Все, хватит! - Луиза Бэгшоу

– Но, милый, это будет так впечатляюще.

В этом слове был путь если не к сердцу Эрни, то, во всяком случае, к его кошельку. Ему нравилось тратить деньги напоказ. Быстрые машины, яркие драгоценности. Может, ее обручальное кольцо из-за своих необъятных размеров и выглядело слегка вульгарно, но Диана никогда не жаловалась. Разве может бриллиант быть слишком большим?

– Ну хорошо, – кивнул Эрни. – Устраивай вечеринку, но только одну, – проговорил он, не обратив внимания на хитрую улыбку жены. Она считала, что где одна вечеринка, там и вторая, и третья. Но если ему не понравится, то ничего не будет.

В конце концов, Диана додумалась обсудить с ним расходы. Многие американские жены сначала тратили деньги, а потом задавали вопросы. Его девочка оказалась умнее.

«Будет по-моему или никак», – подумал Эрни и улыбнулся в ответ жене.

– Пошли ужинать.

Гостиная выглядела великолепно. Диана наняла Ричарда Хессона, самого модного и дорогого дизайнера по интерьерам в городе. Он славился тем, что все его комнаты были выдержаны в сугубо мужском стиле. Может, причиной тому была его собственная женоподобная внешность, но Диана считала себя не вправе судить мастера. Итак, в гостиной преобладало темное дерево, посредине стоял массивный ореховый стол из какого-то французского загородного поместья восемнадцатого века, на полу лежал алый ковер, а стены были задрапированы шелком глубокого красного цвета. Горничная накрыла стол на двоих, расставив приборы на противоположных концах. Непременными атрибутами ужина были накрахмаленные ирландские льняные салфетки, небольшие серебряные вазочки с кремово-желтыми розами и романтичные свечи из пчелиного воска в статных серебряных канделябрах. Диана с удовольствием направлялась к своему месту. Все это так... цивилизованно. Гораздо шикарнее, чем ее убогая лондонская квартирка. Не хватало только атмосферы близости, но Диана верила, что Эрни вернется к ней, как только немного разберется с делами.

? Расскажи мне, как прошел твой день, – попросила она, когда Консуэла поставила перед ней блюдо с закусками: маленькие печеные картофелины с маслом и трюфелями.

– Да особо нечего рассказывать. – Эрни глотал пищу, практически не разжевывая. – Я объяснял парням, как в наше время делаются дела. В учебниках ничего толкового все равно не напишут.

Диана кивнула и стала ждать, пока Консуэла откупорит бутылку мерло. Сейчас они спокойно поужинают, а потом она примет ванну и посмотрит «Друзей», пока Эрни будет сидеть, запершись в своем кабинете, и торговать акциями через Интернет. Мысленно Диана уже представляла себе будущую вечеринку. Она намеревалась произвести фурор.

Эрни рассказывал жене ничего не значащие вещи о новых офисах издательства и некомпетентных сотрудниках. Ерунда, конечно, но какого черта посвящать ее в дела? На таких женщин, как она, не стоит тратить время. Конечно, иногда ему встречались женщины, разбирающиеся в финансовых вопросах. Как правило, это были разочаровавшиеся в жизни уродины. Типичным примером могла послужить Дженет Дженсен, его новая подчиненная. Эрни попытался представить себе, как Дженет выбирает полотенца оттенка голубиного яйца для гостевой ванной комнаты – это просто невозможно делать с таким рябым лицом, как у нее. По мнению Эрни, женщины делились на три типа: с мозгами, как Дженет, красотки, как Диана, и стервы – самые привлекательные.

После ужина Эрни чмокнул жену в щеку и отправился в кабинет. Пусть надерет задницу этим янки. Для этого-то он и надел ей на палец кольцо с бриллиантом в три карата от Тиффани.

