Мутангелы. Уровень дзета - Ая эН

Дюшка был оставлен около этого добра один, а уровень его понимания предстоящей задачи был сравним с уровнем трех-четырехлетнего малыша. И «взрослых» рядом не наблюдалось. Впрочем…

Впрочем, двое были. Далеко, на горизонте.

Диди. Имеется в виду горизонт событий, физики знают, что это такое.

Двое шли не оборачиваясь.

– Эй! – завопил Дюшка. – Стойте! Стой-те-е-е!!!

Двое шли не оборачиваясь.

– Да стойте же! Вот суслик! – Он бросился догонять.

Однако догнать не получалось, хотя Клюшкин бежал изо всех сил, а уходящие двигались довольно медленно. Вроде бы они становились как бы больше, вроде бы вот уже можно и детали их одежды различить, тот, что повыше, в цветастом пончо с капюшоном, второй, толстый, в шароварах и рубахе навыпуск.

– Эй! Ау! Хрюк! Я ту-ут! Да стойте же!!!

Клюшкин прибавил ходу. Вот уже стали различимы волосы высокого – ежиком, складки капюшона горбом на спине, кожаные ботинки, даже видно, что на одном ботинке шнурок порван.

– Эй!

Никакого эффекта.

– Это у меня галлюцинация, – понял Дюшка, – галлюцинация плюс дежавю. Точно. Такие фигуры мы с дедом встретили в реалитивизоре, это он их придумал, это из его книги… Все. Я свихнулся. Всем спасибо, все свободны.

Однако, несмотря на слова «все свободны», идущие в синем игольчатом тумане фигуры вовсе не собирались исчезать. Напротив, они остановились, и вскоре Клюшкин понял для чего. Они завтракали. Чем-то вроде винегрета. И прихлебывали из кружек, кружки были большие, королевских размерчиков.

Дюшка подумал о том, что тоже хочет пить. Надо было возвращаться «домой», к своим комнатам без потолков и щиту с функцией Румана.

Он огляделся, чтобы сориентироваться. Это было сложно сделать, поскольку его сознание, по сути, все еще оставалось примитивным, трехмерным, а сам он продолжал считать себя обычным человеком, пусть и испытавшим кучу приключений и превращений благодаря ангелам.

Часы справа показывали ровно два и стояли. На часах слева было по-прежнему пятнадцать минут одиннадцатого, но теперь они шли.

– Ах я олух! – воскликнул Клюшкин. – Ору в пустоту. Дурак законченный!

Он досадливо покачал головой и стал исправлять ситуацию, выруливая в нужную сторону с помощью ладоней, притягивая мутонитями требуемое направление.

– Здравствуйте!

– Свет в спину! – приветливо улыбнулся старший, который был в пончо.

Толстячок сначала прожевал, потом кивнул:

– Привет! – И, с любопытством оглядев Дюшку с ног до головы, прибавил: – А дед где?

– Дед? – растерялся Дюшка. – Какой дед?

– Ну твой дед, с которым вы пару дней назад от нас в кустах прятались.

– Дней?! Это же… Это несколько лет назад было…

Толстяк присвистнул. Все помолчали.

– Мебби Клейн, – представился наконец высокий.

– Мебби Клейн. – Толстяк, тяжело вздохнув, тоже представился. – Мы – одно существо, хотя в это…

– Да я и так вижу, что одно, – пожал плечами Дюшка.

Толстяк поперхнулся, хотя в этот момент у него во рту не было ни винегрета, ни чего-то иного. А высокий посмотрел на Клюшкина очень внимательно.

– Ты тут один? – спросил он.

– Да. У меня… У меня есть друзья, но они сейчас… они как бы… – Дюшка не знал языка инфилоперов, а объяснить толком на любом другом языке некоторые вещи не представляется возможным.

Толстяк продолжал кашлять, а высокий опять спросил, указав в пустоту:

– Видишь нить?

Дюшка присмотрелся:

– Не вижу. Только след вижу. След от нити. Кажется, она была белая. Или след белый. А что?

– Прокладывай пространство по этому следу.

– Вы хотите сказать, «разворачивай свернутые части пространства»? Так написано в тетрадках одного физика, если разворачивать, я примерно понимаю как. Но прокладывать – нет.

– Это одно и то же, – кивнул высокий. – Давай, действуй. У тебя получится.

– А вы?

– Мы – Мебби Клейн, Бьорки Мымбе Мебби и Мамаш Мумуш Клейн, но… Когда моя сестра окончательно превратилась в крысу и нас с Мамашем выбросило с Земли-75, я думал, что мы с ним стали настоящими мутангелами и инфилоперами. Но я ошибался. Все, что я могу, – не терять следа Лещщи. Но мы сможем пройти потом, по достроенной сокращалке. Так что давай, вперед!

Дюшка растерянно кивнул. По правде сказать, он мало что понимал и все еще полагал, что его или ангелы разыгрывают, или он с ума сошел все-таки, или, может, спит.

– И последнее, – сказал высокий. – Мою сестру зовут Лещща, Лещща Мымбе, она с Земли-28. Найди ее, когда дойдешь.

Дюшка опять кивнул.

– И мою сестру тогда уж где-нибудь найди, будь добр, – вставил толстяк Мамаш. – Ее Пипа зовут, у нее десять уколов мудрости!

Дюшка опять кивнул. «Или с ума, или сплю!» – окончательно решил он.

– Кстати, насколько я понимаю, ты можешь дойти и во сне, – вдруг улыбнулся Бьорки Мебби Клейн. – Я не силен в практике, но теоретически…

«Ай, ладно, сошел с ума и сошел! Эка невидаль! – подумал Клюшкин. – Ерундиссимо с плюсом!»

– А сейчас не бойся, мы сделаем тебе маленький укол в руку… Это не больно.

Пипа и не боялась. Наоборот, очень даже обрадовалась. Во-первых, это и правда почти не больно. Во-вторых, одиннадцать уколов мудрости – так круто, что просто вообще! У них в деревне только у старосты больше – у него двенадцать. А у кого одиннадцать, тех всего четверо. Теперь будет пятеро, с ней вместе.

– Ну, ты точно не должна бояться, ты вон какая опытная и мудрая! – улыбнулась девушка-ангел.

На ангеле было надето такое короткое платье, что просто ужас. Едва попу прикрывало. «Ангел, а тоже экономит, чтобы побогаче быть! – подумала Пипа. – Вон, на мужские штаны напялила!» Девушка улыбнулась:

– Это не платье, это туника. Ее с брюками носят.

Пипа напрягла лоб, но не нашлась, что ответить. И даже не нашлась, что подумать. Наверное, десяти уколов мудрости не хватало ни на то, чтобы предположить возможность чтения мыслей, ни на то, чтобы застесняться, стушеваться и/или извиниться. И вообще, вот пусть ей сначала сделают одиннадцатый укол, а после этого она будет думать!

Пипе вдруг захотелось спросить, что нового она узнает после укола и какие игрушки ей подарят. Но она, конечно, сдержалась и не стала спрашивать. Если много спрашивать, можно угодить в Фтопку, это все знают!