Воля богов!. Повесть о Троянской войне - Леонид Свердлов

Вскоре оба объявились в Спарте. Быстро наведя справки, они направились к храму, где, по слухам, сейчас была Елена Прекрасная. В храм никого не пускали, но два героя быстро устранили помехи на своём пути. Стражники, которым повезло остаться в живых, разбежались, и герои ворвались в храм. У статуи богини они увидели девочку лет двенадцати. Нисколько не испугавшись, она с любопытством смотрела на героев и их окровавленные мечи.

— А что, дяденьки, — весело спросила девочка, — это вы меня похищать пришли?

Герои замерли. Девочка была очень красива и не по возрасту развита, но вовсе не её красота привела их в трепет.

— Ты кто, девочка? — хриплым голосом спросил Тезей.

Та кокетливо улыбнулась, сложила опущенные руки и, раскачивая бёдрами из стороны в сторону, нараспев ответила:

— Мама называет меня Леночкой, а для всех я Елена Прекрасная.

— А сколько тебе лет? — с нескрываемым ужасом спросил Пирифой.

Леночка обиженно оттопырила губки:

— Что это вы, дяденьки за вопросы задаёте? Пришли похищать, так похищайте, а то сейчас на помощь звать стану.

Пирифой проглотил комок, подступивший к горлу.

— Тезей! — прошептал он. — Это уже совсем другая статья получается!

— Не дрейфь! — так же шёпотом ответил Тезей, которого самого забил озноб. — Это дело поправимое. Была б она старушкой, то беда, а что она девочка ещё — это пройдёт через пару лет. Не отступать же!

— Так вы чего? — строго спросила Елена.

Пирифой тяжело вздохнул и закинул её себе на плечо. Леночка весело взвизгнула и захлопала в ладошки.

— Моему папе было пророчество, — затараторила она, — что меня похитят и от этого война случится. Так что я вас давно уже жду. Папа не хотел, а по-моему же здорово. Я уже взрослая, я знаю, зачем девушек похищают. Мне подружки на картинках показывали. Я, правда, не всё поняла, но подружки говорили, что это не больно, а, наоборот, приятно и весело. Так хочется попробовать! Мы это сразу делать станем, как приедем?

— Давай заткнём ей рот, — тоскливым голосом предложил Пирифой.

Доставив Леночку Прекрасную, герои вернулись за стол. Пирифой был мрачен, Тезей тоже не весел.

— Знаешь, Тезей, — сказал Пирифой, опустошив третий кубок, — ты, конечно, всё правильно говорил насчёт героев и их жён, но есть один аспект.

— Аспект? — переспросил Тезей, с трудом поднимая голову.

— Вот именно. Идея была твоя, похищали Елену вместе, а ты ведь тоже неженатый. Как же я на ней женюсь, а ты нет? Не по-товарищески это. Такой вот аспект.

Тезей хотел было возразить, но, почувствовав в словах Пирифоя неопровержимую логику, вынужден был с ним согласиться:

— Пирифой, я чувствую в твоих словах непоржи… необожри… непророжимую логику и вынужден с тобой согласиться. Но оба мы на ней жениться тоже не можем. Пусть нашу судьбу решит жребий.

Герои бросили жребий, победил Тезей. Они продолжили пить. Пирифой немного приободрился, Тезей оставался мрачен.

— Значит, так, — сказал он наконец, — возвращаясь к нашей испервоначальной теме, жениться тебе, Пирифой, всё равно надо. И обратно не менее как на дочке Зевса. Одна дочка, стало быть, сама собой отпала. Каких мы ещё знаем?

Пирифой подумал немного.

— Персефона! — вдруг выпалил он.

— Персефона? — лениво переспросил Тезей. — Это что, жена Аидонея, молосского царя? Разве она дочка Зевса?

— Да нет же! Другая Персефона: дочь Зевса и Деметры, жена Аида.

— Жена Аида?!

От одного имени грозного властелина царства мёртвых Тезей даже протрезвел. Он отхлебнул огромный глоток, встряхнул головой, глаза его вспыхнули.

— Да! — воскликнул он. — Я в деле!

Гробовая тишина царила у причала, к которому приставала лодка Харона, перевозившая покойников в царство мёртвых. Очередь на перевоз была длинная, но никто не толкался, не пытался пролезть вперёд, не размахивал удостоверениями и не качал права. Никто в этой очереди никуда не спешил. Таков был порядок, соблюдавшийся век от века. Но в этот день древний обычай был нарушен. Двое героев, шумя и раскидывая покойников, протолкались к лодке и вскочили в неё, Тезей пихнул перевозчика Харона к вёслам и закричал:

— Быстро гони на тот берег!

— Как это «гони», — пробормотал Харон, — туда ж только мёртвым можно. Есть у вас свидетельство о смерти или хотя бы пропуск какой?

Тезей приставил к его груди меч:

— Вот тебе моё свидетельство, мандат и пропуск!

— Но по инструкции…

— Сейчас башку тебе отрежу, вот и вся, на хрен, инструкция!

— Но зачем вам туда? Там же пути назад нету, там ужасы, чудовища…

— Ха! Напугал Тезея Минотавром! Делай, что говорят, папаша, а о самих себе мы уж без тебя позаботимся!

Перетрусивший Харон не решился больше ничего возразить и поспешно загрёб к другому берегу.

У входа в царство мёртвых на троне сидел Аид. Вид его был, как обычно, мрачен. Лежавший у его ног Цербер зарычал было на непрошеных посетителей, но, встретившись глазами с пылающим взглядом Тезея, испуганно заскулил, поджал хвост и заполз под трон.

— Короче, Аид! — без предисловий и не дожидаясь, когда к нему обратятся, заговорил Тезей. — Это Пирифой — между прочим, герой, а жены у него нет, а у тебя есть. Ввиду этой вопиющей несправедливости убери свою шавку и отдавай нам Персефону, а мы тогда никого тут не покалечим.

Аид выслушал дерзкую речь спокойно и таким же мрачным, как обычно, тоном сказал:

— Вы присаживайтесь, молодые люди. Обсудим ваше предложение.

Обескураженные таким хладнокровием герои послушно опустились на возникшие позади них каменные кресла. Щёлкнули цепи, и они оказались напрочь прикованы к своим местам.

— Ты что, совсем озверел, хрен ушастый! — взвыл Тезей, пытаясь вырваться из нерушимых оков.

— Посидите, молодые люди, и подумайте над своим поведением, — спокойно и, как всегда, мрачно сказал Аид. — Времени вам даю на это много. Вечность.

Тезей опять что-то завопил, но экран ясновизора погас, и голос Тезея заглох, не прозвучав.

— Двое придурков, — подытожил увиденное Зевс.

— А всё почему! — с жаром заговорил бог войны Арес. — Звереют герои от безделья. Война нужна. Без неё богам скоро от героев житья совсем не станет.

— Знаешь, Арес, — недовольно проворчал в ответ Зевс, — если вдруг когда-нибудь меня заинтересует твоё мнение, то, не сомневайся, я его у тебя спрошу.

Сказав это, он встал и пошёл прочь. Остальные боги последовали за ним.

Никогда ещё небо над Элладой не было так ясно, никогда ещё солнце не светило над Олимпом так ярко и весело. Никогда ещё не было так светло и радостно на душе у громовержца Зевса. К нему в гости пришёл его любимый сын.