Как я пишу. На творческой кухне автора детских книг - Юлия Кузнецова

Итак, мы задумались с вами, зачем мы пишем, каким может быть текст, к чему приложить дневниковые записи, почему писательство – это умение компилировать и сколько книжек мы с вами освоили за полгода. Если вы дочитали до этого места, но всё ещё сомневаетесь в своих силах, то вот мой совет – попробуйте. Серьёзно. Писательство – шикарное хобби. Можно бросить в любой момент. НО! Я уверена, что вы не зря заинтересовались темой и раскрыли именно эту книгу, а не руководство по уходу за морскими свинками или справочник филателиста. Не отпугивайте самого себя: «Ой, мне никогда не стать писателем!» Пробуйте. В конце концов, люди не умирают от того, что пытаются записать на бумагу свои мысли. По крайней мере в наше время.

Итак, вы загорелись замыслом, уселись перед бумажным или вордовским листом и вдруг осознали, что не можете подобрать слова для того, чтобы воплотить свой замысел. Точнее, какие-то слова приходят вам в голову, но кажутся жалкими и неуместными перед лицом Большого Замысла. Это нормально. Такое состояние иногда называют боязнью чистого листа. Бывает, что это ощущение охватывает начинающего писателя, который не уверен в своих силах, в своём праве выбирать слова из множества и создавать из них образы. Но часто боязнь чистого листа навещает и того, кто написал несколько книг и не может приступить к очередной по простой причине: ему кажется, что все слова он уже использовал, – а повторяться не любит никто.

Что же делать? К спасительному решению я пришла одним морозным декабрьским днём, дожидаясь сына после уроков. Я волновалась: мы только что перевели детей в новую школу, главным отличием которой от остальных было отсутствие агрессивности, жёсткой конкуренции, славные отношения между одноклассниками и доброжелательный настрой учителей. Конечно, я была уверена, что мой милый добрый мальчик легко вольётся в дружественную среду и станет с ней одним целым. Первая новость, которую я услышала от сына: он подрался. Ужас охватил меня.

Я достала телефон и позвонила своей маме. Со слезами в голосе пересказала ей историю о драке. Это было драматическое повествование с трагическим финалом: мне придётся пойти к учительнице – разбираться. Мама посочувствовала.

Потом, погуляв немного по школьному двору, я позвонила мужу и осторожно рассказала о том, что у сына произошёл… э-э-э… некоторый конфликт. Я пересказывала ситуацию, не забыв обо всех реальных подробностях, но убрав из голоса драматизм. Мне не хотелось, чтобы вечером сына ругали.

Мы продолжили гулять, и тут мне позвонил мой собственный папа. Конечно, я принялась рассказывать о происшествии. Однако поскольку я говорила об этом в третий раз, а ещё потому, что папа ценит забавное, я и выдала историю как некоторую ситуацию с комическим оттенком, но требующую мудрой оценки или совета. Совет мне папа выдал незамедлительно, и в этом виде история приблизилась к жанру басни.

А потом, уже вечером, я позвонила своей бабушке, то есть прабабушке моего сына. Она как раз планировала лечь в больницу, и мне хотелось её поддержать. Поэтому историю о драке сына я преподнесла как комедию.

Именно тем вечером я вдруг поняла, как подбираю слова для своих текстов. Я представляю того, кому хочу рассказать свою историю, и пишу её. «Сказки про вредин» я рассказывала своим детям, когда они были малышами. «Дом П» читала вслух старшей дочери буквально по главам и смотрела, понятен ли ей юмор, смеётся ли она? Забавные рассказы о школьной жизни из моего сборника «Подружки» посвящены племяннице Анечке: ей я в мыслях адресовала их, когда писала. Но больше всего историй я написала, мысленно обращаясь к своему дорогому другу и первому редактору Анне Г., которая помогла появиться многим моим работам. Ей я всегда первой посылаю свои тексты. Несколько раз я слышала совет: положите пока в стол, тут надо думать, копать глубже. Я всегда следовала этому совету, поскольку Анна Г. – мой Идеальный Читатель.

Вот тот, кого стоит найти всем писателям, – Идеальный Читатель. Это человек, которому нравится ваше творчество, который поддержит вас, но при этом не будет скрывать, если у вас что-то не получилось. Прежде всего этот тот человек, который вас очень хорошо понимает, а ещё тот, кому нравится ваш язык. Таких людей может быть несколько. Я и сама (признаюсь не без гордости) являюсь Идеальным Читателем для двух детских писателей.

Если вам удалось преодолеть боязнь чистого листа, как только вы представили себе людей, которым хотите рассказать свою историю, и приступили к первому отрывку, вспомните: важно не то, что хотят услышать ваши Идеальные Читатели, а то, что вы хотите им рассказать. Это очень тонкий момент, но о нём необходимо крепко подумать. Если мы создаём историю, ориентируясь на вкус и желания пусть даже Идеальных Читателей, то в этой истории не будет того, что я мысленно обозначаю как флёр. Это французское слово, означающее полупрозрачную ткань, но для меня «флёр» – что-то неуловимое, невидимое глазу, воздушное и вместе с тем притягательное. Это кусочек души, который писатель вкладывает в свою историю.

Поэтому я искренне желаю вам удачи в поисках своего Идеального Читателя, но при этом предостерегаю: не подстраивайтесь под чужие вкусы, не пытайтесь угадать, что ему понравится, а что взбесит. Life is too short[8], поэтому пусть мелодия, которую вы играете на тростниковой дудочке, будет отражением только ваших грёз.

Вы пришли в кинотеатр, сели в кресло, начали смотреть кино. Проходит минут десять… двадцать. Но тут вы понимаете, что больше не можете. Скучно. Настолько скучно, что даже не жаль денег, потраченных на билет. Время дороже – и вы сбегаете. Бывает у вас такое?