Мошенница с Огоньком - София Ваго

Амазонка убрала ногу с клетки и отошла от меня. Слава всем Богам!!! Такие ласковые виды всё же напрягают.

— Взяли его! — по-военному приказала она своему сопровождению.

Куда взяли? Зачем? Для чего??? Мои глаза в панике забегали и я протестующе замычала.

— Цыц! — ласково сказала главарь в шкурах и угрожающе навела на меня свой посох. Тот мигнул светом.

Пришлось призаткнуться. Дамы с общим: “Ух!” — подтолкнули многострадальную телегу из Ашана к выходу.

— Стоять! — да что ей всё неймётся-то?!

Она подошла к клетке и посохом подцепила пояс, что венчал место моего заточения.

Амазонка зацокала.

— Лохудры… Вам о работе надо думать! А не силу в побрякушки сливать… — она подкинула пояс в воздух и отбила его, как бейсболист на поле мяч. Тот превратился в волшебную пыль. Амазонка по накатанной поглотила эту синьку набалдашником посоха.

— Готовьтесь! Скоро будет отсос! — и развернувшись, амазонка вышла из прачки.

Девчонки в углу затряслись.

ЧТО скоро будет?

Под душераздирающие завывания разлагающихся психушек меня вывезли на белый, точнее тёмно-ночной свет.

Я вздохнула полной коневой грудью. Как же, оказывается, там было душно! На улице же дул влажный от близлежащего моря прохладный ветерок. Ляпота. Протёрла глаза, что слезились из-за пыли.

Так. Стоп. Я посмотрела на свои ладони словно на чудо света. Неужели??? Клетка была относительно просторная, так что я смогла сесть, пригнув голову, на накаченные ягодицы Максимилиана. Спина моментально заныла. Пришлось экстренно прокрутиться глистом, чтобы немного размяться.

Судя по тишине создавалось впечатление, что моим конвоирам было абсолютно фиолетово на меня и мои физические упражнения: ни косых, ни сальных, ни призывных взглядов, ни поглаживаний, ни прикосновений. НИ-ЧЕ-ГО. Может они того? По девочкам? А что, одичаешь тут и смело сгинешь в розовое рабство любви, которое здесь, наверняка кричит у каждой тёмной стойки с флажком: “Свободная касса!”.

Амазонка шла лёгкой походкой от бедра, героически расправив плечи. Будто бы сейчас она сорвала джекпот и думы её думные были заняты лишь тем, куда потратить состояние: купить остров Анджелины ДжОли, или выкрасть ночь любви с молодым Брэдом Питтом.

— Ранда, куда его? К нам? — спросила женщина, что толкала мою тележку-клетку сзади.

Она обернулась. Осмотрела меня, свою команду и улыбнулась.

— Ксандра, не сходи с ума. Я понимаю, такая добыча! — она вновь скосила на меня взгляд, — Но нет. Он отправится в первую башню. Для неё… — это для кого ещё “неё”? Я так-то своя и ничейная больше! Шкура, правда, чужая… Но это ничего не значит.

Надо спасать своё положение и давать дёру отсюда. Поднадоели они мне все. Я чуть прокашлялась.

— Милейшая, а куда, собственно, эти лЭди транспортируют меня? — выдала я это чарующим низким тембром с хрипотцой. Этакий соблазнитель. Ага. Сладкий мучачос в карамели с автозагаром и помпой для хвоста на перевес для плотских радостей шизанутых мамзелей.

Она вздёрнула свою соболиную бровь с густо населённой межбровкой. Медленно подошла ко мне и чуть наклонилась, смотря в глаза.

— Да ты даже разговаривать умеешь, красавчик? — она улыбнулась. А я увидела в её оскале несколько золотых зубов, украшенных каменьями идентичных тем, что были на её посохе… и ремне у синюшки. В них, в этих зубных каменьях, плескалась, словно застрявшая брокколи в межзубке, та самая субстанция, что амазонка ранее “выжала” из наггетса. Я гулко сглотнула.

