Огненный плен - Вячеслав Денисов
Шрифт:
Интервал:
Второго августа группа Клейста соединилась с Семнадцатой армией Штюльпнагеля и замкнула окружение. На следующие сутки это кольцо было усилено вторым — Шестнадцатая танковая дивизия и Венгерский корпус закрыли все щели, через которые можно было выскользнуть хотя бы одному бойцу.
Восьмого августа части Красной армии прекратили сопротивление.
Двадцать дивизий Шестой и Двенадцатой армий из состава Южного фронта и их командармы Музыченко и Понеделин оказались в плену. В плен попали комкоры Огурцов, Кириллов, Снегов, Соколов…
Тысячи советских бойцов и командиров были пленены и загнаны, как скот, в приготовленный на территории карьера лагерь.
«Уманская яма» — имя ему.
Но тридцать первого июля, за два дня до полного окружения, меня сняли с передовой и вывезли в Умань, еще находившуюся на территории, занятой Красной армией…
* * *
В наглухо задраенной палатке, словно это было условием полной дезинфекции, я резал пилой кость у находящегося под наркозом бойца, когда среди воплей раненых и грохота орудий за спиной послышалось:
— Касардин!.. Товарищ военврач Касардин!
— Что? — отозвался я, сбрасывая со стола отчлененную ногу.
— Вас срочно вызывает начальник санбата!
Я обернулся. В палатке стоял боец. Еще живой. Как пришел, так и вошел — с винтовкой.
— Пошел вон отсюда!..
— Товарищ Касардин, ранение в брюшную полость, осколочное… — кричала сестра. — Летальный исход через несколько минут…
— Следующего!
— Пулевое ранение в голову, касательное, поражение глазного яблока, раздробление надбровной дуги!
— На стол!..
Я перевязывал орущего как под ножом, находящегося в панике танкиста. Угораздило же его высунуть голову в этот момент… Хотя угораздило бы в следующий — снесло голову.
— Из какой части, военный? — шутливо-свирепо поинтересовался я, чтобы хоть как-то прервать его непрерывный крик. Иногда больной демонстрирует чудеса спирометрии — он способен кричать минуту на одном дыхании.
Разрыв снаряда.
На палатку посыпались комья земли.
— Они рядом!.. — заорал кто-то слева от меня, на полу. — Увезите нас отсюда, пожалуйста, увезите!..
— Из Четвертого мехкорпуса! — прокричал, хрипя, танкист. — Они смяли нас, понимаете, доктор, смяли!..
Разрыв. Осколок свистнул, и я машинально поднял голову. Верх палатки словно был вспорот бритвой. Через мгновение в этот идеальный по меркам хирурга разрез посыпался песок.
— Заделайте порез, быстрее! — зарычал я, видя, как мои инструменты покрываются пылью. Кто-то метнулся с заранее приготовленной иглой. В наскоро заметанных швах была вся палатка. Еще сутки назад ее просто потряхивало так, что скальпели слетали с дерматиновой скатерти. Еще пара часов — и швы расползутся и останется один остов.
— Они смяли нас, раздавили, как гражданскую колонну!..
— Товарищ Касардин!..
Взрыв.
Через мгновение к столу санитары подтащили того, кто звал, — молоденького бойца. Уже без винтовки. Но с вывалившимися сизыми внутренностями. Мальчишка смотрел на них с изумлением, словно спрашивая: «Это чье?»
— На стол!..
Едва успели стащить танкиста.
Крики терзают слух. Моя голова уже давно не работает. Работают руки и кто-то, во мне сидящий и отвечающий за опыт хирурга.
— Товарищ Касардин…
— Лежи спокойно, жив будешь, не помрешь! — приказал я, понимая, что через двадцать минут этого мальчишки не станет.
— Товарищ военврач второго ранга… к бригвоенврачу…
На улице кто-то командовал артиллерийским расчетом. Очень удачно — гаубица рядом с палаткой. Никогда не знаешь, когда тебя оглушит.
Выстрел. Я стиснул зубы и схватился за уши.
— Пусть укатят пушку! — взревел я. Вперив взгляд в одного из санитаров, проорал что было мочи: — Скажи командиру батареи, чтобы укатили отсюда пушку, идиоты!.. Они что, совсем свихнулись?! У меня операции!..
Санитар исчез.
— Товарищ Касардин!..
— Что?
— Вас товарищ бригвоенврач вызывает!
Грохот. Комья дерна падают на палатку. Откуда дерн? Все ведь уже перепахали, хоть засеивай…
— Срочно вызывает! — намекнув на то, что я должен двигаться побыстрее, прокричал сквозь невообразимый шум очередной посыльный.
— А ты спроси его, кто встанет за стол!.. На стол!..
Я опустил взгляд, услышав звук уложенного тела. Женское лицо, залитое потом и искаженное гримасой страдания. Увидеть его здесь было столь же нелепо, как если бы я вдруг увидел входящего в палатку всесоюзного старосту Калинина.
— Что за… твою мать? — пробормотал я, не понимая, что происходит.
— Ага, мать! — подтвердила оглушенная грохнувшим вслед за моим вопросом взрывом медсестра. — Семь месяцев!..
— Откуда она здесь взялась?!
— Это жена командира роты Васильева!
Чтоб я сдох!
Родить сама девчонка не могла. Нервное истощение и постоянные крики вымотали ее и высосали все силы.
Кесарево. Боже правый… Комочек… Как вовремя ты появился на свет…
Взяв его за ноги, я опустил ребенка вниз головой. Через мгновение лепестки легких разлепились, и палатку оглушил бы еще один неестественный крик, будь у нас не семь месяцев, а девять… А сейчас я решительно не понимаю, как он выживет в таких условиях. Главное — сохранить мать.
— Унесите девочку отсюда скорее, — велел я одной из медсестер. — Будет обильное кровотечение — следить в оба!
— Товарищ Касардин!.. — уже истерично, почти обидчиво.
— Какого хера?!
— Вас бригвоен…
— Да, Канин зовет, я помню! Пошли его на хер! И сам за ним!..
— Не могу, товарищ Касардин!..
Взрыв…
— …он меня под трибунал!..
Взрыв.
Дождавшись, когда на стол ляжет боец с легким ранением, я позвал медсестру и велел заниматься. Сам, как был — в окровавленном халате, давно переставшем быть белым, капая с прорезиненного передника кровью, вышел из палатки и направился за бойцом. Солдатик, смешно переставляя ноги, кричал мне в ухо — иначе было не услыхать, — что могли его сейчас и расстрелять запросто, потому что обещано, и я бы пострадал… В общем, нес ахинею, связанную с шоковым состоянием. Мальчишке было лет девятнадцать, и он очень хотел жить. И пугала его не угроза бригвоенврача, а ад вокруг. Ржали кони, свистели осколки, сыпалась земля и, разрывая барабанные перепонки, ухали взрывы. Один за другим. Мне говорили раненые полковники, что пришел Буденный — это хана, что скоро под Уманью будет ад, что мы не готовы воевать. Но я относил это за счет того же шока. Не нужно было относить.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!