Десятый демон - Лариса Куницына

Испуганно дёрнувшись, она проговорила:

— Мне нечем будет заплатить вам, милорд!

— Столько, сколько стоят мои услуги, уж точно, — усмехнулся он, ловко накладывая повязку. — Но поцелуя будет достаточно. А когда я приеду в следующий раз, чтоб сменить повязку, мы поговорим о цене.

Дженни затрепетала, поняв, что пропала. У неё не было сил бороться с тем, что она чувствовала, и с тем, чего хотел он. Он поднялся и, обняв её своими сильными руками, притянул к себе. Она совсем близко увидела зелёные смеющиеся глаза и отважно подумала: «Будь, что будет…»

— Ты ведь позволишь мне приехать снова? — прошептал он, обдавая её лицо тёплым дыханием.

— Да… — шепнула она, и он поцеловал её в губы, а потом разжал руки и, подхватив свою корзинку с травами, вышел из хижины.

А она так и осталась сидеть у стола, боясь вздохнуть, и думая лишь о том, чтоб он приехал снова.

— Мне снова снился сон, — сообщила я Фарги, когда утром он без стука возник в моей спальне.

Я сидела на постели, обхватив руками колени, и мечтательно смотрела на Иеремию, который старательно умывался, лёжа рядом.

— Я знаю, — с усмешкой кивнул Фарги. — Я уже успел насладиться зрелищем, запечатлевшимся в твоей прелестной головке. И что ты об этом думаешь?

— Это не инкуб. Просто это был странный сон. А теперь мой мозг таким необычным способом переварил полученную мною за день информацию. Я хотела снова увидеть этого зеленоглазого. На банке с кошачьим кормом написано: «Лучшие во Вселенной мясные тортинки для вашей киски от Дональда МакЛарена». Мне никогда не нравилось имя Дональд, но нравилось Джулиан. И моя рука зажила! — я продемонстрировала ему руку. — Даже шрама не осталось.

— Логично, — с усмешкой кивнул он.

— Только не говори, что всё не так просто, — поморщилась я.

— Я и не говорю.

В дверь постучали, и на пороге показалась Лия с подносом. По комнате разнесся аромат свежезаваренного кофе.

— Доброе утро, — лучезарно улыбнулась она. — Как ваша рука? Нужно сменить повязку.

— Не нужно, — покачала головой я и показала ей руку.

Она изумлённо смотрела на меня.

— Не может быть!

— Может, — успокоила я её. — Ещё и не то может.

Фарги присел на подоконник и скрестил руки на груди.

— Можешь её ещё немного поудивлять, — предложил он. — Она хочет попросить у тебя разрешения воспользоваться чердаком. У них там на полу начерчена пентаграмма, на алтаре лежит колдовская книга, а в сундуке хранятся всякие магические причиндалы.

— О чём вы собираетесь колдовать? — поинтересовалась я, предварительно забрав у Лии поднос. Если б я этого не сделала, она бы точно опрокинула кофейник на меня.

— Откуда вы знаете?

Я метнула быстрый взгляд на ухмыляющегося Фарги.

— Ну, а зачем вам ещё мог понадобиться чердак?

Лия глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— Вы читаете мысли?

— Нет.

— Тогда?..

— Я могу присутствовать там или это только для посвящённых?

— Я думаю, что вы относитесь к посвящённым, — проговорила Лия и удалилась с задумчивым видом.

— О тебе скоро начнут слагать легенды, — заметил Фарги, глядя ей вслед.

— По-моему, я это заслужила.

В полдень Лия пригласила меня на сеанс магии. Поднявшись на чердак, я увидела, что там просторно и пусто. В самом центре на деревянном полу была нарисована белой краской пентаграмма, рядом с ней возвышался алтарь, на котором лежала старинная книга, переплетённая змеиной кожей. Чуть в стороне стоял маленький столик, а в углу — большой кованый сундук. Три масунта, среди которых были Альмер и Эльвер, помогли Лие поставить рядом с пентаграммой столик. Пока она застилала его скатертью, расставляла на нём разноцветные свечи, раскладывала ножи с чёрной и белой рукоятками, пучки трав, какие-то амулеты, они тихонько встали по сторонам пентаграммы и, склонившись, перевоплотились во львов. Причём Эльвер, в отличие от Альмера оказался не серебристым, а голубым. Масунта такой масти мне ещё видеть не приходилось. Впрочем, третий был хоть и серебристым, но с заметным голубоватым оттенком. Три красивых зверя с диадемами голубого золота в гривах встали по сторонам треугольника, заключённого в пентаграмму.

Лия поставила перед собой чашу и положила рядом книгу. Окропив всё вокруг водой из чаши, она пробормотала:

— Там, куда попала святая вода, нет места тёмным заклинаниям и силам. Я не буду мириться с их присутствием. Отныне они должны исчезнуть.

Потом, шепча что-то про себя, она зажгла по очереди все свечи, взяла нож и очертила вокруг себя круг, а потом другим ножом написала что-то в воздухе, и пентаграмма вспыхнула чистым голубым светом. Львы по её сторонам стояли с серьезным выражением на мордах и пристально смотрели на неё.

Лия тихонечко запела какое-то заклинание и вдруг вздрогнула, взглянув куда-то позади меня широко раскрытыми глазами. Я обернулась и успела увидеть, как Фарги, с профессиональным интересом наблюдавший за ритуалом, сделал небрежный жест рукой.

— Там кто-то был! — воскликнула Лия. — Я видела его.

Львы, оскалившись, посмотрели в мою сторону.

— Здесь никого нет, — соврала я.

Лия замотала головой.

— Ничего не получится. Если здесь их соглядатай…

— Не их и не соглядатай, — перебила я. — Продолжайте!

Мой голос прозвучал достаточно властно и убедительно. Тревожно посмотрев на меня, она продолжила.

Делая руками пасы, перекладывая травки с места на место, она читала заклинание. Фарги подошёл ко мне.

— Действенная магия, но что-то здесь не так. Пентаграмма слабовата. Я чувствую влияние. Предупреди её, что защита явно недостаточна.

— Лия, мне кажется, то, что ты делаешь, опасно. Меры предосторожности недостаточны.

— Пентаграмма удержит, — возразила она, на миг прервавшись.

Фарги покачал головой.

— Она вопрошает Бездну. Сегодня ей желают ответить куда более активно, чем обычно.

— Лия, я чувствую, что ты рискуешь! — проговорила я.

— Я почти слышу… — она закрыла глаза и задрожала.

Львы зарычали. Воздух на чердаке вдруг зазвенел, словно его частицы превратились в кристаллы. Моя рука невольно потянулась к заднему карману, куда я на всякий случай сунула Налорант.

— Довольно, — резко произнёс Фарги и движением руки сбросил со столика всё, что там стояло.

— Демон! — взвизгнула Лия, отшатнувшись, но пентаграмма продолжала сиять, и она наткнулась на её границу, как на стенку.