Иллюзия - Джин Росс Юинг

Он советовал ей спрятаться ночью, боясь осквернить ее своим присутствием. Но теперь в ее глазах, горевших яростью и отвагой, он увидел переполнявшие ее неуверенность и страх, как у беззащитной девушки перед насильником. Боже мой, неужели он затеял что-то такое, что погубит ее? Или волей-неволей приведет его туда, куда он поклялся больше не возвращаться?

Найджел сглотнул комок в горле. Мрачное осознание собственной опустошенности неожиданно охватило его. Это было как вдруг возникшее в зеркале собственное отражение, освещенное мерцающим пламенем свечей.

Момент был упущен, и теперь она смотрела на него с дразнящим спокойствием, под которым скрывалась едва сдерживаемая ярость. Неужели ему просто почудилась ее беззащитность? Она всего лишь куртизанка. Ей это все абсолютно безразлично, черт возьми! Ему нужно выдержать всего лишь одну ночь, и они никогда больше не увидятся. Но кажется, она предлагает ему себя, и это чудесный подарок.

С насмешливой отчужденностью, которой он научился после стольких суровых лет в России и Франции, Найджел попытался отбросить свои сомнения. Уже слишком поздно поворачивать назад. Игра должна продолжаться.

– «Пленила ты сердце мое, сестра моя», – весело процитировал он. – Догадались, кто я? Вы очень наблюдательная леди.

Она по-прежнему открыто и вызывающе смотрела на него.

– В гареме учишься быть наблюдательной, лорд Риво.

– Л чему еще вы научились? – сухо спросил он.

С ошеломляющей грацией она приблизилась к нему и, чуть изогнув спину, сбросила длинную чадру.

– Хотите сами убедиться, милорд?

Белый муслин, изящно колыхаясь, водопадом струился под ее пальцами. Ткань едва прилегала к телу, приковывая взгляд Найджела к высокой груди. Восточные одежды девушки были сшиты так, чтобы будить воображение, открывая и в то же время пряча гибкое тело среди движущихся складок и теней. Он сгорал от желания ощутить под своей рукой мягкую впадину ее пупка, прижать ладонь к ее бедру. Без всякого удивления Найджел почувствовал, как его охватывает такое знакомое чувство – непреодолимое желание.

– Мадам, я полностью в вашем распоряжении, – услышал он свой голос. – Делайте со мной все, что пожелаете.

Она взглянула на него из-под густых ресниц, и ее взгляд вызвал ассоциации с колышущимися под палящим солнцем пурпурными полями опийного мака, обострявшего все чувства. Неужели она по очереди снимет с себя все эти муслиновые покровы и открыто предложит ему свое тело? На одно короткое мгновение ему захотелось этого: всего один раз без оглядки окунуться в омут чистого телесного наслаждения, погрузиться в нежное и жаркое тело женщины, увести ее за собой, пока она не закричит от страсти. Но Найджел безжалостно обуздал свое воображение. Эта женщина – всего лишь разменная пешка в большой игре. Возможно, она прекрасна, но он знал много прелестных женщин и отлично понимал, что за страсть приходится платить. Это только игра, в которой он должен устанавливать правила и тем самым обеспечить себе победу.

– Дайте мне вашу левую руку, – попросила она.

В ее голосе слышалось жаркое, соблазнительное обещание. Он протянул руку. Фрэнсис сжала его пальцы, и прикосновение прохладной кожи девушки заставило его вздрогнуть.

– Левая. Рука, которая ближе к сердцу, – глядя ему в лицо, она сомкнула пальцы вокруг его ладони. – Вы уверены, что поступаете мудро, милорд, когда отдаете ее мне?

Он чувствовал на своей ладони биение ее пульса, которое соединялось с его собственным в одну манящую мелодию. Его пальцы ощутили странное покалывание, как от прикосновения сухого песка на морском берегу.

– «Даже глупец, обретая спокойствие, становится мудрым», – процитировал он.

Она отпустила его ладонь и обмотала конец чадры вокруг его запястья, а затем зашла ему за спину, потянув за собой его руку. Заинтригованный, Найджел послушно замер на месте. Он почувствовал, как ткань плотно обвивается вокруг второй его руки, а затем врезается в запястья, затягиваясь и соединяя руки за спиной. Оглянувшись, он увидел, что девушка обмотала второй конец чадры вокруг ножки массивного дубового стола и завязала узел. Он инстинктивно попытался пошевелить руками, но не смог. Боже милосердный, его связали!

Он смутился, почувствовав, как его тело отреагировало на это внезапным приливом тепла.

Фрэнсис вновь встала перед ним, и Найджел взглянул на гладкие золотисто-медовые волосы девушки. Ее глаза оценивающе скользили по изящному белому шарфу, сшитой на заказ куртке и туго обтягивающих его бедра брюкам. Она должна была заметить, как он возбужден. Ее взгляд на мгновение задержался там – явно без малейшего удивления, – а затем скользнул к его лицу. Под ее пристальным взглядом по его телу разливалась волна жара. Как ей удается оставаться такой невозмутимой?

Фрэнсис приблизилась к нему, ее глаза были похожи на кобальтовые озера.

– Итак, меня выиграли в кости, как кобылу или свору собак, и я должна покорно следовать за хозяином. Кто я такая, чтобы спорить?

– Боже милосердный! Ведь это я связан!

Он увидел, как она сглотнула – едва заметное движение ее горла. Прядь волос соблазнительно вилась у ее подбородка. Найджел весь напрягся в предвкушении удовольствий. Казалось, его тело презирало жалкие попытки разума сохранить невозмутимость.

Ловко и уверенно она расстегнула его куртку, а затем жилет. Найджел неподвижно застыл, натянутый, как тетива лука. Ее близость возбуждала его. Он ощущал исходящий от нее запах жасмина, слышал, как соблазнительно шелестит ее одежда при каждом движении. Где-то в саду запела птица, обрушив на него сводящий с ума водопад восхитительных звуков.

Солнечные лучи золотили волосы девушки. Она распахнула его куртку и пробежала пальцами по мягкой ткани рубашки. Ее ладони на мгновение застыли над брюками, прямо напротив пупка. Еще дюйм, и она коснется его естества, чего он одновременно жаждал и боялся. Во рту у него пересохло. Найджел сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

Кончик языка показался между губ девушки, как у погруженного в задумчивость ребенка. Этот жест показался ему необыкновенно женственным и странно беззащитным.

– Но если мне суждено стать вашей наложницей, я должна оставить на вашем теле свою метку, не так ли? – Ее пальцы скользнули вниз, к застежке его брюк.

Отчужденность его мгновенно испарилась.

– Начнем с ардхачандры, полумесяца? – спросила она, приподняв тщательно выщипанные брови.

Когда она принялась расстегивать его пояс, Найджелу потребовалось все его самообладание, чтобы обуздать свои чувства. Она вытащила его рубашку из брюк и закатала ее, так что прохладный воздух комнаты ласкал его кожу. От уверенного прикосновения ее ладоней по мускулам, идущим от талии к ребрам, пробегал огонь. Он с трудом сдерживал себя. Удары сердца гулко отдавались у него в ушах. Фрэнсис завязала рубашку узлом на его груди, и его кожа, от грудины до пупка, открылась ее прикосновениям.