Офицерский штрафбат. Искупление - Александр Пыльцын

В 1985 году, узнав из «Комсомольской правды» о долгом моем пребывании в штрафбате командиром взвода и роты, известный писатель-фронтовик Вячеслав Кондратьев прислал мне письмо, где писал, что о штрафниках кое-что слышал, но сам о них ничего не знает, а ему нужно это знать на будущие творческие планы, и просил раскрыть кое-что.

Завязалась переписка, и, читая его публикации о войне, я заметил, что в них почти назойливо выпирало стремление найти выражения похлеще. Явно был заметен какой-то излишний натурализм, о чем я, неискушенный в писательском творчестве, не смел ему «указывать». Но подумалось, как бы он не стал на путь извращения штрафбатовской темы.

Наша переписка, однако, вскоре была омрачена публикацией в «Литературной газете» 1 января 1990 года его комментария «Парии войны» к «документальному» фильму Льва Данилова «Штрафники». Кондратьев в действительности только «кое-что слышавший» о штрафниках вообще, но со склонностями к поиску «острого», «необычного», был, вероятно, обманут такими «знатоками», как Данилов. В той статье Вячеслав Леонидович писал, что поскольку в годы войны Сталину «нужна была армия бесплатной рабочей силы», то за пустяки давали «чудовищные сроки», а потом пополняли этими зэками штрафбаты. Вот и здесь, как шило из мешка, торчала главная у «знатоков» мысль несоответствия преступлений мере наказания. Ссылался он и на «заградовские» пулеметы. Мне стало обидно, что он поверил Данилову и не принял во внимание свидетельства офицера, варившегося в этом «штрафном котле» до самой Победы.

Написал я Вячеславу Леонидовичу сердитое письмо. В нем позволил себе указать ему, что в кадре, где изображен станковый пулемет за цепью наступающей пехоты, обычный рядовой пехотинец поймет, что это просто огневая поддержка пехоты, а отнюдь не «заградовский» пулемет, как это утверждается в фильме. И еще добавил: «Как это Вы, фронтовик-сержант, опытный боец, да еще с солидным стажем довоенной службы, поверили бредням какого-то киношника, не нюхавшего фронтового пороха». Видимо, Кондратьев обиделся. Ответа от него я не получил и сожалел, что наша переписка оборвалась.

Спустя много времени, 20 сентября 1994 года, в газете «Правда» из статьи В. Кожемяко «Последний выстрел сержанта Кондратьева» узнаю о самоубийстве Вячеслава Леонидовича. Стало как-то не по себе. Подумал, что одной из причин этой трагедии могло послужить и осознание им своей вины перед теми, кого он называл «париями войны», оболганными в фильме Данилова, а также и понимание морального смысла того, чем он стал грешить последнее время. Было трудно понять, как это фронтовик встал на позиции ельцинистов и тех «знатоков», кто считал, что «войну выиграли мясом». Фактически Кондратьев вдруг стал, подобно Виктору Астафьеву, рупором тех, кто видит Великую Отечественную только в черном свете. Его «последний выстрел» мог стать результатом осознания пагубности своего перерождения.

Виктор Кожемяко в этой статье приводит реакцию Вячеслава Кондратьева на «Закон о монетизации льгот», где четко видно его прозрение.

Владимир Владимирович Путин, став уже Президентом России, говорил 22 июня 2001 года: «Мы будем защищать правду об этой войне и бороться с любыми попытками исказить эту правду, унизить и оскорбить память тех, кто пал, поскольку историю нельзя искажать». Еще через 5 лет, в 2006 году, как и все участники войны, я получил стандартное поздравление с Днем Победы, в котором, напоминая о 65-летии с трагической даты начала Великой Отечественной войны, Владимир Владимирович писал: «Исторический масштаб и значение Победы не подвластны времени. Ведь то, что было истинно великим, останется великим навсегда».

Дмитрий Медведев, сменивший его на посту президента, спустя 3 года в своем обращении к участникам Отечественной войны констатировал: «Мы стали чаще сталкиваться с тем, что называется сейчас историческими фальсификациями… Мы никому не позволим подвергнуть сомнению подвиг нашего народа». Но почему-то бесконечно и безнаказанно позволяем, позволяем, позволяем…

Летом 2009 года Медведев даже издал указ о создании специальной «Комиссии по противодействию фальсификации истории». В составе этой комиссии, как ни странно, не оказалось ни одного ветерана войны или видного и честного военного историка. Зато там нашлось место известному Николаю Сванидзе, одному из самых злобных клеветников на все российское историческое, особенно — советское, и многим его единомышленникам.

Жаль, призывы руководителей нашей страны, указ о «противодействии» не стали рекомендацией для все более наглеющих любителей «свободы слова», подобных Леониду Гозману, скандально известной Ксении Собчак и, к сожалению, уже немалой части других «переоценщиков» нашего героического и трагического прошлого.

Когда разгул неофашистских сил на Украине стал очевиден, по предложению министра обороны нашей страны Сергея Шойгу наша Госдума, много лет тормозившая принятие «Федерального закона о введении уголовной ответственности за реабилитацию нацизма, а также распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР во время Второй мировой войны», наконец в апреле 2014 г. его приняла. Конечно, если бы этот закон был принят намного раньше, как давно требовали этого ветераны Великой Отечественной, может, и не случилось бы такого масштабного оживления бандеровщины на Украине, да и русофобов у нас дома. Жаль, что не только они продолжают и сегодня утверждать, что только пулеметные заслоны послужили причиной подвигов бойцов Красной Армии. Отдельные высокие политики, к сожалению, выражают свое, иногда даже не молчаливое согласие.

Позволительно их спросить: не заградотрядовские ли пулеметы принудили 470 бойцов повторить подвиг пехотинца Александра Матросова, закрыв своими телами вражеские амбразуры? Или 506 авиаэкипажей, направляя свои самолеты на войска и технику врага, совершали подвиг Николая Гастелло тоже под угрозой пулеметов мифических энкавэдэвских «заградсамолетов»? И если ни один корабль, ни одна подводная лодка советского ВМФ не спустили боевой флаг перед противником, то это все было эффектом «заградкатеров» или «заградподлодок»?

Однако не я первый восстаю против кинодеятелей, сочинявших злостно клеветнические «художественные» киноподелки, и любителей демонизации заградотрядов. Как и другие честные военные историки, я тоже утверждаю, что и за штрафбатами, в том числе за нашим 8-м ОШБ 1-го Белорусского фронта (бывшего ранее Сталинградским, Донским, Центральным и просто Белорусским), как и за армейскими штрафными ротами, никогда не выставлялись заградотряды, создаваемые в соответствии с тем же Приказом № 227. Современные истинные историки при самом тщательном поиске не обнаружили архивных свидетельств того, что заградотряды гнали в атаку свои войска под дулами пулеметов или расстреливали отступающие войска.