Ты — мое (не)счастье - Юлия Динэра

Я дал ей увольнение неделю назад, мне и самому нужна была передышка. Я был морально не готов к тому, к чему был готов, как ни странно пять лет назад. Я сотни раз прокручивал в голове: нужно ли мне это все? Способен ли я? Да, мать вашу! Я не могу отказаться так легко, и даже не потому что слишком зол. Я пойду на любые меры. Даже если придется пройтись по ее невинной головке. «Невинной»? Даже смешно. Тварь. А я ненавижу тварей. Ха! Выглядит так, словно я оправдываюсь. Я не оправдываюсь никогда, ни перед кем, я лишь нахожу новые способы, чтобы извлечь для себя выгоду.

– Виктор, добрый вечер, окажите для меня еще одну небольшую услугу. Мне нужно полное досье на Григорьеву Иду Вадимовну, это мой бывший секретарь.

– Девушка из дела?

– Она самая.

– Хорошо, я свяжусь с Вами завтра.

– Благодарю, в долгу не останусь. И.. найдите ее нынешнее место работы.

Пора нам снова встретиться, Ида.

Я вполне отдавала себе отчет в своем решении, и конечно, у меня было время взвесить все «за» и «против», и так или иначе, я подозревала, что могу пожалеть, но не настолько быстро. И дело даже не в спешке, а в том, что я настолько приросла к «Корелл клаб», и учитывая свое семейное положение, кажется, что не могла позволить себе кардинальных перемен. Я обещала мужу, что найду работу так быстро, как только смогу, и я это сделала, взяла первую попавшуюся. А еще обещала, что у меня будет свободное время на то, чтобы отводить Марка в сад и забирать его оттуда, это обещание я не сдержала. В первый же день я вернулась домой на три часа позже, чем приходила с предыдущей работы, разумеется, Саня был в бешенстве, я могла его понять, и я чувствовала себя дерьмовой от этого. «Золотая роза» единственное кафе, которое согласилось принять меня без опыта, с оплатой за стажировку. Я бывала здесь раньше, для меня оно славилось поистине лучшим Тирамису из всех, которые я пробовала, и тут всегда пахло кофе, обидно, что я отказалась от одного и другого, но не захватить лакомство для моих мальчишек, я не могла.

Марк встретил меня у порога, я потянулась, чтобы обнять и чмокнуть сына, но тот обидчиво надул губки и даже не обнял в ответ.

– Ты обещала забрать меня из сада. Я был один, пока папа не приехал.

В груди кольнуло. Я знала, когда мой сын разыгрывает обиду, и когда она правдива. Это причиняло мне боль.

– Прости, малыш, я заберу тебя завтра. Хорошо? У мамы было много работы. Прощаешь?

Я взъерошила ему волосы и пощекотала его мягкий животик, Марк смущенно захохотал. Сняв обувь, я достала из сумки контейнер с Тирамису и протянула сыну.

– Поделись с папой, ладно?

Его глаза заблестели при виде лакомства и, этот проказник даже позволил чмокнуть его в щеку.

Сил у меня не хватало даже на то, чтобы переодеться, я с трудом добралась до спальни и упала на кровать. Ну и работка. Моя привычка просиживать задницу в офисе сразу же сказалась на ногах уже после первого рабочего дня в кафе.

– Мама! – донеслось хныканье Марка из кухни, я с трудом поднялась и вышла в коридор, где сын меня встретил, он обнял мою ногу и заплакал, я погладила его по голове и уставилась на Саню, который появился в дверном проеме.

– Что случилось, малыш?

Марк всхлипнул, и я почувствовала укол некой злости по отношению к мужу.

– Па.. па.. Мамочка, можно мне пирожное?

– Никакого сладкого на ночь. И прекрати выть. Видишь? Это ты его приучила.

– Что ты несешь? – Я наклонилась к сыну и вытерла ему слезы с порозовевших щечек. Я понимала, что муж злится на меня, но вымещать это на Марка я не позволю. – Зайка, иди в комнату, хорошо? Я скоро приду.

– Ну, мам..

– Мы почитаем, а завтра я заберу тебя из сада и, мы вместе покушаем пирожное, иди.

– Ну, мам..

– Марк, в кровать. Живо, – процедил муж, сын еще сильнее надул губки и ушел в комнату.

– Я знаю, ты злишься, я обещала..

– Ты делаешь из него слюнтяя. Это не мужик.

– Ему пять!

– Через полтора года он пойдет в школу и будет мямлить и просить мамкину сиську. Ты этого хочешь?

Я шагнула вперед. Устала на этой чертовой работе, и я дико злюсь на себя, что не вижу сына так много, как хотелось бы, и мне не нужно давление еще от человека, который был моей поддержкой.

– На что ты на самом деле злишься? На кого? На меня? На Марка? Может на себя? Ты нашел любовницу?

Я не хотела этого говорить, но вырвалось само как-то. Просто. Не знаю почему..

Муж поменялся в лице, его разочарование сменилось злобой.

– Ты больная? Я говорю о ребенке, о мальчике из которого ты растишь девчонку!

– Ты придурок, Григорьев, – выплюнула я с подкравшимся внезапно пренебрежением и направилась к комнате сына, муж поймал меня за руку и развернул лицом к себе.

– Я устала, Сань.. Чего ты сейчас хочешь?

– Я просто хочу, чтобы ты была в семье.

– Я здесь.

Коснулась ладонью его гладковыбритого лица.

– Ты же знаешь.. Я предупреждала, тогда шесть лет назад, когда ты встал передо мной на одно колено.. И тогда, два года назад.. Я не смогу стоять у плиты и дежурить у окна, ожидая твоего прихода. Эта новая работа, она временная, я найду что-то нормальное..

– Я не об этом.

Он положил свою руку на мою ладонь и сжал ее, я с непониманием смотрела мужчине в глаза и пыталась найти ответ в этой растерянности.

– Ты все еще любишь меня?

Я как-то истерично фыркнула от неожиданности.

– Что за вопросы, Сань..

– Обычный вопрос. Ответь.

Мы семь лет вместе. Были у нас сложности, но это продлилось всего три месяца. Почему он спрашивает? Почему я так испугалась этого вопроса? Показался ли он просто мне странным, или же я не знала, что на него ответить? Знала! Должна знать!

– Почему ты спрашиваешь?

Мое сердце забилось с такой скоростью, что мне понадобился глубокий вдох, чтобы настроить дыхание на нужный лад.

– Ответь. Это просто. Да или нет?

Я всегда была честной. Дерьмовая правда? Да, пожалуйста! Не хотите слышать? Мне все равно. Ложь – первый шаг к пропасти.

– Да, конечно.. Люблю, но.. В чем дело?

Я любила, наверное, любила, как знала. Почему сомневалась дать ответ? Откуда я могу знать, что такое любовь? То есть.. Кажется, я знала это, когда выходила замуж, точно была уверена.. Но мне было девятнадцать, я испытывала что-то теплое и волнующее тогда, а сейчас.. Сейчас это просто по-другому.

Саня долго смотрел на меня, и мне по-прежнему отчего-то было страшно. Будто этот вопрос поселил во мне нечто дурацкое, что мешало нормально дышать. Может, это и есть любовь?