Ловушка для личного секретаря - Вера Чиркова

– У его высочества… – хмуро выдавил Ингирд, – Бенгальда, разумеется. Если он меня раньше не прибьет. Но как я мог подумать… что девочке из приюта такое знакомо? Ведь граф умер… еще одиннадцать лет назад! Извини, Илли, я не хотел.

– Я предупреждала, – виновато глянула она, – и не хотела тебя расстроить.

– Да о чем ты, птичка? – весело заухмылялся Ингирд. – Если все на самом деле так… то с моей души упадет последний, и довольно весомый, камень.

– И когда я начну получать объяснения? – с нехорошей любезностью осведомился принц, продолжая сверлить Ингирда пронзительным взглядом, но тот уже успел взять себя в руки.

– Не раньше завтрашнего утра, Канд. В чужих домах говорить на такие темы я не намерен. А сейчас мы уже приехали.

Хартеца оказалась довольно большим селом, раскинувшимся по обе стороны широкой речки, через которую был построен горбатый бревенчатый мост.

– Дьявол, – принц наконец-то нашел, на чем сорвать досаду, – сколько раз я посылал указ построить к этому мосту нормальные подъезды, чтоб карета не становилась дыбом!

– А они построены еще зимой, – припомнила сеньорита секретарь. – Староста в счет взятых у ростовщика на строительство денег удержал из налогов пятьсот золотых.

– Вот как, – радостно взрыкнул принц, а Ингирд вдруг расхохотался, да так заразительно, что в карету заглянул Гарстен:

– Нечестно – так веселиться, когда всем вокруг слышно. Нам же завидно!

– Я изобрел простой способ вычислить всех жуликов в наших пределах, – еще хихикая, сообщил ему баронет. – Мы просто ездим по городам и читаем указы, которые были выданы чиновникам, а Илли припоминает, сколько денег списано под эти указы. Все. Вот смотри, что сейчас будет.

Карета остановилась перед чистеньким деревянным тротуаром, ведущим к добротному бревенчатому двухэтажному дому с резными наличниками. На застилавшей тротуар нарядной домотканой дорожке стоял важный мужчина среднего роста и средних лет, а чуть позади – серьезный Седрик, внимательно наблюдавший за старостой.

– Ваше высочество… – уверенным голосом начал хозяин явно заранее подготовленную речь, но принц его невежливо прервал:

– Где подъезды к мосту, на которые якобы взяты деньги у ростовщика?

Староста побелел и рухнул на свои половики навзничь.

– Пощадите…

– Вот же комедьянт, – с презрением цыкнул Седрик. – Детьми клялся, что ни серебрушки из казны не взял.

– Наглые и самоуверенные, вот и не доперли, – проходя мимо, пнул старосту Ингирд, – что, расправившись с бандитами, сидящими в оврагах, его высочество возьмется за бандитов, сидящих в креслах мэров.

– Бунзон, – тихонько шепнула Илли выбравшемуся из второй кареты магу, – что у него в ауре?

– Раскаяние, – так же тихо вздохнул лекарь. – Вам его жаль?

– Детей, Бунзон, – сеньорита указала глазами на несколько детских мордашек, прильнувших к мутноватым дешевым стеклам летней пристройки. – Идем быстрей.

И заторопилась за стражниками, под руки волочившими старосту в дом. В доме пахло пирогами и жареной птицей, наваристым супом и свежей зеленью.

– Отпустите его, – не выдержав, попросила Илли, дернув Гарстена за рукав. – Никуда он не убежит. Не думаю, что у него столько же грехов, сколько у Болизарда.

– Отпустите… – оказывается, принц ни на секунду не упускал секретаря из виду, – послушаем, что он скажет.

– Да ведь не успел, – осторожно поглядывая на бедненько одетую сеньориту, затараторил староста, – зима-то была больно снежная, никак не вывезти бревна из леса, на мост ведь сухостой не пустишь. А пока дороги просохли, сев подошел, теперь первый сенокос… вот немного разделаемся с делами и поедем за бревнами, мы ведь их с осени заготовили и в штабеля по всем правилам сложили. Вот и оплатил мужикам за сделанное, не боле, кому семян прикупить, кому инвентарь…

– Расписки брал? – проходя к застеленной домотканым ковриком скамье, строго спросила сеньорита секретарь и села поближе к столу.

