📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаЛихое время. "Жизнь за Царя" - Евгений Шалашов

Лихое время. "Жизнь за Царя" - Евгений Шалашов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 84
Перейти на страницу:

Простые ратники могли позволить себе отдохнуть, а вот воеводы потянулись к голове войска, где трепеталась на слабом ветру хоругвь с образом Христа Спасителя.

В шатре Земского воеводы (если можно назвать шатром татарскую юрту) собрались командиры отрядов и полков. И хотя места было немного, но из-за малочисленности воинского начальства поместились все, да еще и место осталось.

Воеводы пришли налегке. Ну, чего в такую жару в латах да кольчугах париться? Да и не станешь их носить без стеганых поддоспешников. Случись чего, успеют до возов добежать, в железо облачиться. Один лишь Кузьма Акундинович Минин-Сухоруков, староста Земского войска, был в колонтаре. Так полюбилась торговому человеку ратная справа, что он даже шелома не снял. Беда только, что доспехи на бывшем мяснике из Нижнего Новгорода сидели, как на корове седло. Прежде воеводы хихикали (в кулак, из уважения к должности старосты), а теперь попривыкли. Ну, таскает Кузьма Акундинович доспехи и днем и ночью, так что поделать, коли нравится человеку? Будет нужда – нижегородский старшина и рать в бой вести сумеет, и сам не оплошает. А вот за версту видать – не воинский человек, хоть и в воинской справе!

– Что, господа воеводы? – вышел к народу Пожарский. – Бой будем принимать али как?

Воеводы полезли чесать бороды. Переглядывались, силясь понять – в шутку князь-воевода спрашивает али всерьез? Когда такое было, чтобы Пожарский интересовался – давать ли бой? Обычно Дмитрий Михалыч говорил – мол, ударим тут и тогда, а потом только шестопером тыкал – ты со своими дворянами сюда иди, тут пушки выставим, а ты тут стой и никуда не лезь, пока гонца не прислал! Наконец Иван Андреевич князь Хованский, по прозвищу Большой, по родовитости не ниже, чем главный воевода, да еще и приходившийся тому свояком, не удержался:

– Невдомек нам, князь Дмитрий, о чем сказать хочешь? Толком обскажи.

– Да все о том же, – вздохнул Пожарский. – О князе Трубецком, да о казаках его. Гонец вон, второй раз прискакал.

– Опять требует, чтобы мы под его начало шли? – понимающе кивнул Хованский.

Вражда Трубецкого (которого звали так же, как и Пожарского, Дмитрием) и Дмитрия Михайловича, воеводы Земского войска, была хорошо известна. И не князь Пожарский был тому виной. Трубецкой, сумевший собрать в кулак остатки войска Прокопия Ляпунова, сам метил в цари.

Князь Трубецкой, может, вовсе бы не повел своих казаков к Москве, но он опасался, что, взяв столицу и выгнав оттуда ляхов, князь Пожарский станет главным спасителем Отечества и не допустит его к престолу! Недели не проходило, чтобы Трубецкой не прислал к «земцам» гонца с грамотой, в которой требовал от «худородного» Пожарского повиновения.

Род Трубецких, происходивший от Гедемина, князя Литовского, был ближе к престолу, нежели род Пожарских. Природные Рюриковичи места у великокняжеского стола не искали, а все больше воевали и погибали в далеких краях – кто в Казани, а кто в Ливонии. К тому же Трубецкой был боярином, а Пожарский всего-навсего стольником и порубежным воеводой. А что шапку соболью ему, потомку владетелей литовских, пожаловал «тушинский» вор, так сие Трубецкого нисколько не смущало. Филарет Романов от вора сан патриарха получил – и ничего!