Эрни захлопнул за собой тяжелую дверь красного дерева. Его кабинет Диана обставила с изяществом, присущим Старому Свету: темно-зеленые тона, кожа, персидский ковер, книжные полки, уставленные томами викторианской эпохи, которыми его семья владела в нескольких поколениях. Такие кабинеты были, наверное, у отцов его друзей в Итоне, настоящие джентльменские библиотеки, где на дальней стене непременно висела картина маслом, изображавшая даму в амазонке. Эрни одновременно любил и презирал этот стиль. Если бы он копнул поглубже, то извлек бы наружу то ужасное ощущение неопределенности, которое он испытывал в компании Ди. Но Эрни не собирался копать глубоко, он предпочитал видеть только то, что было на поверхности.

Он знал, что жена проведет больше часа за туалетом. Эрни не хотел ей мешать. Кому приятно наблюдать за тем, как женщины проделывают все эти отвратительные интимные штучки: бреют ноги и подмышки, выщипывают брови, удаляют волоски воском?.. Эрни тошнило при одной только мысли об этом. Он никогда не задумывался о традиционном культе женского тела. Большинство из них все равно превращались в толстух с родинками, лишними волосами и прыщами. С его репутацией акулы издательского бизнеса он никогда не пользовался славой плейбоя, как многие богатые молодые мужчины, имевшие успешный бизнес в больших городах. При этом с потенцией у него было все в порядке, и иногда он этим пользовался. Кроме того, он понимал, что иметь рядом правильную женщину так же важно, как, скажем, правильную машину. Вот почему Эрни выбрал Диану. Она была воплощением его представлений об идеальной жене. К сожалению, она мало чем ему помогала.

Усевшись в старинное кожаное кресло, Эрни включил компьютер, единственный след современности в кабинете. Его акции выросли. Эрни просмотрел весь портфель. Сколько еще акции DOW смогут выдерживать такой темп? Скорее всего бесконечно долго. Сегодня сосредоточиться на акциях не получалось. Его мысли были связаны с «Блейклиз», но не с депрессивными ленивыми и зажравшимися старыми сотрудниками, работающими в компании с университетской скамьи, которых он сегодня почти всех уволил, а с менеджером по связям с общественностью из «Гастингс инкорпорейтед», новой аутсорсинговой компании.

Майра Чен. Ей скорее всего было около двадцати пяти, но в целом она выглядела моложе, если не считать холодного стервозного изгиба губ. Она была худая, как жердь, с маленькими дтугими грудями, торчавшими под каким-то неестественным углом. Скорее всего фальшивыми. И эта фальшь возбуждала Эрни. Майра Чен прямо-таки хвасталась своей ненатуральной грудью. У нее были темные облегающие платья с низким вырезом, поверх которых она надевала такие узкие жакеты, что Эрни все время казалось, будто под ними девушка носила корсет. Да... жесткий корсет, перехватывающий дыхание и отчаянно толкающий вверх маленькие груди. Длинные ногти Майры всегда были покрыты ярко-красным лаком. Невозможно было представить, как она печатает с такими ногтями. Тонкие губы были неизменно накрашены алой помадой. Эрни постоянно думал о ее бледной кремовой коже, о ее бровях, которые она выщипывала так сильно, что приходилось рисовать на их месте карандашную линию. Ему это нравилось.

Кроме того, когда Майра перебирала бумаги, делая вид, что слушает речь своего босса, она вдруг бросила взгляд на Эрни. Он с легкостью умел читать выражения лиц своих подчиненных. Мисс Чен не выказывала ни страха, ни волнения. Наоборот, в ее взгляде читались спокойствие, твердость и даже жестокость. У Эрни внезапно пересохло в горле. Он бросил взгляд на худые мускулистые ноги в прозрачных черных чулках, обутые в черные туфли на высоких шпильках с железными набойками. Ей, наверное, больно ходить в таких туфлях, рассеянно подумал Эрни в окутавшей его пелене похоти. Когда Дик Гастингс, ее начальник, закончил свое выступление, Эрни попросил его о новой встрече.