Адреналин соблазна - Зоя Морозова

себе прикоснуться. Шлепнув по ней, Глеб надавил на талию Майи, чтобы ты выпятила попку. Майя повиновалась Глебу. Пена спускалась по ее нежной коже так соблазнительно, так сексуально, что Глеб почувствовала напряжение внизу живота. Его член медленно, но верно твердел. Глеб прильнул языком к клитору девушки, вдыхая цветочный аромат пены. С губ Майи сорвался протяжный стон. Эхо отдавалось от кафеля, наполняя комнату страстными вздохами. Язык Глеба был не только стрый на слова, но и умелый в деле. Майя впечаталась в стену. Прикосновения Глеба заставили ее забыть о своей никчемной жизни. О никчемном муже, который никогда в жизни такого ей не делал… Никчемных друзей, которые не считали ее за человека. Ее жизнь, словно, приобретало новые краски, эмоции и наваждение к Глебу…

Еще мгновение, и Майя кончает от посасывания Глебо ее клитора, который он не намерен выпускать до тех пор, пока девушка не испытает настоящий оргазм. Дрожащая, голая, Майя едва ли стояла на ногах в ванне, все еще не в силах поверить, что Глебу удалось довести ее до оргазма за какие-то считанные минуты. Мужчина, тем временем, вытер рот и встал на ноги.

— Заканчивай свои дела тут, — холодно отозвался мужчина, — и спускайся вниз. Поужинаем.

Бросив эти слова, Глеб удалился прочь из ванны, оставив девушка наедине с собой. Наедине со своими желаниями и мыслями.

Глава 6

В тот вечер, Майя наконец-то узнала, кем является Глеб. Хотя, по правде говоря, мужчина не торопился открывать все карты сразу же. Майя чувствовала, что Глеб многое утаивает от нее, и быть может, это было верным решением.

Сидя в столовой, друг напротив друга, за огромным столом с белой скатертью, Майя ковыряла вилкой в полупустой тарелки. На ужин ей было предложено сочный бифштекс с мягкой картошкой пюре, легкий салат и бокал вина. И от последнего, Майя, отказалась, заменив его обычный стаканом сока.

— Значит… ты владелец сетей отелей, да?

— Именно.

Майя нахмурилась. Ей никак не удавалось соединить в один пазл очень многое.

— Тогда для чего тебе охрана?

— Так надо, — тихо изрекает Глеб, словно боится, что спугнет Майю. Но он же знает, что ей некуда идти. И дневная встреча с ее мужем еще сильней доказало это, что Майя — собственность Глеба.

— Я так не играю, — изрекла она и облизала губы.

Глеб видел, что Майя его дразнила. Она ходила по тонкому острию. Глеб наблюдал за тем, как Майя откинула на спинку стула и сложила руки на груди.

— Если ты не бандит, то я не знаю, зачем тебе охрана.

— Пускай будет так, — выдохнул Глеб, пока тем временем, в глазах Майи загорелся огонек. Он разгорелся адским пламенем любопытства, и Глеб видел, как девушке не терпелось узнать более весомые детали его жизни. Но, в то же время, Глеб видел страх, который все больше перевешивал эту чашу весов.

— Я все равно не могу понять, что ты делал там… в баре:

Глеб отодвинулся от тарелки, оперевшись на спинку стула.

— Отдыхал.

— То есть, по барам ты шляешься без охраны, а дома ее пруд пруди?

Глеб поднял глаза на Майю. Через огромный трехсвечевой подсвечник образ девушки показался ему загадочным. Она буравила глазами Глеба, в ожидании ответа. Глеб знал, что отвечать в таких ситуациях, когда с него требовали, по факту, ту информацию, которая была необходима.

Он поймал себя на мысли, что Майя чересчур любопытная, вспыльчивая. Он был готов слушать ее на протяжение длительного времени, лишь бы не раскрывать свои карты.

— А ты уверена, что я был без охраны? — выгнув бровь, Глеб тихонько стучал пальцами по столу.

Майя задумалась. Глеб видел, как ее план по выманиванию информации дал трещину, но та не сдавалась. Поерзав на стуле, Майя вздернула свой носик и добавила:

— Да, я в этом уверена.

«Гордая! — подумал про себя Глеб». Но тем не менее, это было для него развлечением.

— Ты ошибаешься, — слукавил мужчина.

— Ты врешь!

Глеб подал плечами и принялся доедать свой ужин. Майя продолжала смотреть на него, Глеб это чувствовал, но решил не уделять должного внимание. И пока тот спокойно доедал свой ужин, Майя тихо произнесла:

— То есть, я правильно понимаю, что тут нахожусь как на курорте.

— Вроде того.

— Тогда…

Было видно, что Майя взяла ситуацию в свои руки. Конечно, Глеб понимал, что до последнего будет держать в тайне сделку с ее мужем. И, если получится, то и вовсе не расскажет о ней ей. За сутки, Глеб успел понять одну простую вещь: ему очень комфортно с этой девушкой.

— Тогда, мне нужна одежда…

— Завтра будет.

— Нет, ты меня не понял, — сложив руки на груди, Майя покачала головой из стороны в сторону. — Мне нужна моя одежда!

— Купим все, что тебе захочется.

— А как же мои подруги?

Глеб доел ужин, и вытерев салфеткой рот, посмотрел на Майю.

— Тебе скучно?

— Да! — с надеждой в голосе воскликнула девушка. — Я переживаю за своих подруг!

— Выберешь себе новую.

Майя три раза хлопнула своими большими глазами.

— Друзей нельзя выбрать…

— В твоей ситуации, это единственное, что я могу тебе предложить.

Глеб сказал, как отрезал. Он не хотел больше обсуждать ее прежнюю жизнь.

— Нет! Так дело не пойдет!

Майя была огорчена. Глеб это слышал, и видел, невооруженным глазом. Но для него было лучшим решением, именно сейчас, ограничить ее свободу и передвижением, до тех пор, пока она не поймет, что с ним ей лучше. Глеб поднялся со стула и кинув салфетку на стол, сунул руки в карманы брюк.

— Завтра поедем, выберем тебе вещи. А потом, ты выберешь себе подругу.

— Что значит выберу?

Глеб медленно шел к стулу Майи. Подойдя практики впритык, Глеб склонился к девушке, и прошептал:

— Увидишь, малышка.

Глава 7

Глеб совершенно не любил общественные места, если те не принадлежали ему, кончено. Но вот ходить по магазинам — для него было целое испытание. Впрочем, как и для большинства мужчин в его возрасте. Он привез Майю к своему товарищу, который содержал элитный бутик и одевал много членов совета Мафии.

Безусловно, Глеб не мог сейчас отпустить Майю, да и вряд ли бы отпусти одну. Он боялся за ее жизнь. Когда связываешь с таким, как Глеб Стужев — всегда будь готов расстаться со своей жизнью.

Межклановая война мафии длилась, кажется, вечность. Конечно, всегда есть закон, которого придерживаются все члены вступающие в кланы, но, как говорится: в семье не без уродов,