Черный меч царя Кощея - Андрей Белянин

— Спаси-сохрани мя, Царица Небесная-а-а! — торжественно пропел дьяк Филимон Груздев, вместе с дверьми вылетая из поруба.

Я ошибся ровно на минуту. Это простительно, не учёл бабкиной «религиозности», видимо, первое время она слушала его со смирением. Коротким, как чих...

— Проследить полёт. Найти, выкопать, отпустить с покаянием, — демонстративно перекрестившись, попросил я, и те же молоденькие стрельцы бросились по траектории перелёта дьяка.

— Сурово вы с ним, Никита Иванович, — удовлетворённо повёл плечами Митька. — А теперича что делать будем?

— Ждать.

— Долго ли?

Недолго. Потому что высунувшаяся из поруба Яга не имела ничего общего с той набожной старушкой, за которой я закрывал дверь. Платок был повязан по пиратскому образцу, в глазах плескались оранжевые всполохи, а с тонких губ срывались отнюдь не слова молитвы...

— Пришибу кобеля блудливого! Я тя научу, как лезть к милиции со христосованиями не в пасхальный день! Слюнявыми губами да прямо в ухо, когда у нас таковое-то сложное дело о покраже царицы всех сил опергруппы объявилось! Ники­тушка?

— Да.

— Митенька?

— Здеся, Бабуленька-ягуленька.

— А где ж Васенька мой разлюбезный?

— Видать, хорошему коту в сентябре — март! — не задумываясь, соврали мы. — Поди, уж скоро будет, не замедлится.

— Пойдём-ка в горницу, сокол участковый, — подумав, определилась Яга. — Поговорить надобно.

Я, разумеется, не стал корчить обиженную недотрогу. Усадив меня за стол, бабка первым делом достала из заветного шкафчика полуторалитровую бутыль настойки на рябине с мятой и чабрецом. Молча набулькала в стопку и кружку, стопку пододвинула мне. Сама выпила махом, в три глотка, занюхав одной ноздрёй через рукавчик, и уставилась на меня полным раскаяния взглядом...

— Чего, здорово я начудить-то успела?

— Умеренно, — признал я, чуть поморщившись.

Настойка оказалась крепкой, градусов за сорок. Но Яга выпила, даже не ойкнув, видимо, ей оно было надо...

— Тебя ругала?

Я кивнул. Бабка добавила себе ещё, вопросительно изогнув бровь в мою сторону. Я накрыл свою стопку ладонью, мне достаточно. Моя домохозяйка презрительно фыркнула, буркнула себе под нос что-то атосовское, типа «разучилась пить молодёжь», и уверенной рукой набулькала себе третью.

— Вам не много?

— А ты мне не указ. Изменщик коварный...

— Вы опять за старое?

— Да ладно тебе, участковый... Уже и понудеть нельзя, что ли? Ну и?!

Я вздохнул и отнял ладонь от своей стопки, наливайте. К чести Бабы-яги должен признать, что она моей слабостью не воспользовалась и налила не больше половины.

— Давай, сокол ясный, рассказывай! Что за дело, какая беда, почему мы опять за все в ответе и как силами одной опергруппы врага забарывать будем?

Я кротко вздохнул и ещё раз, без нервов, детально и поэтапно пересказал ей всё, чему был свидетель. Наша старейшая сотрудница выслушала меня самым внимательнейшим образом, а потом тихо спросила:

— Дык мы-то тут при чём?

— Мне повторить? Сидим мы с Горохом у него в кабинете, а наши жёны в это время у него в бане моются, ну и...

— Никитушка, ты мне прямо скажи, с какого боку тут мы? — резко осадила меня глава нашего экспертного отдела. — Ежели и впрямь Змей Горыныч трёхголовый баньку с тремя же бабами голыми похитил, дык при чём тут милиция-то?! По совести говоря, тут царю-батюшке войско сильно могучее собирать надобно да на Змея войной идти! Уж победит али нет, про то не нашей голове болеть. А тока органы охраны правопорядка в энтом деле никак не замешаны. Не наше оно, а государственное!

Честно говоря, я как-то даже не сразу нашёлся, что ей возразить...

По сути, бабка была права, как ни верти. Если только предположить (не более!), что некий летающий птеродактиль (дракон, динозавр, мифический персонаж) украл, похитил, захватил отдельно взятое помещение с заложницами, то это дело армии, а не милиции. Их много, а нас чуть больше сотни. Если уж совсем точно, то больше на целых три боевых единицы. И что из этого следует? Войско-то не меньше тысячи опытных бойцов, с конницей, дворянской дружиной, пушками плюс ещё и народное ополчение... Куда ещё и нам путаться под ногами...

— Я всё понимаю, но тем не менее у меня стойкое убеждение, что Горох повесит это расследование на нас.

— С какого же бодуна-то, ась?

— С широкого царского самодурства! Так вас больше устроит? Можно подумать, ему хоть раз логические обоснования нужны были?! Да и по совести говоря...

— Вот тока о жене твоей разлюбезной не надо, а? Болит, поди, душа по Олёнке-то?!

Я замолчал. Бабу-ягу не обманешь. Если она с первого взгляда определила, ради кого я участвую в этом расследовании, то дальше всё вообще шито белыми нитками.

Да, я не верю, что кто-нибудь вернёт мне любимую, если я сам за это не возьмусь. Никакая армия, никакое войско, никакие дипломатически усилия или попытка выкупа. Яга это тоже прекрасно понимала, поэтому махнула рукой, попросив посмотреть на улику. Я протянул ей змеиную чешуйку. Она помолчала, пожевала губами, без суеты прокомментировав результат экспертизы:

— А здоровенный змеюка-то будет. В полверсты да весом за шестьсот пудов! Шкуру такенную ни мечом, ни пушкой не прошибёшь. Огнём палит, слюной ядовитою брызжет, ну и зубья с когтями забывать не стоит. Давненько я, старая, таких не встречала...

— Откуда он взялся? Зачем полез в Лукошкино? Если ему нужно было охотиться, разве по деревням и сёлам гуляет мало народу? Он же не мог целенаправленно лететь сюда с целью похитить царицу, Олёну и Маняшу...

— Поди пойми, мог али нет, — задумчиво пробормотала бабка. — Одно скажу твёрдо: не будет он их есть, не боись.

— Уф, — облегчённо выдохнул я.

— Он их за другим делом использует, — с намёком причмокнула губками моя домохозяйка. — Змеи, они завсегда уж такие охальники — ни одну юбку не пропустят!

Я почувствовал, как сознание заволакивает багровая полоса ревности. То есть он их будет...?!

— А ты думал как? — без малейшей жалости добила бабка. — Нешто не помнишь, каким образом Ева в раю со своим Адамом-то согрешила? Змей её уболтал, соблазнил, за то ему в веках и форма такая оставлена...

— Какая? — сипло выдавил я. Фантазия и опыт проверок в секс-шопах быстро подсказали ответ.

— Такая! — уклончиво зарделась моя домохозяйка. — Соответственная мечтам женским. Потому Змей завсегда девиц ворует, к себе в высокий терем несёт, красным молодцем оборачивается да жениться уговаривает. А как своего добьётся, дык красавицу-жену со скуки-то и съест!

У меня немного отлегло от сердца. Получается, что этот гад не игнорирует букетно-конфетный период, а значит, у нас с царём есть хоть какая-то фора...