Ты моя ошибка - Лола Белова

А что если это будет ошибкой? Ошибкой идти в полицию?

Ей надо подумать.

Она сегодня прогуляла работу. Впервые. И вероятнее всего, что её уволили. Ну и пусть. Это её как раз волнует меньше всего.

Ей нужно дочку найти. Во что бы то ни стало.

У Милы сжалось сердце. Она не хотела думать о плохом.

Анюта жива. Конечно жива! Она найдёт её. И всё будет хорошо. Она посмотрела на листик, что до сих пор сжимала в руке. Расправила её и вновь посмотрела на то, как красивым почерком была сделана запись. Адрес и телефон. А ещё приписка — Каменский Евгений Анатольевич.

Стоя посреди зала, она вдруг снова остро ощутила что за ней наблюдают.

Мила резко повернулась к окну и увидела за тонким тюлем во дворе припаркованную чёрную машину.

Она медленно подошла к окну. Машина стояла прямо напротив её окна.

У Милы пробежал неприятный холодок по телу.

Она пожалела о том, что живёт на первом этаже. И на окнах нет решёток.

Она поймала себя на страхе. У неё что начинается паранойя?

Мила тряхнула головой, словно пыталась избавить себя от таких мыслей и страха.

Она снова посмотрела в упор на машину. Сквозь лобовое стекло попыталась рассмотреть того, кто сидел за рулём. Тюль отодвинуть не хватило мужества. На неё вдруг напало оцепенение. Она преодолевая его, спряталась у стены, отойдя от окна в сторону. Глубоко прерывисто вздохнула, сложив руки на груди, пытаясь избавится от неприятных ощущений.

"Неужели, я чувствую страх? Твой страх, детка? Или нет?"

Мужчина за рулём откинулся на спинку сидения.

"Не думал, что с тобой будет так весело. Что дальше, крошка?…"

Машина завелась и, тихо шурша, выехала со двора и скрылась.

Несколькими месяцами ранее…

— Отец!..Прошу!.. — Никита лежал в палате в реанимации, куда его доставили после очередных нелегальных гонок. Он пришёл в себя и слабо взяв отца за руку, с мольбой в глазах смотрел прямо в упор.

Никита лежал весь усыпанный многочисленными гематомами, синяками и кровоподтёками. Лицо было почти не узнаваемо. Глаза были открыты, но и в них жизнь постепенно угасала…

Женя знал, что уже помочь ему не сможет. Не в этот раз. Даже сдача крови, понадобившаяся впервые, не помогла. Врачи боролись за его жизнь, но безуспешно. Никите остались считанные часы жизни, а возможно и минуты.

Поэтому с тоской смотрел на сына и не перебивал…

— Я…Не откажи мне в просьбе, папа…Прошу…Выслушай…Помнишь ту девушку?…С которой ты требовал расстаться?..Она…она была беременна, папа. От меня беременна…Хотя при последней нашей встрече отрицала, говорила что это не мой ребёнок…Я знаю, она…Она специально так сказала, я просто обидел её…Отец, разыщи её, пожалуйста…Я чувствую, что не выкарабкаюсь…

— Не надо, сын. — выдавил из себя Женя, понимая какая это жалкая попытка поддержать умирающего, участь которого уже известна на все сто, даже двести процентов. — Ты выкарабкаешься! Мы ещё на твоей свадьбе устроим заезд!..

Никита слабо мотнул головой.

— Если она сохранила его, то ему уже годика два, может чуть больше…Я не смог найти, она исчезла…Да, папа, я искал её, в тайне от тебя. Найди её, прошу! Соболева…Милалия…Мила…Помоги ей, пожалуйста!..Я очень виноват перед ней…Ми…ла…

Никита осёкся. Его взгляд остекленел и стал холодным. Рот остался приоткрытым, произнеся последним имя девушки.

Женя сглотнул жёсткий ком в горле, сидя в придвинутом к кровати инвалидном кресле. На его плечах был накинут белый халат. Он уронил голову и, покачав ею, произнёс.

— Ты ни в чём не виноват…Сынок…Спасибо, что сказал…О ней и о ребёнке…Я найду её, их. Обязательно. Обещаю…

Он разжал ещё тёплую руку Никиты и закрыл ему глаза, спрятал лицо рукой и…Не смог сдержать слёз…

Месяц назад он сам попал в аварию…Чудом остался жив.

В палату вошёл врач и похлопал по плечу Женю.

— Простите, можете подождать в коридоре?

Женя подняв голову, молча кивнул головой и отъехав от кровати, выехал из палаты.

В коридоре его ждал Миша, его верный дворецкий.

— Ну как там Никита? — дрогнувшим голосом спросил он Женю.

Женя сдвинув брови мрачно покачал головой.

Миша отвернулся.

Этот мальчуган вырос на его глазах. Они вместе с Женей учили его ходить. Кататься на коньках и лыжах, Стрелять из рогатки. Ездить за рулём. Стрелять из арбалета и ружья.

Вера, мать Никиты вечно ругалась на них с их мужскими забавами…А потому заставляла сына учить языки, играть на виолончели…

Они видимо вспомнили об одном и том же потому, что замолчали и не смотрели друг на друга. Оба вздрогнули, когда к ним приблизился врач и сообщил.

— Тело можно будет забрать завтра с морга. Уточните время там, хорошо?

— Хорошо. — ответил Женя.

Миша уже немного оправился от потрясения.

— Что дальше, Жень?

Женя подкатил к нему и протянул ему заключение врача, который делал забор донорской крови. Так как его кровь оказалась не удел, спросил, есть ли другие доноры? Отчего Женя удивился, потом спросил какая группа крови у Никиты? Верину группу крови он знал. Может у него мамина группа крови?…Но нет, строчки на листе заключения упрямо твердили обратное. Не веря в глупость ситуации, сделал ещё раз анализ. Попросил расписать данные днк…

Миша с любопытством посмотрел на заключение и его лицо вытянулось.

— Как это? Что это значит?

Женя откатился от него немного, развернулся и покатил по коридору к лифту.

Миша с минуту растерянно смотрел в след Жене, а потом, спохватившись, догнал его у самого лифта. Помог заехать ему в лифт.

— Никита…Ты сказал ему? — тихо осторожно затаив дыхание, спросил Миша.

— Нет… — вздохнул Женя. — Не смог…Он был в таком состоянии. — его голос дрогнул. Потребовались пара минут, чтобы Женя мог продолжить. — Он был так подавлен. Про себя вообще молчу…

— Что будешь делать? — взволнованно спросил Миша, когда дверь лифта закрылась и они поехали вниз. — Только не говори, что…

— Это ничего не меняет! Надо заняться похоронами…

Миша облегчённо выдохнул и кивнул головой, согласившись с Женей.

— И ещё кое что. Одного человечка найти нужно. Возможно, старые связи зацепить придётся…

— Найти и..? — Миша заинтересованно прихлопнул пару раз по кулаку ладонью.

Женя так с укором и осуждающе выразительно молча посмотрел на Мишу, что тот, приняв виноватое выражение лица, тут же спрятал руки за спиной.