Дневник слабака. Глобальное потепление - Джефф Кинни

Как бы я хотел ВООБЩЕ не ходить в школу, когда холодно и вокруг сплошные вирусы. Может быть, в один прекрасный день я куплю себе огромный пластиковый пузырь для защиты от бактерий.

Но я уверен, что мой пузырь не продержится и ДНЯ, – его проткнёт какой-нибудь идиот.

Я, конечно, ненавижу болеть, но я рад, что от простуды до сих пор не придумали лекарство.

Ведь если бы его ПРИДУМАЛИ, я бы не смог притворяться больным и оставаться дома, чтобы играть в видеоигры.

Сегодня, когда мы возвращались ДОМОЙ, было ещё холоднее, чем когда мы шли в школу. ВЕТЕР дул нам с Роули в лицо, и от этого становилось в десять раз ХУЖЕ.

Мы так мёрзли, что по дороге домой нам пришлось сделать несколько остановок. Первым местом, куда мы нырнули, была пиццерия: там стоит большая печь, и всегда очень тепло. Но когда парень, который владеет этим заведением, понял, что мы не собираемся ничего ПОКУПАТЬ, он вышвырнул нас вон.

Следующую остановку мы сделали в городской библиотеке. Это общественное здание, и я знал, что нас не могут оттуда выгнать. Но когда библиотекарши начали совать нам книги, мы ушли САМИ.

Плохо, что перед уходом мы не сходили в библиотеке в туалет: когда до дома оставалось ещё полпути, Роули приспичило. Мы стучались в двери, но, когда люди видели нас, они делали вид, что их нет дома.

Мы всё-таки заставили одного человека ОТКРЫТЬ нам, но к этому времени у Роули так замёрзло лицо, что он не смог выговорить ни единого СЛОВА.

Когда мы добрались до Суррей-стрит, я понял, что Роули нужна срочная медицинская помощь. Но я знал: ни один человек, живущий на Нижней Суррей-стрит, не пустит нас в дом.

Перед домом мистера Йи лежит большой КАМЕНЬ. Я сказал Роули, чтобы он нырнул за него и сделал свои дела. Лично я ни за что бы не стал отливать на улице в ТАКОЙ мороз: ведь Альберт Сэнди рассказывал нам историю о том, что случилось с парнем, который это СДЕЛАЛ.

Но я решил, что сейчас не самый подходящий момент рассказывать об этом Роули. К тому же я не был уверен, что он хочет именно ПО-МАЛЕНЬКОМУ.

Я не знаю, чем он там занимался, но возился он целую ВЕЧНОСТЬ. Ребята, живущие на Нижней Суррей-стрит, вышли на улицу поиграть, и через пару секунд вокруг Роули собралась толпа. Я отошёл в сторонку, потому что не хотел, чтобы народ подумал, что мы с ним ВМЕСТЕ.

К счастью, Роули уже закончил свои дела, и мы убрались оттуда прежде, чем кто-то догадался, чем он ЗАНИМАЛСЯ. Ведь именно из-за такой глупости и может вспыхнуть ВОЙНА.

Вторник

Сегодня утром снова было очень холодно, и я откопал в шкафу шарф и старые перчатки. Мама сказала, чтобы я надел варежки, которые бабушка связала мне прошлой зимой, но когда она их вязала, она забыла приделать БОЛЬШОЙ ПАЛЕЦ.

Поэтому, когда я их надеваю, впечатление такое, что у меня на руках НОСКИ. В снежном бою они совершенно БЕСПОЛЕЗНЫ.

Мама сказала, чтобы я надел теплые наушники, но я знаю одну вещь: не слышать, как ребята ПОДКРАДЫВАЮТСЯ, всё равно что самому НАПРАШИВАТЬСЯ.

Причина, по которой я страшно мёрзну, заключается в том, что я ХУДОЙ и у меня нет теплоизоляции. Зимой я стараюсь побольше есть, чтобы нарастить жир. Но у меня, наверно, быстрый метаболизм: что бы я ни делал, мне ничего НЕ ПОМОГАЕТ.

Мне кажется, что сегодня утром на улице было где-то минус десять градусов, и по дороге в школу я задумался, может ли КРОВЬ человека замёрзнуть.

Я слышал, что люди примерно на 60 % состоят из ВОДЫ, поэтому я решил, что такое ВОЗМОЖНО. Правда, это больше похоже на выдумку Альберта Сэнди.

БОЛЬШЕ ВСЕГО я переживал, как бы себе чего-нибудь не ОТМОРОЗИТЬ. На полдороге к школе я почувствовал, что мне сильно ЩИПЕТ уши, и пожалел, что не послушал маму и не надел наушники.

Я боялся, что у меня ОТВАЛИТСЯ ухо, а я замечу это только на уроке.

Я переживал не только за УШИ. Есть МНОЖЕСТВО других частей тела, которые можно отморозить.

Я бы не хотел лишиться НОСА: ведь без него я буду выглядеть странновато. Но, с другой стороны, на уроке обществоведения я сижу рядом с ТУАЛЕТОМ, так что хотя бы ЭТА ситуация немного улучшится.

К тому же в холодную погоду у меня из носа ВСЁ ВРЕМЯ текут сопли, и я всегда слишком поздно понимаю, что у меня над губой висит замёрзшая сопля.