Просмотренные до рассвета - akindofmagic

она склонилась с палочкой над раненым человеком. Видимо, она знает колдомедицину.

Да, конечно! Она сама подсказывала Драко, уговаривала его, поощряла, вдохновляла, чтобы он продолжал работать. Эти записи были его разработками медицинских зелий. Его детская мечта, возникшая откуда? Гермиона пыталась вспомнить. Драко было лет шесть, когда он нашел в подвале мэноре умирающего волшебника. Да, конечно, волшебник умирал у него на глазах, и маленький Драко хотел ему помочь. Но, конечно, не мог. Его отругали, когда отец узнал, что Драко был там, и с тех пор подвал был закрыт чарами. Но теперь он взрослый и теперь он может помочь. Именно это она ему и сказала однажды.

Она открыла второй ящик и нашла там пузырьки с зельями, которые он разработал. Среди них зелье от заклинания удушения. Интересно, а если бы у нее было такое, когда она нашла в том парке волшебника, помогло бы ему? Проклятый задыхался. И, может быть, заклинания не могло помочь, а зелье, подобное этому, могло?

Пока она разглядывала пузырьки, в комнате как будто стало темнее. Пылинки кружились в узкой полоске солнечного света, предметы плыли перед глазами. Кабинет стал казаться старым, грязным, пугающим.

Гермиона почувствовала внезапную грусть. Грусть переродилась в отчаяние, отчаяние — в страх. Страх пополз из груди в конечности. Тёмная магия! То, о чем предупреждал ее Типпи. То, почему вернулся Драко. Темная магия начала ломать защиту мантии. Гермиона скорее вышла из кабинета.

Некоторое время она стояла в коридоре, облокотившись о подоконник, и пыталась прийти в себя. Наконец марево в душе рассеялось. Гермиона вспомнила, что раньше этот кабинет был самым обычным, и она заходила туда спокойно. Теперь кабинеты Пожирателей были связаны между собой; поставить на кабинеты защитную темную магию от маглов и маглорожденных было ещё одной безумной идеей Волдеморта. Защитная мантия помогала, но недолго. Впрочем, Драко теперь не пользовался этой комнатой. Он работал в библиотеке, и ей не было нужды сюда заходить.

Гермиона продолжила обходить Малфой мэнор — она его помнила. Она его прекрасно знала, как знала тот кабинет. Потому что она была женой Драко. И… у нее снова был приступ.

Ее повторяющиеся сны начались где-то год назад, может, раньше. А вот потеря памяти впервые случилась не так давно. Гермиона вспомнила про тетрадку, в которую должна была записывать свои сны в такие моменты. Северус Снейп считал, что записывать сны должно ей помочь, когда она начинает путать сон и реальность.

— Тип…

Тот тут же материализовался, словно постоянно был где-то рядом.

— Хозяйка в порядке? Хозяйке нужен отвар трав, чтобы успокоиться.

— Да, спасибо. И принеси, пожалуйста, мой дневник.

Гермиона села в гостиной, высокие окна которого выходили в сад. Ещё одно внезапно возникшее знание — она помогала Нарциссе ухаживать за садом. Конечно, работы выполняли эльфы, но она вместе с Нарциссой выбирала, какие цветы посадить, наблюдала за их ростом и цветением. В этом было что-то прекрасное — смотреть, как растёт твой сад. В этом было что-то глубокое, медитативное.

Гермиона только тут заметила, что всё ещё сидит в защитной мантии. Она сняла её и решила внимательно осмотреть.

Мантия вся была пронизана сильнейшими защитными заклинаниями. Кто смог сделать такую серьезную работу? Гермиона должна была знать, но не помнила. Это мог сделать Снейп или какой-то волшебник его уровня.

Типпи материализовался перед ней с дневником и чашкой чая. Гермиона почувствовала аромат валерианы и вспомнила, что эту валериану сажала сама. Чай был вкусным и действительно успокаивал.

Гермиона призвала дневник и записала туда свой сон, пока не забыла. Записала каждую деталь, какую смогла вспомнить.

Описала, как нашла в парке умирающего волшебника. Она была уверена, что он был поражен заклятием удушения, тем самым против которого они с Драко создавали зелье. Драко считал, что оно должно помогать не только проклятым, но и людям, страдающим астмой. И она была с ним согласна. Это зелье стало одной из немногих их удач.

Наверное, этот сон рассказывал ей про это зелье. Кто знает? Она никогда не была сильна в разгадывании снов.

Дальше была встреча выпускников. И там были Гарри и Джинни. Тут Гермиона расплакалась — их давно не было в живых. Там была Астория Гринграсс. Ужас, она была женой Драко. Хуже того — она его любила. Там была и Панси, и Тео, мерзкие, как в реальности. И был Рон. Конечно, он опять все испортил. Из-за него они с Драко подрались. Драко чуть не разорвал ей сердце одним из тех темных заклинаний, которые используют Пожиратели. И еще было платье с созвездиями. Только во сне она могла додуматься надеть такое.

Драко что-то сказал во сне… что-то вроде: «Мне недолго осталось». Ужасно… Потом, кажется, опять был Рон. А потом работа в министерстве. Как хорошо, что ей не приходится каждый день ходить на работу, делать вид, что делаешь что-то полезное, а на самом деле заниматься бумажной волокитой. Огромная библиотека, постоянный поиск знаний и использование их в жизни — вот что делало ее по-настоящему счастливой. И, конечно, ее муж рядом. Без него она не могла представить свою жизнь. Она видела ещё один сон с ним. Они стояли на том самом месте, где она видела убитого волшебника и рассказал, что это его должны были убить. Опять это! И еще там был Гарри. Гарри сказал странную фразу. Он сказал, что Драко что-то скрывает.

Еще там были два дракончика, которые она наколдовала для детей Гарри. Эта часть сна понятна. Гермиона вытерла снова выступившие слезы. Ей так хочется иметь с Драко ребенка, поэтому ей и приснилось это. Она попробовала наколдовать игрушечного дракончика: он вышел из конца палочки и тут же исчез. А во сне они были, как настоящие.

Снейп прав: записывать сны помогает. Приступ потери памяти почти полностью прошел.

Гермиона пролистала дневник. Там уже были записи. Среди них список Крестражей Волдеморта и как они с Гарри и Роном их уничтожили. Только был непонятен момент с последним Крестражем — Гарри. Во сне Гарри был убит и воскрес.

Гермиона закрыла дневник и укрылась пледом. В окнах моросил дождь. Она сидела, расслабившись, и смотрела, как капли стучат по стеклу. После выпитого чая ее начала окутывать дремота, и образы из сна стали мерещиться перед глазами.

Глава 5

Убили ещё одного волшебника.

Малфой стоял с аврорами у окна. Свет уходящей осени золотил его волосы, и весь его образ казался таким знакомым, что несколько тянущихся секунд Гермиона