Любимая пешка короля - Светлана Нарватова

– Я помогу с формулировками, – финдир поднялся с места и потащил меня за руку из кабинета.

– До свидания, Алена Егоровна, – бросил мне вслед генеральный и уткнулся носом в бумаги.

Я вылетела в приемную, как ракета на второй космической. По хватке финдир не уступал ихнему величеству. Уступал во всем остальном.

– Я рад, что вы оказались такой разумной девушкой, – поделился со мной Конев, когда за нами закрылась дверь в его кабинет.

– Очень старалась оправдать ваши ожидания, – скривилась я, но мой сарказм проигнорировали.

– Я думаю, вы понимаете, что должность в любом случае досталась бы не вам. Ваши разработки не сыграли в назначении решающей роли, – он указал мне на стул, куда я с облегчением рухнула.

– Однако позволили снять некоторые спорные моменты, – продолжил он, подошел к бару и достал для меня непочатую бутылку воды и пластиковый стаканчик.

Тварь, конечно. Но о рабах заботится.

– Как вы, наверное, заметили… А вы заметили, иначе мы бы не встретились у Петра Александровича. Так вот, как вы, наверное, заметили, – аллигатор опустился в свое кресло, чем ощутимо перестал нервировать, – что у Инны Андреевны не очень хорошо с опытом работы в нашей сфере.

– Хорошо, что вы это осознаете, – отметила я.

Финдир бросил на меня недовольный взгляд. Но что мне тот недовольный взгляд по сравнению с подставой, подставой и потерей потенциальной должности? Больше мне терять нечего.

– Я подумал, что было бы неплохо, чтобы вы, так сказать, первое время взяли шефство над новенькой. Чтобы ввели в курс дела. Выступили в качестве наставника. Не безвозмездно, – уточнил Конев.

Наверное, у меня слишком сильно отвисла челюсть.

То есть меня не просто пустили по бороде и бросили в зубы Гиену Вадимовичу на растерзание как причину возможного увольнения или просто рычага давления. Из меня еще и... Как же это называется?.. О! Литературного негра решили сделать. Только в сфере управления персоналом.

Я что, произвожу впечатление дуры? Или бесхребетной дуры? Или дуры, у которой две ипотеки и пять кредитов, за которые она готова в любое дерьмо ассенизатором?

Мне стало за себя обидно.

– Это очень неожиданное, но ценное предложение, – не стала я разочаровывать собеседника. – Хотелось бы только уточнить, насколько ценное. Конкретно.

Конев кивнул, взял из блока для записи листок и написал шестизначную цифру.

Весомая прибавка к зарплате.

Но, во-первых, «обещать» – не значит «заплатить», договора-то у нас нет. Даже «заплатить», не значит заплатить то, что обещал. Смотри предыдущий пункт. А во-вторых, здоровье дороже. Жизнь так вообще бесценна.

Однако я расцвела, как дурочка, которой меня считали.

– Давайте вернемся к этому разговору в понедельник,  – предложила я. – Мне нужно морально подготовиться.

И морально, и физически. А для этого нужно время.

– Я пойду, можно? Мне еще к тренингу готовиться, – напомнила я.

– Да, конечно. Про заявление помните?

– Разумеется. До конца дня будет.

И ни капли не соврала!

Первым делом в кабине я сунула папку Марише и скомандовала:

– Приказ о назначении срочно! И обязательно согласуй со Звягинцевым.

С драного крокодила – хоть кожи на ремешок. Во всяком случае, не придется объясняться с Гиеном. Захочет ткнуть меня носом, что долго думала, – так я переживу. Остальное же пережила? Однако в коридор я лишний раз старалась не высовываться.

Вторым пунктом плана шла проверка актуальных документов на компе. Всё ли полезное есть у меня дома или на флешке? После чего я запустила переустановку винды, спасибо всезнающему яндексу и дружелюбному интерфейсу от майкрософт. Отныне если кто-то захочет воспользоваться плодами моих трудов, то только с моего согласия. В идеале, я смогу выторговать на них рекомендацию от Конева.  Понятно, что добровольно мне ее никто не даст. А если даст, то догонит и даст еще раз. Даже боюсь представить, что обо мне поведают будущему работодателю. О, как я гордилась собой за то, что в моей трудовой фиксировались все серьезные поощрения! В нашем заповеднике всегда нужно быть готовой встать на крыло, чтобы тебя не поставили раком.

На свежепереустановленной системе я набила заявление об увольнении и занесла его в канцелярию за пять минут до завершения рабочего дня. Специально предупредила, что зайду. Они же не знали, зачем. От нас, стервятников, всегда можно ожидать проверки соблюдения трудовой дисциплины. Зарегистрировав копию у начальника отдела, я с чистой совестью вышла на свободу.

Главное – на две недели отработки больничный получить. Даже если для этого придется в мокрой одежде съесть килограмм мороженого под кондиционером.

На душе было тоскливо.

Да, это было моё решение. Но на свободу как на праздник даже из колонии не идут. Понимают, что по другую сторону решетки тот же ад плюс неопределенность. На фирме я хотя бы представляла от кого чего ожидать. Приспособилась, где бодаться, где лягаться, где жевать траву. И денег худо-бедно на жизнь хватало.

Я чувствовала себя щенком, у которого раньше была будка и миска, а теперь одна свобода. Мно-ого свободы.

И что с нею делать?

М-да.

Это нужно отметить. И совместить полезное с необходимым: на время вытеснить все проблемы и обеспечить на завтра бледный вид у врача.

Дома я быстро переоделась в маленькое красное платье, которое должно быть в гардеробе любой девушки, посещающей ночные клубы. Мое было до колен, облегающим, с открытыми плечами и коротким клешем-годе, подчеркивающим изгибы фигуры. Теперь я безработная и могу себе позволить завести реального, а не придуманного мужика.

Хотя бы просто завести. Необязательно заходить дальше. Тоже какое-никакое, а удовлетворение.  Если честно, в моральном я сегодня нуждалась даже больше.

Клуб встретил меня оглушающей музыкой и вспышками мерцающих в темноте огней. Возле бара было малолюдно, я заказала коктейль и погрузилась в телефон. Увы, рекрутинговые сайты меня не порадовали. Где-то нужен был рядовой раб на галеры, чтобы вести личные дела и заполнять статистику за пять деревянных копеек. Какие-то вакансии радовали нулями и функционалом, но болтались на сайте по году, а, значит, висели скорее для вида, чем из потребности. Были и свежие, много-чего-обещающие объявления, но любой город, по сути – большая деревня, и все всё друг про друга знают. И я бы себе туда идти не советовала.

Бокал сменялся бокалом, градус нарезал в голове круги, но волшебных пузырьков в крови не появлялось. Напротив, суровая реальность придавливала меня к земле.

– Привет, красотка! Нас ждешь? – подсел ко мне добрый молодец с недобрыми намерениями. С другой стороны на барный табурет взобрался его более молчаливый приятель.