Цена измены - Елена Алексеевна Шолохова

Вернулся с улицы вскоре, после ухода тёщи. Инна – на взводе, как всегда после визитов своей мамаши. С виду, может, и не скажешь, но так и чувствовалось, как внутри у неё всё клокочет.

И тут Митька, с которым прежде они никаких проблем не знали, принялся что-то просить, капризничать. Дергал Инну: "Ты же обещала! Почему опять потом?".

Как Маша родилась, он вообще ревновал, страдал, бесился. Всерьез думал, глупый, что они его разлюбили. Вот и в тот момент выкрикнул в сердцах: «Лучше бы вообще ее не было! Не хочу никакой сестры! Надоела! Ненавижу её!».

Дементьев не понял даже, да и сама Инна наверняка не успела сообразить, как её рука взлетела и отвесила хлесткую, звонкую пощечину. Митька, перепуганный, ошарашенный, тут же затих, потом убежал в свою комнату.

Никита нашел его в шкафу, рыдающего. На силу успокоил. Потом в комнату вошла Инна, присела перед ним на корточки.

– Митенька, прости меня, пожалуйста, – промолвила, заглядывая в его лицо. Митька сидел перед ней на кровати, но упрямо отворачивался. Поджимал губы, чтобы снова не разреветься. Вот тогда Инна заплакала. Впервые. И это потрясло Митьку еще сильнее, чем пощечина. Он сразу соскочил с кровати, кинулся обнимать ей, так и сидевшую перед ним на корточках. Зачастил горячо:

– Мамочка, мамочка, любименькая, не плачь!

А Инну тогда как прорвало.

Ну а больше никогда, до сегодняшнего дня, она не плакала. Даже в самые тяжёлые моменты. Даже когда Алла Арнольдовна выгнала её из дома, совсем ещё девчонку, Инна не проронила ни слезинки. Пришла к нему, в их общежитие, как есть, без вещей. Мамаша её бешеная тогда и собрать ей ничего не дала. Заявила: «Пусть теперь твой муженек тебе трусы и всё остальное покупает».

А осень была, зима на носу.

Он тогда после пар, а то и вместо пар, на сортировке вкалывал. Труд тяжелый, но платили там неплохо и сразу. Но работать приходилось до нарывающих мозолей, до сорванной спины, до кровавых мальчиков в глазах. Зато купил ей тогда и сапоги зимние, и теплую куртку красивую, и, как сказала тёща, всё остальное. А свадебное платье Инне сшила его мать. Точь-в-точь как у Грейс Келли.

Трудно было тогда, но все равно то время помнилось теперь самым счастливым. Изможденный он едва доползал до душа, потом до койки, но всё это казалось такой мелочью, когда она была рядом. Прижималась к гудящему от усталости телу, скромно ласкала или просто засыпала у него на груди.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Не плакала Инна и когда Климов оскорбил её при всех на их свадьбе.

Со Стасом Климовым они дружили с самого детства, вместе уехали из Рудногорска, вместе поступили и жили в одной комнате в общаге универа. Потом тот переселился в другую, когда пришла Инна. Но невзлюбил он её с первого взгляда. Никита думал – Стас злится оттого, что он теперь откололся от студенческой веселой жизни. Ни пьянок до утра, ни вылазок куда-то, ничего. Только учёба, работа и ночи с ней одной, за закрытой дверью.

Но она ему не нравилась и сама по себе.

«Для таких, как она, такие, как мы с тобой, грязь под ногтями, – внушал ему как-то в подпитии лучший друг. – Это щас она повелась на твою смазливую рожу. Экзотики принцесске захотелось, острых ощущений. Побыть немного неправильной девочкой. Но натуру никуда не денешь. Видел, как она на всех и вся смотрит? Как на пыль. Ходит такая: все кругом челядь, а я – королева. Но скоро твоей чистенькой девочке надоест играть в любовь, и она упорхнет к своей мамашке».

Дементьев обычно затыкал ему рот, но один раз все же чуть не повелся. Тогда Стас ему рассказал, что к Инне вечерами захаживает студентик с четвертого этажа, пока тот вагоны разгружает, как лох. На четвертом этаже жили иностранцы, приехавшие учиться по обмену. И этот студент был откуда-то из Нигерии.

– Пока ты ради нее спину гнешь, твоя Царевна-Несмеяна развлекается с другим. Говорю ж, она любительница экзотики.

Тогда Дементьев психанул, приревновал. А она обиделась. Но все-таки объяснила, что нигериец этот и правда приходил вечерами. Но она с ним занималась русским языком, за деньги, ведь они так нуждались. Ссора была недолгой, а примирение сладким.

Но Климов все равно не унимался. Твердил: наиграется, бросит, сбежит.

Однако Инна прижилась, пообвыклась. Хотя ей тоже было непросто.

Убогий общажный быт после профессорских хором её и правда угнетал. Она училась готовить, стирать, гладить – то, что прежде всегда делала у них домработница. Но, главное, училась выживать в общежитии, где не только Стас, но и девчонки из соседних комнат её не приняли. Пожалуй, только комендантша прониклась к ней теплом и помогала всем, чем могла.

Вот и столовую им под свадьбу предоставила бесплатно. Друзья Инны на свадьбу не пришли.

То есть на церемонии поприсутствовали, даже что-то подарили в большой красивой коробке с золотым бантом. А потом, когда все высыпали на улицу, Инна позвала их на празднество. И друзья её, все как один, состроили гримасы, как будто она предложила им нырнуть в отхожую яму. Даже лучшая подруга зашипела:

– Куда? В общагу? Инн, ты серьезно? Этот нищеброд не смог найти приличный ресторан? И ты с ним реально собираешься жить? Нет, Инн, ты прости, но в общагу мы не поедем. Брр.

Дементьев напряженно вслушивался и видел, как Инна кивнула подруге со сдержанной улыбкой:

– Понятно. Спасибо, что приехали поздравить.

Коробку с золотым бантом она оставила на бортике фонтана.

Тогда он поклялся, что будет любить её вечно.

– Ты никогда не пожалеешь, что выбрала меня, – обнимая её, стройную и изящную, шептал он, задыхаясь от собственных чувств. – Я всегда буду тебя любить. Тебя одну.

Но потом на свадьбе она и правда сидела как чужая. Кругом галдели, веселились, напивались студенты, и Инна никак не вписывалась в эту картину. И Никита сам это чувствовал, хотя всеми силами старался заглушить это неуютное ощущение.

Стас Климов опрокидывал рюмку за рюмкой, бормоча: «Друга потерял». А когда дошла очередь до тоста, встал, уже нетрезвый, и высказал:

– Ник, ты знаешь, я за тебя… что угодно… кого угодно… Ты мне как брат. Жизни бы не пожалел. Но она, – он указал в Инну пальцем, – твоя самая большая ошибка. Она уже из тебя веревки вьет, а чё потом? Эта маленькая подлая дрянь всю кровь из тебя высосет и выплюнет…

Дементьев