Охотник - Виталий Бодров

Делаю еще два шага и наступаю на лапу медведя. А ведь было же предчувствие, чего не прислушался, дурак? Обошел бы малинник стороной, знаю ведь, что Хозяин как малины налопается, тут же и спать ляжет, чтобы потом далеко не ходить. Ну теперь жалеть поздно…

Лесной хозяин с ревом встает на задние лапы, передними пытается достать меня. Дудки! Я отпрыгиваю назад, сбивая при этом Медвежонка, который валится на мага, который тоже на ногах стоит неустойчиво. В результате у нас куча-мала, дружно барахтаемся на земле перед мордой донельзя удивленного медведя. Зверь обнюхивает мою ногу, трогает лапой, подозрительно косится на летающий туда-сюда светящийся шар (маг то и дело дергает обеими руками, силясь высвободиться), недоуменно фыркает и степенно уходит прочь. То ли сытый, то ли просто не уверен в нашей съедобности.

Поднимаюсь на ноги, ухмыляясь так, что едва не лопаются губы. Надо же так было осрамиться, и перед кем – перед магом столичным! Самому смешно. Нет, ну до чего у медведя морда была удивленная! Хохочу во все горло, с ветки вспархивает испуганная птица. Сказать по правде, я испугался. Не очень сильно, но было. Но – предки, какая у него была морда!

– Вам смешно, господин Барго? – укоризненно говорит маг. Он изрядно сконфужен, я это прекрасно вижу, хоть господин Излон и старается это скрыть. – Он ведь мог нас всех сожрать!

– Не мог, – говорю сквозь смех. Ну не могу остановиться, и все тут!

– Почему это? – интересуется господин Излон.

– А медведи магов не едят, – поясняю я. – Больно уж жилистые.

Господин Излон обиженно фыркает и замолкает. Его ученица негромко хихикает, собирая с земли разлетевшиеся пожитки. Подхватываю лук, скольжу между деревьями. Все чувства обострены, садиться в сапог вторично я не собираюсь. Собственно, не засвети господин маг свой фонарь, я медведя бы учуял до того, как на него наступил. Нет, ну надо же так оплошать! Но морда, морда-то какая! И у медведя, и у мага – залюбуешься.

Чувство опасности промолчало, ведь лесной хозяин спал и нападать не собирался. Надо запомнить это на будущее, чтобы не полагаться на свои способности целиком и полностью. В этот раз обошлось, но повезет ли в следующий? Я продолжаю корить себя за ошибку, но не слишком сильно. Повезло ведь, значит, Звел все еще присматривает за мной. Вот и славно, в другой раз, глядишь, и не оплошаю.

– Смотри под ноги, – шепчет Релли, которая идет следом за мной. – Вдруг где еще медведь завалялся?

И хихикает. Я тоже улыбаюсь. Будет о чем внукам рассказать, когда заведутся.

Деревья расступаются, мы оказываемся на поляне.

– Привал, – командую я.

Скоро рассвет, неплохо было бы отдохнуть. До Злого леса часа два ходьбы, идем быстрее, чем я ожидал. Отдохнем лучше уж здесь, чем у самой опушки, незачем судьбу искушать.

За хворостом отправляю Медвежонка. А кого, спрашивается, еще? Мага, что ли, послать – так он меня сам куда хочешь пошлет. Девицу – так ее даже лягушки если и не сожрут, то до поросячьего визга точно напугают. Самому идти? Я вроде как старший, мне не положено. Опять же надо за чужаками присмотреть, мало ли что. Места у нас такие, глазом моргнуть не успеешь, как какая-нибудь тварь сожрет. А маг ты там или кто, ей, твари этой, совершенно неважно.

Ворчащий Медвежонок исчезает за деревьями и вскоре возвращается с охапкой хвороста. Для ночевки маловато, но для коротенького привала на пару часов – вполне. Достаем припасенные харчи, утоляем подкравшийся голод. Не мешало бы чуть вздремнуть. Я закрываю глаза и проваливаюсь в короткий воздушный сон.

Просыпаюсь я часа через полтора, как и планировал. Господин маг что-то увлеченно рассказывает, девчонка и Медвежонок слушают, вытаращив глаза, по сторонам не смотрят. В общем, полная идиллия. Подкрадись сейчас рогонос или сердцежор, даже пикнуть бы не успели.

Потягиваюсь, одновременно ощупывая окрестности внутренним взглядом. На ходу это тяжело, тут сосредоточенность нужна. Ходьба этой самой сосредоточенности мешает, потягивание – нет.

Вокруг все спокойно. Мышкует неподалеку лисопард, а вот и настоящая лиса, тоже мышкует, плутовка рыжая. Не заметив в азарте охоты, как совсем рядом проскакал потревоженный ей заяц. Медведь имеется, интересно, тот же, что и вчера, или другой? Косолапый спит без задних (косых) лап и проснется еще не скоро, больно уж он сытый и довольный.

Десятки птиц, только проснувшихся и еще спящих. Скользящая в густой траве змея – обычный уж, не ядовитая. В общем, все спокойно.

– Время, – говорю.

Маг осекается на полуслове, виновато смотрит на слушателей, пожимает плечами, мол, потом расскажу. Возможность такая ему не скоро представится, пойдем мы сейчас быстро до границы Леса, а потом темп хоть и сбавим, не до разговоров будет.

– Можно еще посидеть немного, – ворчит Медвежонок.

Я бросаю на него тяжелый взгляд, он тут же осекается. Вот и хорошо, пусть не забывает, кто здесь старший.

Поднимаемся, идем дальше. Небо светлеет с каждой секундой, не будь мы в лесу, уже солнце было бы видно.

Два часа – совсем немного. Останавливаюсь у самой границы, прощупываю местность внутренним взглядом. У нас говорят – прослушивать, потому, наверное, что «проглядывать» как-то неловко выговаривается.

– Не многие умеют сканировать даже среди магов, – замечает господин Излон (вот как это правильно называется, кто бы мог подумать!). – Случилось что?

– Мы дошли до Злого леса, – сообщаю я.

– У-у-у, – тянет мелкая. – Я-то думала, он какой-то особенный, страшный. А тут те же деревья, да и вообще все то же.

– Это же граница, – говорю снисходительно.

Деревья ей особые подавай! Будут еще, не беспокойся, и деревья необычные, и звери, и… глухарь!

Лук сам собой ложится в руки, набросить тетиву – дело секунды. Щелк – и стрела (самая обычная, не на все же я огнебой накладывал) устремляется к вспорхнувшей с дерева птице.

Неосторожный глухарь падает на землю, быстро подбираю его, подвешиваю к поясу.

– Ловко, – одобряет Медвежонок.

– Мы уже в Злом лесу? – не отстает Релли.

Молча киваю, ощипывая птицу.

– А как ты это узнал? – Есть ли предел ее любопытству? Сомневаюсь.

– Очень просто. Вон за тем кустом – ногогрыз. Такая тварь с собаку величиной и двумя пастями на одной голове. Две пасти ему для того нужны, чтобы перегрызть сухожилия сразу на двух лапах. После чего ни одно животное сбежать уже не сможет и сопротивления серьезного не окажет. Ногогрызу остается только выбрать момент и прикончить жертву. Хочешь полюбоваться?

– Н-нет, спасибо, – говорит разом сникшая девчонка. Кажется, ногогрыз ей не по нраву. Мне, между прочим, тоже. Еще и оттого, что они всегда охотятся парами, а второго я пока не засек. – А ты не собираешься его убить? – спрашивает Релли.