– Нет… ведомостью оформил, расписки наш люд давать не любит.

– Показывай, и отчеты прошлого месяца тоже. Ваше высочество, вы не против, если я сначала посмотрю его документы?

– Вот они все, – Седрик выставил на стол сундучок, – мы сразу забрали.

– Ну, вроде особых грехов нет, – сообщила Иллира через час, ловко пощелкав стареньким абаком, – вот только один вопрос… за что ты себе премии каждый месяц, двадцать или тридцать золотых, начисляешь? Я понимаю, что это немного, но премию обычно выдает его высочество или финансист.

– Так… – староста смотрел на девушку с разгоравшейся в глазах надеждой, как на спасительницу, – ведь гости. То один отряд едет, то второй… на расходы и беру. Лошадей с поля сорвать – тоже людям хоть серебром, а отдать нужно…

– Ингирд, – строго глянул на баронета принц, – а как часто тут проезжают наши разъезды?

– Наши не так часто, но тут же ниже по реке Торпинск, там раньше правил его высочество Рантильд, а теперь вы.

– Помню. Значит, нужно как-то это узаконить, постой и пищу для стражников. Сеньорита Иллира… подскажите старосте. И выпишите двести золотых от меня, за честность. Я иду умываться, – скомандовал принц, направляясь к двери.

Ему уже было ясно, что в эту ночь никаких допросов устраивать не придется и они смогут спокойно выспаться.

– Я еще добавлю сто от себя, за аккуратность в документах, – решительно заявила ему в спину Илли и повернулась к ошеломленному старосте: – А расходы на проезжающих оформляй ведомостью. В какой день, сколько человек откуда и куда ехали. Ну а подъезды к мосту мы проверим, и я запомню, что ты уже списал средства на их строительство. Где мне умыться?

На следующий день отряд тронулся в путь на рассвете, увозя с собой корзины со свежими пирогами и жареной птицей, бутыли молока и крынки со сметаной, которыми счастливые домочадцы старосты набили все свободные закоулки в каретах.

– Ингирд? – Как оказалось, за ночь Кандирд и не подумал забыть о вечернем разговоре, наоборот, судя по тому, с каким удобством он устраивался в своем углу и придвигал к себе корзину с пирогами, чувствовалось, что слушать принц собирался долго и вдумчиво.

– Пусть Илли расскажет, раз она все поняла, – вздохнул удрученно баронет, – а Бенгальду я ничего не скажу. Обещаю.

И сделал еще какой-то знак рукой, хищно поглядывая на сеньориту финансиста. Она ответила небрежным жестом и победно усмехнулась, глядя на его вытянувшееся лицо.

– Илли? – Его высочество глянул на любимую с живым интересом, как ребенок, разбирающий на части новую игрушку.

– Когда я обнаружила… что все важные посты в твоем дворце и в твоей свите заняты не случайными людьми, я начала думать, хорошо это или плохо. Нет, с позиции безопасности, несомненно, такой подход к проблеме идеален: когда все вокруг, кроме самых младших слуг, тщательно проверены и все посылают отчеты, обнаружить шпиона или террориста не представляет никакого труда. То, чего не заметил один – всегда заметит другой. Но тут возникает опасение, что в таких условиях сам принц может вырасти… инфантом. Извини, Канд, к тебе это не относится… я сейчас поясню. Невольно я пристальнее присмотрелась к основным фигурам и постепенно поняла, что наоборот. Они все не няни и гувернеры при затюканном мальчике, а умелые учителя и соратники. И нет ни одной сферы деятельности, в которой тебе некому было бы дать совет. Как я недавно выяснила, мажордом был очень хорошим управляющим имением и разбирается в агрономии и животноводстве, Седрика явно учили в специальной школе телохранителей при войсках наследника, секретарь подчинялся личному секретарю ее величества. Ну, начальник канцелярии отчитывался перед финансистом, Ингирд прошел выучку на тайного агента особого отдела Бенгальда, вот про Лензора мне ничего не известно, но думаю, Инг знает.