— Да, — пропищала я. Потом опомнилась и пробасила, — Да. Меня зовут Ма… Мартин Стан. Рад нашему знакомству, Ранда, — её левая часть однобровки опять взлетела вверх и она распрямила свою накаченную спину. Ух! Бодибилдерша-мустанг!

Я постаралась выжать из себя всё обаяние, на кое я была способна. Ведь никогда до этого момента не соблазняла женщин! Откуда мне знать, что нужно говорить мужеподобным существам в аналогичных ситуациях?

— И как тебя к нам занесло, Мартин Стан? — воительница разглядывала меня, словно зверушку в зоопарке.

— Так меня синюшка сюда затащила! — я решила сдать эту маньячку. Поделом ей! Не будет честных, ну почти, людей втягивать в коллективное надругательство.

Амазонка странно посмотрела и направила на меня свою “клюшку”.

— Что за синюшка? — спросила она, а я свалила глаза в кучу и уставилась на камень. Он оказался прямо перед моим носом. Мигающий набалдашник был будто бы живой: тихое гудение, магическое сияние. Мои губы, как у обезьянки, стянулись в о-образную форму. Мне б такую дубинку чуть пораньше. Была у меня на примете одна ползучая кандидатка, котору я б ка-а-ак на эту сверкающую шпажку натянула бы! Штопаный шашлык!

На краю сознания появилась мысль, что слишком много “должников” у меня в этом мирке. Пора бы и коллекторов нанять. Может эти благовидные дамы согласятся? А что? Я им процентик опошлю, если только не они меня раньше…

— Так эта… — я ж не знаю как и звать её. Чёрт! — Та, которой Вы, красавица, в нос своим посохом заехали.

По её взгляду я поняла, что она не разумИет. Вот что значит короткая девичья память! А может она просто слишком часто нечисть тут гоняет, раздавая смачные пинки под зад? Или “психушки” тут все цвета морёного дуба и лёгкой морской плесени? Вот и запамятовала.

— Та, что пояс на меня нацепила, и которую видела Фре…

— Френсис, — сказали мы в унисон. Ага, дошло наконец! Я чуть выдохнула и утёрла пот со лба влажной ладошкой. Чокнешься тут в женском психо-коллективе. Нервный срыв не за горами.

— Вот значит как… — она почесала подбородок своей светящейся зубочисткой. Потом глянула на своих див и гаркнула, — Завтра усилить силу отсоса этой мормышке! Ишь какая сильная — мужика протащила сюда! — развернулась, махнув своими волосами больше похожими на дреды Дэцела и вошла в своеобразное тёмное дупло-портал. Моя телега следом. И я, обескураженная, в ней.

Отсоса? Вот опять, что это значит?

— Уважаемая, — окликнула я её в тоннеле, что отдавало эхом. Ноль реакции, — Что значит “отсос”? — нервы начали натягиваться, как нитки на больших полупопиях маленьких для зада джинс, — Кто? Кому? Зачем? Имеет ли он какое-нибудь отношение к моей шкуре?! — под конец нервы сдали. Голос сорвался на фальцет.

Ноль реакции. Меня затрясло. Не хочу отсос! Не надо мне этого!!!

— Не мужик я! — решила я пойти ва-банк. Мне терять нечего. Подобралась к переду клетки и вцепилась в прутья, — Слышите? НЕ-МУ-ЖИ-И-ИК!!! — орала я во всю глотку орангутаньим басом, тряся клетку, аки бешеный хомяк, — Меня оболга-а-а-али!!!

Никакого внимания на мой много-страдальческий концерт. Да чтоб тебя! Я жахнула кулаком по прутьям. И только сейчас решила посмотреть, собственно, на окружающий меня пейзаж, открывшийся после выхода из тоннеля-портала. А взглянуть, признаться, было на что.