Династия Романовых. Загадки. Версии. Проблемы - Фаина Гримберг

Михаил Романов был юношей семнадцати лет. Отец его был митрополитом, а, вернувшись из Польши, сделался патриархом всея Руси. Мать, Ксения Ивановна (старица Марфа), также имела иноческий чин. По документам и свидетельствам современников, по манере, в которой эти свидетельства (как русские, так и зарубежные) писаны, очень трудно представить себе характеры «действующих лиц». Но судя, например, по тому, как придирчиво старица Марфа выбирала себе покои для житья в Москве, или по роли, которую играл в государственной жизни Филарет, их обоих можно себе представлять людьми властными и уверенными в своих действиях и правах.

Но был ли юный Михаил таким уж «пустым местом»? Вот один любопытный факт: Филарет вернулся в Москву по одним свидетельствам в 1616-м, по другим – в 1619 году. До его возвращения были схвачены Мария Мнишек, ее малолетний сын Иван и поддерживавший их предводитель казаков Заруцкий. По распоряжению Михаила было осуществлено публичное, при большом стечении «скликанных» людей, повешение четырехлетнего Ивана, сына Марии Мнишек. С этой беспрецедентной, именно вследствие своей публичности, казни мальчика фактически началось правление Романовых. Далее, уже в зрелом возрасте, Михаил Романов начинает войну с Польшей за спорные территории; хотя эта война закончилась поражением и России пришлось уступить Польше право на Смоленские и Чернигово-Северские земли, однако один бесспорный успех был достигнут: король Владислав наконец-то (начало тридцатых годов) признал Михаила московским царем. В конце тридцатых годов захвачена была казачьими силами крепость Азов, которую, однако, также пришлось освободить: Россия опасалась ответных действий Крымского ханства и Османской империи.

Таким образом, можно сказать, что Михаил Романов выступает своего рода «наследником», продолжателем политики Ивана Грозного, то есть политики расширения государства посредством завоевания и последующей колонизации все новых и новых территорий.

Но, продолжая подобную политику, уже первый Романов сталкивается с весьма значительными трудностями. Так называемая «смута» показала беспощадно и ярко отсталость России. Впрочем, на этом термине – «отсталость» – нужно остановиться более подробно. История человечества складывается таким образом, что кардинальным путем исторического развития являлся и является «западноевропейский» путь. «Восточные» пути до сих пор оказывались путями в изоляцию, в тупик. То есть, с точки зрения, например, османских султанов, Россия вовсе не была отсталой; но и Османская империя и Россия могли категориально оцениваться по отношению к Европе именно как «отсталые».

Прежде всего, Европа располагает вооружением, тактическими и стратегическими методами ведения военных действий, технологией создания регулярной армии, которыми не располагают ее «восточные» соперницы – Россия и Османская империя. Но это военное превосходство тесно связано с другими особенностями развития. В XVII веке Европа уже не знает крепостного права, которое в России еще только начинает интенсифицироваться. Благодаря универсальному алфавиту – «латинице» – Европа уже обладает развитой светской («мирской») культурой. В Османской империи и в России культура обслуживается изолятными алфавитами – кириллицей, греческим, арабским – и контролируется церковными властями, вследствие чего замедлено культурное развитие. Так называемый «Дневник Марины Мнишек» (описание событий, составленное, вероятно, кем-либо из ее приближенных) фиксирует ориентальность, «восточный уклад» бытовой культуры, несоответственный уже принятым в Европе нормам: мужчины и женщины в общих собраниях находятся отдельно друг от друга, перед едой не моют рук, не употребляют индивидуальных тарелок, солят уже готовую пищу и т. д. Даже эти, казалось бы, мелочи создавали серьезные трудности в общении, в проведении своего внешнеполитического курса. Отсутствие в России майоратного права, то есть передачи наследственных владений старшему в роду, подкрепленной соответственным законодательством, тормозило развитие архитектуры, жилые строения оставались деревянными, недолговечными, фактически не использовалось стекло.

Уже возможно было предположить, что постепенные реформы обречены будут на неуспех, и единственным путем, единственной возможностью реформ останется интенсивное заимствование у Запада соответственных институций, приемов, укладов и способов. Эта интенсивность, при одновременной интенсификации развития крепостного права, трагически расколола население на «просвещенных европейцев» и «ориентально невежественных простолюдинов». Но это мы, конечно, несколько забежали вперед, в петровские уже времена… А покамест следует отметить еще одну важную особенность, отличавшую именно первых Романовых в наибольшей степени: если в Европе правитель все более делается «гражданским лицом», то при первых Романовых царь и все его семейство совершенно сакрализируются; это священные особы; царь показывается лишь в особых случаях, а его маленьких сыновей, царицу и царевен фактически никогда не видят. Поездки осуществляются только в закрытых экипажах, царицы и царевны закрывают лица дорогими плотными тканями. Костюмы царя и его семейства отличаются своей пышностью и рядом особенностей даже от одежды высшей знати и более всего напоминают одеяния высшего духовенства, подчеркивая сакральность, «священность».

Царь не осуществляет непосредственно функций военачальника…

Здесь, конечно, необходимы некоторые пояснения. Бытовой уклад первых Романовых интересно и подробно описан в трудах Ивана Егоровича Забелина «Домашний быт русских царей» и «Домашний быт русских цариц». Историк проанализировал большое количество всевозможных описей, росписей и списков. Таким образом, если характеры первых Романовых остаются для нас в некоторой степени загадочными, то бытовой их уклад мы достаточно хорошо можем себе представить и на этом основании можем пытаться строить какие-то предположения. Вот, например, занятная деталь: обучение царских детей не включало изучения иностранных языков, но уже при Михаиле Федоровиче царевичи и царевны играли «заграничными» игрушками; в частности, куклами, изготовленными в Нюрнберге…

Бытовой уклад первых Романовых с его ориентальными особенностями историки зачастую именуют «стародавним» и даже «исконно русским» укладом. Подобное мнение едва ли можно признать верным. Нетрудно заметить, изучая источники, что первоначальный уклад жизни частной и государственной в древнерусских княжествах сходен во многом с обычаями скандинавов и угро-финнов. Женщины не отделены в общественной и частной жизни от мужчин, не закрывают лиц; князь активно осуществляет функции военачальника, полководца; в сущности, это и есть самая важная его функция. Соответственно осуществляется и воспитание: важнейшим событием в жизни мальчика являлся «постриг» – ритуальное бритье головы с оставлением прядки или косицы, после празднества в честь исполнения этого обряда маленький княжич мог быть даже поставлен отцом во главе дружины (так было с Ярославом Всеволодовичем, например, и с его сыном Андреем Ярославичем), при этом, конечно, к нему приставляли одного из опытных начальников дружинных…

Уже при Иване III бытовой уклад резко византинизируется. Разумеется, это можно связать с его женитьбой на византийской царевне; но правильнее будет саму эту женитьбу поставить в связь с нарастающей византийской ориентацией московского князя. Начиная с Ивана III, русские правители все более осознают себя преемниками византийских императоров.