Его дерзкий поцелуй - Гэлен Фоули

Освободившись, она тут же отправилась под готические своды зеленого собора джунглей. Девушка с десяти лет овладела искусством взбираться на самые высокие деревья и сейчас, добравшись до «пятого этажа» лесного великана, стояла в развилке гигантского акажу и вглядывалась в даль.

Даже отец опасался забираться так высоко, а Иден – нет. Отсюда, с высоты, все казалось яснее и чище. Девушку окружали многие мили зеленых джунглей, а у самого горизонта поблескивала узкая синяя полоса – море. Туманная даль разбудила в крови Иден беспокойство и непонятную жажду – слишком долго она жила в изоляции и одиночестве. Казалось, сама листва этого дикого и яростного края непрестанно повторяет все тот же вопрос: «Неужели я всегда буду одна?»

Джек сам не понял, как долго дремал, когда его разбудил голос Трайерна, в котором звучали странные интонации. Оглядевшись, капитан поразился перемене пейзажа: только что их окружали золотистые прерии, а сейчас они оказались в таинственном мире изумрудного полумрака и зеленоватых теней.

Безбрежная прежде река разбивалась в дельте на сотни узеньких рукавов, сложную сеть естественных каналов, которые назывались здесь каньо. Все они вели к морю. Джек понял, что смуглый лоцман ведет судно сквозь плотную стену джунглей по одной из наиболее спокойных артерий. Пышная растительность туннелем укрывала водный путь, создавая под своим кровом невыносимую духоту. В тягучем и влажном воздухе не чувствовалось ни малейшего дуновения.

Судно все дальше углублялось в тропический лес. Непрерывный птичий щебет каким-то странным образом не нарушал умиротворение этого места. Джек настороженно осматривал берег. Затихла даже его отчаянная команда.

По оливкового цвета воде скользили бесчисленные насекомые на тонких длинных лапках. Внезапно тишина взорвалась от гортанного вопля. Матросы подскочили, с тревогой озираясь вокруг. Звук превратился в серию коротких вскриков.

– Черт возьми, кэп, что это? – перекрестившись, спросил Хиггинс, впередсмотрящий.

– Обезьяна-ревун, – ответил Джек, припоминая прочитанные описания этого животного, и задрал голову, чтобы отыскать в ветвях крупную обезьяну, но вместо нее заметил великолепный белый плюмаж орла-гарпии, который нес его с достоинством мифического грифона.

– Смотрите, смотрите! – в восторге вскричал Джек.

Зеленые попугаи, туканы с оранжевыми клювами, шумливые ара разлетелись с дороги орла, когда он поднялся с ветви и скользнул вниз по каньо. Гигантские шестифутовые крылья несли его с поразительной скоростью. Джек с восторгом следил за полетом огромной птицы, пока она не исчезла в пышной зелени крон, но тут его внимание привлек мощный всплеск у поверхности реки.

– Что там такое? – пробормотал Трайерн, вглядываясь и поду по курсу судна. – Крокодил?

– Черт возьми, могу поклясться, он… розовый!

Они с недоумением уставились друг на друга, но в этот миг из всех уст вырвался потрясенный крик восторга – странное создание появилось рядом с ботом и оказалось розовым дельфином.

– Буото, – с понимающим видом заметил местный лоцман и указал вперед: – Mira aqui! Вон! Смотрите!

На правом берегу реки сидело первобытное чудовище, которое, судя по его виду, могло происходить от огнедышащих драконов древности.

– Пресвятая Богоматерь… – выдохнул Хиггинс, глядя на чудовищную тварь.

Этот оринокский крокодил размерами превосходил судно, на котором они шли. Джек изумленно наблюдал за громадной рептилией, а Трайерн, быстро взглянув на крокодила, потянулся к винтовке.

– Не надо, – остановил его Джек, но инстинкт самосохранения у крокодила тоже не дремал – с удивительной быстротой, которая заставила содрогнуться всех на борту, гигант мощным движением, почти без всплеска, скользнул в воду.

Трайерн прочистил глотку и хрипло спросил лоцмана по-испански:

– Эти твари… Они нападают на лодки?

– Si, a veces.

– Иногда? Понятно. Ты меня успокоил. – И он с упреком обратился к Джеку: – Зря вы не позволили мне его пристрелить. – Трайерн сердито отошел проверить второй борт судна.

Здесь, наверху, Иден всегда приходили в голову самые лучшие мысли. Вот и сегодня, рассеянно глядя на зеленый океан джунглей, она придумала, как спасти отца от него самого. План был отчаянный, но простой.

Скорее всего у них нет денег, чтобы отправиться в Англию втроем. Что ж, она может поехать одна и взять с собой материалы по наиболее ценным открытиям отца, чтобы встретиться с пятым лордом Пембруком и лично представить ему новые замечательные лекарственные средства. Если она сможет убедить легкомысленного графа в том, что ее отец работает для блага всего человечества, тогда, возможно, его светлость возобновит финансирование. К тому же в Лондоне достаточно других богатых филантропов, и, пользуясь именем отца и его невероятными достижениями, она, безусловно, сумеет найти человека, который согласится оплачивать его работу. Тогда отец сможет остаться здесь, в относительной безопасности джунглей Ориноко, а сама она отправится к тете Сесилии и кузине Эмили и, таким образом, не останется без присмотра.

Иден казалось, что она нашла идеальное решение – в выигрыше будут все. Правда, она подозревала, что отец непременно найдет в этом плане недостатки, но одна только мысль о возможных переменах сразу улучшила настроение девушки. С легким сердцем она занялась своими орхидеями.

Иден честно признавалась себе, что, несмотря на горячее желание вернуться к цивилизации, она не может назвать свою жизнь в дельте слишком уж неприятной – природа действовала на ее душу умиротворяюще.

Уже через час девушке удалось сделать открытие, которое непременно удивит и обрадует отца. К тому же она сумела подружиться с маленькой обезьянкой-капуцином. Та уселась в развилке у нее над головой и с острым интересом следила за каждым движением Иден.

Эти обезьяны получили свое название из-за сходства окраски с нарядом монахов-капуцинов, которые явились в Новый Свет вместе с конкистадорами. У маленькой проказницы было белое личико с большими круглыми глазами, черный капюшон и словно бы черные рукава.

– Смотри, – пробормотала девушка, – настоящее чудо! – Она рассматривала недавно обнаруженный вид орхидеи – роскошную кисть малиново-белых соцветий, вцепившихся в длинную ветвь почти на середине реки.

Продвигаясь дюйм за дюймом вдоль ветки, Иден сумела наконец срезать несколько цветков и вдохнула их роскошный ванильный аромат, усиленный вечной сыростью джунглей.

Дождь шел уже довольно давно, Иден промокла до нитки, но старалась изо всех сил уберечь от влаги свои записи. Внезапно ее новая приятельница, маленькая обезьянка-капуцин, насторожилась и замерла, вглядываясь в речную даль, потом издала предостерегающий вопль и скрылась в зеленом балдахине ветвей. Иден застыла от ужаса, опасаясь, что какой-нибудь ягуар решил отправиться на охоту пораньше. Она вслушивалась в шум дождя, пытаясь сквозь стук капель различить иные звуки, отчаянно всматривалась в пеструю зелень, но понимала, что защитная окраска этого хищника делала его почти невидимым до тех пор, пока не станет слишком поздно.