Наша банда - Филип Рот

ДУХОВНЫЙ ТРЕНЕР: Что ж, я не политик, господин Президент, и возможно, я бесконечно наивен с моей верой в то, что истина способна сделать человека свободным. Но я полагаю, что если вы вместо повторного зачтения «Речи о Чекерсе», вместо подробного перечисления ваших заработков за многие годы и рассказа о том как много денег вы задолжали своим родителям и тому подобное, если вы произнесете теперь схожую речь, в которой представите нации подробный отчет о своем сексуальном опыте, зачитывая точные даты из еженедельника — где, когда, с кем — в этом случае вы, возможно, сможете спокойно предоставить американскому народу право судить о том, являетесь вы поборником прелюбодеяния или не являетесь.

ТРИККИ: Вы хотите сказать, что мне следует появиться на телевидении со всеми моими еженедельниками…

ДУХОВНЫЙ ТРЕНЕР: Да, и листать их страницу за страницей, пока вы не наткнетесь на место, заслуживающее прочтения вслух. Я думаю, долгие периоды молчания сами по себе будут красноречивейшей частью вашей речи.

ТРИККИ: А как насчет графиков? Диаграмм? Понимаете, я не уверен, что люди согласятся сидеть всю ночь перед телевизорами, дожидаясь когда я им чего-нибудь скажу. А вот если там будут графики, на которых мы покажем в часах время, которое я посвятил нормальным человеческим занятиям вроде махинаций, интриг, клеветы и так далее, в сравнении с тем, какое я потратил на совокупления, — я думаю, это может произвести сильное впечатление.

И потом, я смогу тыкать указкой! Рискуя показаться нескромным, должен сказать, что, по-моему, я умею обходиться с указкой и графиками не хуже любого учителя, хотя по образованию я, как вам известно, юрист… Да, и надо будет, все-таки, занять у кого-нибудь собаку!

Ну, а вы, остальные, что на это скажете?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: На мой взгляд, вся идея насчет использования правды или собаки ни к черту не годится. Конечно, один раз мы собаку использовали, и не без успеха, и хотя у меня нет с собой записей, я почти уверен, что когда-то, в прошлом, мы и правду использовали тоже. Так вот, на вскидку, мне точной даты не вспомнить, но если хотите, я могу утром попросить секретаршу порыться в архиве. Однако мне кажется, что в данный момент, с учетом истерического настроения бойскаутов и внимания, которое им уделяет пресса, если вы появитесь на телевидении и скажете, что за всю свою жизнь участвовали только в одном половом сношении, ну, к примеру, при исполнении своего рода ритуала инициации, когда вы еще служили во флоте и, допустим, пересекали экватор, и дескать, вся эта штука продолжалась меньше шестидесяти секунд и вам было до того противно от начала и до конца, что вас пришлось держать трем здоровым мужикам и так далее, — даже этого хватит, чтобы вас сочли виновным по обвинениям, которые выдвигают против вас бойскауты.

ТРИККИ (задумчиво): Конечно, если оставить собаку и правду и прочее в стороне, то может быть, самое лучшее для меня все отрицать? Например, выступить по телевизору с заявлением о том, что я никогда ни в каких половых сношениях не участвовал.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР (покачав головой): Вы эту толпу видели, господин Президент? Они вам не поверят, во всяком случае, в данный момент.

ТРИККИ: А допустим, я выступлю с заявлением прямо из Министерства здравоохранения, образования и социального обеспечения, а рядом будет стоять наш Главный врач, и он зачитает медицинское заключение, согласно которому я ни сейчас, ни в прошлом не имел способности к совершению коитуса?

ДУХОВНЫЙ ТРЕНЕР: Господин Президент, опять-таки рискуя показаться политически наивным, должен заметить, что вы, как никак, отец двух детей… то есть, если это вообще что-нибудь значит, в данном, то есть, контексте…

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Политически наивным — черт возьми, Преподобный, а голова у вас варит!

ТРИККИ: Так давайте скажем, что они приемные.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Нет-нет, это проблемы не решит. Даже если нам удастся доказать, что вы не только бесплодны, но и являетесь стопроцентным импотентом, даже если нам удастся уверить американскую публику, что эти дети, столь на вас похожие, являются приемными, — и заметьте, я не утверждаю, будто мы не сможем этого сделать, если понадобится, — вы, как мне представляется, все равно останетесь скомпрометированным, хотя бы тем, что приняли в дом побочный продукт соития, совершенного кем-то еще. Обвинения в благосклонном отношении к прелюбодеянию так и останутся висеть на вашей шее.

ЮРИДИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Совершенно верно. Абсолютно очевидный случай соучастия. Будь я судьей, я бы вам впаял на всю катушку. И еще одно возражение. Если он вылезет на экран и объявит себя импотентом, большинство даже не поймет о чем идет речь. Не сомневаюсь, что половина зрителей решит, будто он признал себя педрилой.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Минутку-минутку! Одну минутку! А вот как насчет этого, господин Президент?

ТРИККИ: Насчет чего?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Насчет выступить по телевидению и объявить себя педерастом? Сможете?

ТРИККИ: Да смогу, конечно, если по-вашему от этого будет польза.

ДУХОВНЫЙ ТРЕНЕР: Но право же, господин Президент…

ТРИККИ: Преподобный, речь идет о моей политической карьере! При всем уважении к вам, должен сказать, что мы сейчас слушаем человека, для которого политика это его бизнес, такой же как для вас — религия, и если он утверждает, что в ситуации, подобной нынешней, правда, собака и прочее ничего нам не дадут, я обязан исходить из того, что он знает, о чем говорит. В конце концов, одним из признаков великого лидера является его готовность выслушать все мнения, не позволяя собственным предрассудкам и предубеждениям стать для него помехой. Так вот, я, как всем вам известно, квакер, следовательно, для меня было бы только естественно отнестись с предубеждением к совету, данному мне священнослужителем вроде вас. Но я не вправе отворачиваться от фактов единственно ради того, чтобы выглядеть еще более достойным квакером в собственных моих глазах или в ваших. Мы имеем дело с толпой молодчиков, разум которых отравлен ужасной ложью. Мы пытаемся найти средство, которое позволит привести их в чувство, восстановив одновременно достоинство и престиж поста Президента. И если для того, чтобы решить две эти важнейшие задачи, я должен появиться на телевизионных экранах и объявить себя гомосексуалистом, я это сделаю. Мне достало отваги назвать Элджера Хисса коммунистом. Мне достало отваги назвать Хрущева хулиганом. Так уверяю вас, мне достанет отваги и на то, чтобы теперь назвать себя педиком!

Проблема не в том, хватит ли мне отваги, чтобы сказать что угодно; на это мне ее всегда хватало. Проблема, как и всегда, в правдоподобии сказанного. Поверит ли мне народ?

Генерал, как по-вашему, в Пентагоне на это купятся? Если купится Пентагон, купятся и все остальные.

ВОЕННЫЙ ТРЕНЕР (поразмыслив): Могут, сэр. Очень даже могут.

ТРИККИ: А как по-вашему, поможет, если я во время выступления буду почаще хлопать глазами?

ВОЕННЫЙ ТРЕНЕР: О нет, нет. По-моему, они там считают, сэр, что вы и так уже достаточно ими нахлопались. Небольшой перебор, и кое-кто из людей старого закала может прогневаться.