Смысл существования человека - Эдвард Уилсон

Изучение континуума помогает человеку оценить масштабы космоса, где мы наблюдаем бесконечно разнообразные размеры, расстояния и количества, среди которых существуем мы сами и наша маленькая планета. Научный подход подсказывает, где искать ранее неожиданные явления и как воспринимать реальность в целом с помощью измеримых показателей причинно-следственных связей. Зная место каждого феномена в соответствующих континуумах – в каждой системе набор таких континуумов будет отличаться, – мы изучаем химический состав поверхности Марса. Мы примерно знаем, как и когда первые четвероногие существа выбрались на берег. Мы прогнозируем разнообразные условия как в микроскопических, так и в космических масштабах, опираясь на универсальную физическую теорию. Мы можем наблюдать кровоток в теле человека и нервные клетки мозга, подсвечиваемые в ходе мыслительной деятельности. В обозримом будущем – не более чем через несколько десятилетий – мы разгадаем тайны темной материи, происхождения жизни на Земле и физической основы человеческого сознания, определяющего наши мысли и настроение. Мы уже можем увидеть незримое и взвесить бесконечно малое.

Что же означает для гуманитарных наук такой взрывной рост естественных знаний? Всё. Наука и техника все точнее указывают, какое место занимает человечество – как на Земле, так и за ее пределами. Мы занимаем микроскопическое пространство в каждом из континуумов, которые могли создать виды, обладающие интеллектом человеческого уровня, где угодно – здесь или на других планетах. Наши предки по биологическому родословному древу, которое удается проследить до все более и более примитивных организмов, оказались просто счастливчиками, пробравшимися сквозь лабиринты эволюции.

Мы – очень необычный вид, избранный, если хотите. Но одни лишь гуманитарные науки не могут объяснить, почему это так. Они даже не дают возможности сформулировать вопрос так, чтобы на него можно было ответить. Гуманитарное знание воспринимается как самодостаточное, но на самом деле заключено на крошечном пятачке всех известных континуумов. Этот пятачок и продолжают самозабвенно изучать гуманитарные науки, увлеченно вдаваясь во все более мелкие детали и исследуя бесконечные изменения. Все эти детали не позволяют познать природу наших фундаментальных черт – непреодолимых инстинктов, умеренного интеллекта, опасной нехватки благоразумия и даже, как утверждают критики, неоправданной самонадеянности нашей науки.

Первая эпоха Просвещения началась более 400 лет назад, когда и естественные, и гуманитарные науки еще были достаточно примитивными и их синтез казался вполне осуществимым. Просвещению предшествовало открытие кругосветных морских путей из Западной Европы по всему миру – это произошло в самом конце XV века. Мореходы смогли по морю обогнуть Африку и высадиться на берегах Нового Света, что дало толчок развитию глобальных торговых путей и значительно расширило масштабы завоеваний. Такое расширение горизонтов стало поворотным моментом в истории, открывшим простор знаниям и изобретениям. Теперь мы стоим на пороге нового цикла исследований – гораздо более обширных, соответственно более сложных и, неслучайно, по большей части гуманитарных. Именно во власти гуманитарных наук и серьезного искусства найти способы выразить смысл нашего существования в духе Просвещения.

Возможно, мое следующее признание покажется вам странным – ведь я ученый-биолог, привыкший работать только с фактами. Тем не менее я высоко ценю научно-фантастические идеи об инопланетянах и считаю, что они приносят нам большую пользу: они помогают размышлять над нашей собственной природой. Когда такие сюжеты правдоподобны с точки зрения науки, они помогают предвидеть будущее. Полагаю, что если мы когда-нибудь встретимся с настоящими пришельцами, то они непременно отметят одно наше замечательное достижение, достойное пристального внимания. И это не естественные науки и технологии, а именно гуманитарные науки.

Думаю, такие воображаемые, но правдоподобные инопланетяне не пытались бы облагодетельствовать или развить наш вид. Вероятно, они относились бы к нам снисходительно, как мы – к африканским животным, скачущим и рыщущим в Серенгети[5]. Пришельцы хотели бы как можно больше узнать о единственном виде, создавшем на этой планете цивилизацию. Разве наша естественная наука открыла бы им какие-либо секреты? Нет. Нам нечему было бы их учить. Не забывайте, что история того, что мы можем назвать наукой, насчитывает менее пяти столетий. Поскольку объем научных знаний в каждой из дисциплин (например, в физической химии или клеточной биологии) на протяжении двух последних веков примерно удваивался каждые десять или двадцать лет, можно констатировать, что по геологическим меркам все наши знания получены совсем недавно. Наше техническое развитие тоже пока находится на самой ранней стадии. Человечество вступило в современную глобальную гиперсвязанную научно-техническую эпоху всего пару десятилетий назад. Этот период – всего лишь миг в истории мироздания. Учитывая, что Галактика существует миллиарды лет, пришельцы вполне могли бы преодолеть наш современный (фактически зачаточный) уровень развития уже миллионы лет назад. Вполне возможно, что они опередили нас и на сотню миллионов лет. Чему в таком случае мы могли бы научить наших инопланетных гостей? Иными словами, о чем мог бы поведать полуторагодовалый Эйнштейн профессору-физику? Ни о чем. Именно поэтому вполне вероятно, что наши технические достижения безнадежно примитивны. В противном случае это мы были бы космическими путешественниками, а братья по разуму – инопланетными аборигенами.

Итак, чему по-настоящему ценному могли бы научиться у нас гипотетические инопланетяне? Правильно – гуманитарным знаниям. Как однажды отметил Марри Гелл-Манн, один из пионеров квантовой физики, «теоретическая физика состоит из небольшого количества законов и огромного множества фактов». Это тем более верно и для всех других естественных наук. Жизнь на Земле возникла более трех с половиной миллиардов лет назад. Впоследствии биологическое разнообразие живых организмов постоянно увеличивалось, на Земле появились бактерии, грибы, растения и животные. Но это всего лишь одна история эволюции из бесконечного множества подобных историй, которые могли произойти на других планетах. Пришельцы знали бы об этом, так как получили бы данные от роботов-разведчиков и исходили бы из принципов эволюционной биологии. Инопланетяне вряд ли смогли бы сразу постичь всю историю земной органической эволюции, со всеми ее вымираниями, переменами, «династическими» расцветами и упадками огромных групп – цикад, аммонитов, динозавров. Но опираясь на сверхэффективные полевые исследования, методы секвенирования ДНК и протеомные технологии, они достаточно быстро изучили бы современную флору и фауну Земли, природу и эпохи существования предшествующих форм жизни, а также вычислили бы закономерности эволюционного развития земной жизни в пространстве и времени. Все это – естественно-научные проблемы. Вскоре пришельцы усвоили бы все то, что мы называем «наукой», и даже гораздо больше – как если бы нас и не существовало.