Таблетка от одиночества - Татьяна Луганцева

– Вы не разговаривайте, а ложитесь на носилки. Вам надо срочно в операционную. Волков сразу туда придет, – подталкивала Юру к каталке одна из медсестер.

– Ни пуха! – поймала его взгляд Тала.

– К черту… ты только не уходи! Дождись меня, слышишь? Я отблагодарю тебя… никуда не уходи, Эстела… – крикнул Юра уже из коридора.

– Не подскажете мне его паспортные данные? – перевела на нее взгляд дежурная медсестра.

– Юрий Валерьевич… фамилию и возраст не знаю.

– Так вы не знакомы? – поджала та губы.

– Нет, мы случайные знакомые… то есть лежащие, то есть свалившиеся, ой, что-то я не то говорю.

– А что с ним случилось, вы знаете? На вас одинаковая грязь, – привела медсестра весомый аргумент.

– Он сказал, что его ударили ножом, избили и ограбили.

– Ого! Так надо вызвать милицию!

– Да, это было преступление, но я ничего не видела и свидетелем быть не могу.

Она, потоптавшись на месте, осмотрелась, и ей стало тоскливо, как всегда в больницах. Впрочем, пахло здесь, как и у нее на работе, лекарствами. В конце длинного коридора виднелся плафон с надписью «Реанимация», обитая дерматином каталка и грузовой лифт.

– А с вами все в порядке? – поинтересовалась медсестра.

– Да, все хорошо. Я не ранена, – бросила рассеянный взгляд на свою грязную одежду Тала, – мне нужна только ванна и порция средств против простуды.

– Вы не беспокойтесь, с вашим подопечным будет все хорошо.

– Да, я тоже так думаю… я поеду домой, пока вконец не развалилась… – засобиралась Тала.

– Он, кажется, просил, чтобы вы его дождались, – напомнила медсестра, – говорил что-то о вознаграждении.

– Все это ни к чему… мы фактически не знакомы, на крайний случай, я навещу его завтра или когда-нибудь…

Тала сделала несколько шагов к выходу, остановилась и вернулась.

– Здесь немного денег… сами понимаете, человек здорово пострадал, возможно, ему понадобится какая-то помощь, лекарства… хороший уход, благодарность врачу… Передайте их лечащему доктору.

– Это взятка?

– Нет, это на лечение.

– Ладно, тогда передам, – согласилась медсестра и взяла помятые, влажные купюры из рук Талы.

Она развернулась и с чувством выполненного долга вышла из больницы. Тала старалась не думать о том, что теперь будет делать сама? Где она возьмет деньги на лекарства и на что ей жить? Вот такой у нее был отвратительный характер, она отдавала все до копейки тому, кто нуждался, совершенно не думая о себе.

Утро Юра встретил в одноместной палате под капельницей. Ночью с него смыли могильную грязь и отвезли в операционную, где старый знакомый Волков осмотрел его рану. Слава богу, она оказалась поверхностной и не опасной, и ее зашили под местным наркозом. И, вколов противостолбнячную сыворотку и мощный антибиотик, отправили в палату отсыпаться.

Сергей Семенович, полный, невысокий мужчина с добродушным лицом, украшенным усами, вошел в палату:

– Привет, друг! Как чувствуем себя?

– Спасибо, Сергей, все в порядке.

Врач подошел к нему, сел на кровать и, взяв руку, стал считать пульс.

– Другого ответа и не ожидал. А ты, красавец, не изменился, к тридцати пяти годам все как мальчишка. Ладно, я тебя штопал в двадцать лет, но сейчас-то…

– Несчастный случай, – улыбнулся Юра, натягивая на себя одеяло, хотя в палате было душно и жарко. – Скажи, док, почему я все время мерзну? Меня просто трясет.

– Во-первых, кровопотеря, во-вторых, переохлаждение: и несколько дней тебя будет знобить. Еще бы несколько часов в этой могиле, и последствия могли бы быть необратимы.

– Спасибо девчонке, что вытащила меня, – согласился Юра, – она, кстати, тоже переохладилась. Как она?

– Я не знаю. Она отказалась от госпитализации и уехала.

– Вот черт! Я же просил ее подождать! Надеюсь, она оставила свой адрес? – забеспокоился Юра.

– Нет, она не оставила своего адреса, она оставила деньги.

– Деньги? – переспросил Юра.

– Да, мокрые, мятые купюры, видимо, пострадавшие, как и вы. Я принес их тебе – друзей за деньги не лечу.

– Зачем она их оставила? – не понимал Юра.

– На твое лечение, дорогой, – засмеялся Сергей Семенович, – добрая самаритянка.

– Да она сама нуждается в деньгах, это было видно по всему! Я же богатый человек, зачем она отдала свои жалкие гроши?! – Юре стало плохо от бессилия и несправедливости.

– Ну уж этого я не знаю, дети мои. Значит, ты ей не сообщил, что являешься богатым человеком. А если судить по твоему вчерашнему виду, так можно было подумать, что ты бомж. Кстати, ты был перевязан женской кофтой, она вся в грязи и крови, возвращаю ее тебе.

– Это ее кофта, – глухо ответил Юрий.

– Не бери в голову! Ну, помогла тебе эта женщина, спасибо ей за это. А то, что она оставила деньги, так это ее личное дело, что теперь сделаешь?

– Я не привык быть в долгу перед кем-то. Меня спасли, дали денег, и кто? Это я хотел дать ей денег! Вот ведь попал! – разволновался Юрий.

– Да не переживай ты так, – растерялся Сергей Семенович.

– Как же я теперь найду ее?

– Может быть, она сама тебя навестит? Я помню, ты раньше производил неизгладимое впечатление на женщин, и они липли к тебе, как пчелы на мед.

– Боюсь, что в могильной жиже я не успел произвести на нее должного впечатления, – возразил Юра. – Да и характер стальной я в ней почувствовал, несмотря на цыплячий вес.

– Ладно, я зашел проверить твое самочувствие, и вижу, не умираешь. С тобой хочет поговорить следователь. Сам понимаешь, ножевое ранение… – развел руками доктор, демонстрируя этим жестом, что ничего не может поделать.

– Я поговорю, – кивнул Юра, – и сегодня же отправлюсь домой.

– С дыркой в боку? Дней пять-семь придется полежать, – покачал головой Сергей Семенович.

– Нет, я порядки знаю, силой вы меня держать не имеете права. Я распишусь, что ухожу по доброй воле, – упрямо сдвинул красивые черные брови Юрий.

– Ну, смотри… но уколы антибиотиков ты еще раз пять должен сделать, чтобы закончить курс.

– Сделаю, – пообещал Юра.

Сергей Семенович вышел из палаты, а его место занял бодрый молодой следователь.

– Лейтенант Соловьев Павел Александрович. Вы в состоянии давать показания?

– Думаю, что да.

– Кто напал на вас, как все это произошло? – лейтенант включил диктофон.

– Я решил подвезти девушку, которая голосовала на дороге. Она ударила меня ножом и пустила в лицо какой-то газ.