Муж поневоле - Александр Курзанцев

— А если вырвуться да нападут? — старший караула передёрнул плечами, невольно почувствовав, как под юшманом тело пробирает холодком. И признался, ничуть не чураясь подчинённого: — Я ж мёртвых страсть как боюсь. С живыми биться-то завсегда, а вот с мертвяками…

Впрочем, Нарух подобное признание за слабость не посчитал, так как был полностью согласен с командиром — с мертвяками схлестнуться не хотелось бы.

— Скажи Калиму, пусть ещё людей даст, — попросил охранник Марута.

— Было бы кого дать, — проворчал старший караула. — И так днём почти без охраны дворец, всех в ночь выгоняют. Ладно, авось найдёт парочку…

* * *

Я сидел в кресле, закинув ногу на ногу и разглядывал устроившуюся на невысоком пуфике напротив меня Аллу. Красивая деваха, да к тому же ведьма. Вот что ей этот Дин?

Подумав, я вопрос озвучил, внимательно отслеживая состояние резерва девушки. Слишком много ей оставлять не следовало.

— Почему я с ним? — подняв на меня удивлённый взгляд, переспросила она. — Так ведь люблю я его.

Злость на меня из неё постепенно уходила. Не совсем, конечно, но блекла, отдалялась куда-то на второй план. Просто потому, что со временем эмоции гаснут, а ненавидеть меня всё так же яростно изо дня в день? Ну, если бы был повод… Но я, организовав хомут для Дина и контроль для Аллы в вынужденном сливании резерва, чтобы парня не прихлопнуло проклятьем, больше ничего плохого им не делал. Не бил, не пытал, не угрожал. Наоборот, кормил, поил, вёл спокойные и доброжелательные разговоры. На честь девушки тоже, кстати, не покушался, чего она, похоже, поначалу опасалась.

Хоть она и была красива, но я, во-первых, как человек высоких моральных качеств, интим хоть по принуждению, хоть по вынуждению считал вещью абсолютно неприемлемой. Во-вторых, был женат и находился во дворце жены. Пусть брак являлся фиктивным, но определённые чувства к Ниике у меня имелись, и нагло попирать их мне казалось кощунственным. Ну а в-третьих, я собирался и Аллу, и Дина использовать в дальнейшем в качестве проводников и пусть не добровольных, но всё же помощников. А значит, давать лишние поводы для мести и ревности даже мелкому воришке — не слишком умно. Пусть у нас будут чисто деловые отношения, несмотря на наличие формального ошейника. Видимость взаимовыгодного партнёрства всегда даёт лучшие результаты, чем обычное принуждение.

— Нет, — качнул головой я, хлопнув ладонью по подлокотнику, — почему ты с ним вообще, а не сейчас?

Мы сидели в помещении, которое я называл малой гостиной. Не слишком большое, оно было весьма искусно украшено и обставлено, пусть и в восточном стиле. Мне нравилось тут, было весьма уютно. Поэтому и для беседы по душам я выбрал именно его, больно атмосфера располагала.

— Мы познакомились ещё детьми, — тихо произнесла девушка. — На улице, в Тардане.

— Это столица? — уточнил я.

— Да. Мы попрошайничали. Не в самом богатом районе, но всё же нам хватало.

— Как ты узнала, что владеешь даром? — задал я новый вопрос.

Не то чтобы так уж сильно горел я желанием знать их подноготную. Но какие-то инквизиторские инстинкты упорно заставляли меня выяснять всё по максимуму.

Она натянуто улыбнулась и поправила складки на тёмно-синем платье, которое было в их вещах, привезённых патрулём из пустыни.

— Это случилось, когда мне исполнилось тринадцать и я стала привлекать мужские взгляды…

— Тебя пытались взять силой?

— Да, — облегчённо кивнула девушка.

Её можно понять, не самые приятные воспоминания. К тому же она не врала, как подсказывало мне чутьё, и даже почти не пыталась давить на жалость, просто рассказывая о своей жизни.

— А потом Дин предложил тебе уйти от попрошайничества и заняться воровством?

Однако Алла неожиданно помотала головой.

— Нет, это я уговорила его. После произошедшего в Тардане мне оставаться стало опасно. Здесь не империя, в султанате ведьм не любят, и за убийство проклятьем мне грозила смертная казнь. Он сам решил уходить вместе со мной. Вот только мы были уже слишком взрослыми для попрошайничества — хорошо подают детям или калекам, а мы не были ни тем, ни другим. Я сразу поняла, что единственная возможность выжить — это начать воровать…

Я слушал внимательно, не перебивая и не останавливая. История вполне банальная и даже в какой-то мере понятная, но разве же нужда в пропитании могла толкнуть их на попытку ограбления дворца? Не думаю. Скорее уж то сделала жажда наживы. Судя по тому, как они были одеты и какими инструментами располагали — один ковёр-самолет чего стоил, — парочка уже давно не стояла на пороге голода и нищеты.

Когда собеседница закончила, я, чуть подумав и ещё раз прокрутив в голове всё сказанное, спросил:

— Где вы храните краденое?

Девушка вздрогнула, и я понимающе усмехнулся.

— Нет, расположение вашей пещеры с сокровищами мне не слишком интересно, — Алла вздрогнула повторно, подтверждая мою догадку насчёт пещеры, — просто вы давно уже не настолько несчастны, как ты пытаешься меня убедить. Давно ли воровство из насущной необходимости стало вашим ремеслом?

— Шутан! — выругалась девушка, после чего посмотрела на меня абсолютно трезвым и слегка злым взглядом, а в голосе от жалостливых ноток не осталось и следа. — Ты как хаким столичный, ничего от тебя не утаишь.

— Девочка, — я демонстративно покрутил на пальцо закрытое магической оправой инквизиторское кольцо, — а ты думаешь, я в империи обычным магом был? Нет, дорогая моя, я — инквизитор.

Зрачки её расширились, и я увидел в них вернувшийся обратно страх. Улыбнулся уже удовлетворённо. Все-таки репутация инквизиции, к слову, более чем заслуженная, известна была далеко за границами империи. И если раньше хоть какие-то иллюзии воровка на мой счёт имела, то теперь, похоже, их не осталось совсем.

Плечи её поникли, и, опустив взгляд вниз, она упавшим голосом попросила:

— Господин, пожалуйста, простите меня.

— Ну будет тебе, — мягко произнес я, — ведь так хорошо сидели, разговаривали… К чему эти извинения? Ты же не пыталась меня обмануть, так, чуть-чуть сместила акценты. Теперь никаких иллюзий насчёт того, кто есть кто, не осталось, и можно более не играть и не пытаться юлить. Так как давно это стало вашим образом жизни?

— Лет семь, — со вздохом ответила Алла, и это была правда. Врать инквизитору? В этом мире подобных дураков не водилось. А значит, наступил новый этап в наших отношениях. Этап честности и открытости.

— И всё устраивает?

— Пожалуй, — она кашлянула, но ответила честно. — Деньги хорошие. Я давно наловчилась. Если охрана где, то слабым проклятием приложу — и можно спокойно работать. Через пару часов оно само рассасывается, а по симптомам и на отравление, и просто на слабость похоже.

— Ну-ка, — заинтересовался я, — покажи, что за плетение.