Свободный полет одинокой блондинки - Эдуард Тополь

— Класс!

Через неделю в клубе загремел туш, и Костя в смокинге и при бабочке вышел на сцену перед закрытым занавесом.

— Дамы и господа! Внимание! Клуб «Монте-Карло» приготовил вам сюрприз! Такого вы еще не видели! Необыкновенное зрелище! Фантастический трюк с шампанским и фруктами! Занавес!

Занавес взлетел, открыв зрителям сцену. На сцене, на круглом подиуме с колесиками, Алена, полностью обнаженная, стояла на четвереньках, держа на спине овальное стекло и изображая собой скульптуру-«столик».

— Дамы и господа! — Взмахом руки Костя подавил смех в зале и продолжил с серьезной миной на лице: — Приглашаем вас в мебельный салон нашего клуба! Экспонат номер один! Античный греческий столик. Такие столики служили украшением интерьеров в Древней Греции. Да и сегодня такой предмет может украсить любую гостиную нового русского бизнесмена…

Тут — под смех зала — Костя крутанул столик, демонстрируя посетителям казино все его прелести. И продолжил тоном экскурсовода на выставке мебели:

— Несколько слов об использовании этого столика в быту. На него можно ставить шампанское…

Конечно, на сцену немедленно вышла полуобнаженная стриптизерка и поставила на Алену-«столик» бутылку шампанского и бокалы.

— А можно, — сказал Костя, — положить фрукты…

Еще одна полуголая стриптизерка, выбежав на сцену, поставила на «столик» большую вазу с фруктами.

— Возле него, — сказал Костя, — удобно смотреть телевизор… — Он сел в кресло и положил ноги на «столик». — А теперь — следующий предмет! Прошу барабанную дробь!

Под барабанную дробь занавес упал, и Костя, выйдя перед занавесом на авансцену, объявил:

— В нашем антикварном магазине вы можете приобрести самые редкие вещи. Например, мавританскую статуэтку под названием «Женщина в позе подношения». Прошу!

Взлетел занавес, открыв сцену, на которой обнаженная Алена стояла мавританской статуэткой с подносом на ладонях.

Зрители зааплодировали.

Алена стояла не шелохнувшись.

— Но и это не все! — сказал Костя. — Дамы и господа! Сегодня вы имеете редчайшую возможность приобрести действительно бесценные античные произведения искусства…

Он хлопнул в ладоши, занавес упал и тут же взлетел, а на сцене Алена уже стояла в позе Афродиты.

— Новое «Рождение Афродиты»! — победно объявил Костя. — Вы думаете, она живая? Ничего подобного! — Костя хлопнул в ладоши перед глазами Алены, но Алена и не моргнула. — Видите? Это чистейший мрамор со дна Эгейского моря! — Он стал гладить Алену по плечам, по груди. — Обратите внимание на белоснежные формы, созданные неизвестным скульптором древности…

Публика ревела от восторга.

Алена стояла в позе лотоса, Статуи Свободы, русалки и еще бог знает кого.

Костя, развивая успех, сочинял на ходу:

— Наш салон открыт с девяти вечера до пяти утра семь дней в неделю! Приходите семьями, приводите друзей, делайте индивидуальные заказы на девушку-«столик» или любую скульптуру по вашему выбору!

Алена, «ожив», кланялась и принимала аплодисменты.

А через несколько дней, сидя на почте, писала домой в письме:

«Дорогие мои! Пишет вам ваша дочь и сестра Алена. Я нашла свою дорогу в жизни. Теперь я так зарабатываю, что уже купила себе новый плейер, а маме прокладки…»

И действительно, трюк Алены стал пользоваться популярностью. Ей аплодировали и заезжие знаменитости, и местные крутые, и сотрудники районной администрации. Она стала настоящей звездой клуба, у нее завелись деньги, и она уже позволяла себе погулять днем по магазинам, потратиться на красивое белье, косметику, бижутерию…

Во время одной из таких прогулок она наткнулась на небольшую очередь девушек, стоявших у дверей «Бракопосредническое бюро “Женихи из Европы”». Там она и записала свое звуковое видеописьмо: «ЗДРАВСТВУЙТЕ, ДОРОГОЙ НЕЗНАКОМЫЙ ЖЕНИХ! ПОСЫЛАЮ ВАМ ЭТО ВИДЕОПИСЬМО, ЧТОБЫ ВЫ ВИДЕЛИ, КАКАЯ Я ЕСТЬ». Но это был так, мелкий и проходной эпизод ее тверской жизни, а обычно, отработав свой номер в клубе «Монте-Карло», она возвращалась в пустое общежитие в дальней комнате бомбоубежища и, слушая по новому плейеру все ту же Патрисию Каас, продолжала рисовать на стене своего принца, который так стремительно укатил от нее в Долгих Криках на своем роскошном кабриолете…

Однажды на рассвете в это общежитие забежала Зарема.

— Слушай, «звезда»! — сказала она Алене. — Хватит дурью маяться! Там на тебя такой жених запал — ну просто завал! Денег немерено! Хочешь заработать?

Алена вынула из ушей наушники.

— Что?

— «Что, что»! — передразнила Зарема. — Мужика я тебе нашла. Хочешь заработать?

— Я же сто раз говорила: я девушка.

— Дура ты, а не девушка! — психанула Зарема от перспективы потери комиссионных.

— Ну и пусть! — согласилась Алена. — Лучше я буду всю жизнь столиком стоять, чем это.

И все шло хорошо, и клуб продолжал процветать, пока не произошел один случай. Как-то приехали из столицы крутые парни, заказали в кабинет «мавританку», то есть Алену в позе мавританки на коленях с подносом в руках и коньяком на этом подносе. Оказалось, что они назначили в этом кабинете «стрелку» местным товарищам. Те пришли, и сначала у них шло цивилизованное толковище.

— За что будет базар? — спросили местные.

— За Долгие Крики, — сказали столичные.

Алена, недвижимо стоя на коленях с подносом в руках, насторожилась.

— А какие у вас претензии? — цивильно спросили местные.

— А такие, — отвечали столичные. — Мы три года пробивали разрешение строить гольф-клуб в этой экологически чистой зоне. Столько бабок вложили! Проект утвердили! По проекту — деревню сносим, засаживаем все канадской травой, делаем вертолетную площадку. К нам весь дипкорпус уже записался и половина начальства из Завидова. Гольф теперь — самый шик!

— А с чего вы взяли, что Долгие Крики ваши? — спросили местные. — Это мы Долгие Крики сносим. Вот бумага. У нас землеотвод, уже подписанный под строительство коттеджей.

Стоя неподвижной «мавританкой» между двумя спорящими сторонами, Алена с ужасом вслушивалась в этот спор о судьбе ее родных Долгих Криков.

— Да кто вы такие? — горячились столичные. — Вы понимаете, что мы на федеральном уровне?

— А мы на областном, — ухмылялись местные. — Вы что, не знаете, что теперь вся власть в регионах?

— Но у нас постановление!

— А у нас землеотвод! Это мы пробили решение деревню снести, жителей отселить!..

— Ну, козлы! — хрипло вырвалось у Алены, про которую все в пылу спора давно забыли.

— Что?! — оскорбились местные, глядя на столичных и хватаясь за пистолеты. — Кто козлы? Мы козлы?