя, возможно, и не обладающему высоким интеллектом – примитивный разум. В другой ситуации он, прошел бы мимо него, не обратив внимания, но сейчас, здесь, оно было одно и выбирать больше было не из чего, а искать дальше – терпение разума Дакка иссякло: неизвестность угнетала, напряженность связей его информационного поля достигло апогея, предвещая неконтролируемый срыв.

Разум Дакка колебался. Носитель психотронного поля, явно, был чем-то занят, так как перед ним беспорядочно мельтешило небольшое, но достаточно мощное энергополе, с очень высокой напряженностью. Складывалось впечатление, что носитель психотронного поля сражается с энергополем, хотя энергополе особо и не металось по сторонам. Ситуация была непонятной и не однозначной, но неизвестность раздражала все больше и больше и разум Дакка метнулся в сторону примитивного разума…

На удивление, интеллектуальный центр носителя чужого разума оказался почти в том же участке мозга, где он находился и у одной из рас галактики зевсов – землян. Без проблем подавив его, разум Дакка прометнулся по чужому информационному полю. Информации в информационном поле оказалось столь мало, что разум Дакка на какое-то мгновение засомневался – стоит ли связываться с ним? К тому же, информационное поле было достаточно странным – в нём присутствовали какие-то непонятные вставки, которые ни с какими образами не идентифицировались. Они представляли собой нагромождения каких-то абстракций и определенно, требовали глубокого анализа. Но сейчас разум Дакка был раздражен неизвестностью и потому решил отложить изучение этих участков информационного поля чужого разума. Прометнувшись ещё несколько раз по чужому информационному полю и не найдя никаких, могущих вызвать тревогу, образов, решил всё оставить, как есть и ещё раз просканировав пространство вокруг и не почувствовав рядом никаких других биополей, послал импульс глазным нервам, возбуждая их.

* * *

Левая рука Дакка резко опустилась, раздался громкий стук, молнией блеснула яркая красная вспышка и что-то застучало, будто посыпались мелкие камни.

Дакк вздрогнул и не меняя позы, стрельнул глазами по сторонам: он стоял перед каменным постаментом; его правая рука лежала на нем, сжимая какой-то продолговатый красно-коричневый предмет, похожий на камень; левая висела в воздухе, тоже сжимая какой-то темный, блестящий, заостренный предмет, скорее всего тоже из камня, так как Дакк чувствовал его тепло; чуть поодаль, за постаментом, лежал еще один коричневый камень, длинный и тонкий.

Дакк приподнял правую руку и покрутил сжимаемый ею камень, рассматривая его – в одном из торцов камня хорошо просматривался круг черного цвета с массой серых вкраплений. Торец имел отчетливый свежий скол. Дакк поднес торец к лицу, намереваясь рассмотреть его поближе – в голову ударил ощутимый энергетический фон, заставив его поспешно убрать руку от лица.