Ни сам Пожарский, ни его воеводы под руку к Трубецкому идти не желали. Уж слишком ненадежен был князь. Предаст, и хоть бы хны ему. А коли в цари пролезет, так с таким царем и Смута тишиной покажется…

– Теперь Трубецкой другое требует. Предложил мне в его стан ехать, чтобы переговоры вести. Мол, послушаю тебя, да, может, сам к тебе и приду, – сообщил Пожарский новость.

– К казакам ехать? – с недоверием переспросил князь Туренин, брат того Туренина, что свергал царя Шуйского. – Помню, Прокопий Ляпунов съездил так вот к казакам – без головы и остался.

– Недосуг мне к казакам ездить, – отмахнулся Пожарский. – К бою готовиться надо, а не лясы точить. Я так гонцу и велел передать. А князюшко нового гонца прислал. Мол, коли не едешь, по-доброму договориться не хочешь, да коли Земское ополчение под его руку не идет, так пусть казакам его плотят жалованье. Без жалованья они и воевать не хотят. Вот так-то.

– Жалованье? – едва ли не в голос завопили воеводы.

– Он что, князь-то, совсем о… опупел? – крякнул стрелецкий голова Левашов. Хотел выразиться покрепче, но из уважения к Пожарскому, не жаловавшему матерных слов, смягчил.

– Опупел, не опупел, а без казаков нам худо придется, – хмыкнул Пожарский. – Худо-бедно, у Трубецкого три тыщи сабель. Гонец на словах передал – мол, отощали казачки, без варева воевать не станут. Мол, хотя бы за месяц заплатили, так и то ладно.

– И сколько просит? – поинтересовался Туренин.

– На каждого казака по рублю, на есаулов по десять рублев. Ну и себе, князь-боярину, воеводе казацкому – сто рублей. Всего-навсего три тыщи четыреста рублев.

– А сколько у нас в казне? – поинтересовался Хованский.

Взгляды воевод переместились на Кузьму Минина, на котором была и казна, и обоз, и все прочее. Немногословный староста Земского войска, прежде чем ответить, снял-таки шелом, провел ладонью по вспотевшим волосам, огладил бороду:

– Если сто рублев наскребется, так и то хорошо. – Добавил, словно оправдываясь: – Потратился нынче на порох, да за убоину дорого взяли. Август, скот-то никто не бьет, а войско кормить надобно. На одних сухарях да каше далеко не уйдешь. Еще ладно лето, сено с овсом покупать не нужно.

– Ежели сами мошной потрясем, так еще рублей триста сыщем. Да, воеводы? – грустно усмехнулся Пожарский.

Воеводы кисло закивали. Ежели всех перетрясти, так триста-то найти можно. А может, и нет. Откуда копеечкам взяться? В апреле Минин жалованье платил, так уж сколько времени с тех пор прошло?

– Кузьма Акундиныч, – повернулся к Минину Хованский. – Ты ж в Ярославле денежный двор завел. Чего мало копеечек набил?

– Копеечки хорошо чеканить, коли есть из чего, – отозвался вместо Минина главный воевода. – В Ярославле у нас серебро было, что Кузьма на Волге собирал, – из него и чеканили. А то серебро уже давным-давно кончилось. Не из олова же денежки бить.

– А… – протянул Хованский, который о таких делах не особо заботился.

– У игумена Троицевой лавры попросить, – посоветовал Туренин. – Неужто владыка Дионисий три тышшы не даст?

Взгляды собравшихся переместились на старца Авраамия Палицына – келаря Троице-Сергиевого монастыря. Авраамий пришел в войско еще весной, вместе с двадцатью другими старцами лавры.

– Как мыслишь, отче, даст три тыщи владыка? – поинтересовался Пожарский у старца и, как все знали, ближайшего своего советника. Но чувствовалось по голосу, что князь-воевода уже спрошал о том старца.

– Дал бы, если бы они в лавре были, – отозвался Авраамий.

– Как же так? – удивился дальний родич Земского воеводы – князь Лопата-Пожарский. – В Троице-Сергиевой лавре да денег нет?

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?