Пожар Сиболы - Джеймс Кори

— Повезло тебе, — сказал он, — мне нужно на совещание.

Уильямс выбрался наружу. Его темные с проседью волосы растрепались, кожа выглядела серее обычного.

— Спасибо, — кисло процедил он.

— Больше так не делай, — посоветовал Хэвлок. — Все и так достаточно плохо, чтобы еще разумные люди усугубляли положение.

— Просто пьян был, — ответил механик. — Я ничего такого не думал.

— Знаю, — сказал Хэвлок. — И чтоб это не повторялось, договорились?

Уильямс кивнул, отведя глаза, и, подтянувшись на руках по захватам, отправил себя вдоль трубы к жилой палубе, где его ждала одежда, не порванная и не залитая рвотой. Хэвлок дождался, пока механик скроется, запер помещение и направился к залу совещаний.

Мартри был уже там. Энергия расходилась от этого маленького человечка волнами жара. Хэвлок знал, что шеф безопасности всю жизнь работал в тюрьмах корпораций и на обеспечении производственной секретности высшего класса. Добавьте к этому тот простой факт, что ему под начало отдали весь «Израэль», и станет ясно, почему авторитет дался ему без особых усилий. Плававшие рядом с ним спец по информации Чандра Вэй и зам по полевым операциям Гассан Смит смотрели серьезно и мрачно.

— Хэвлок, — поздоровался Мартри.

— Сэр, — кивнул в ответ Хэвлок, цепляясь за рукоять, чтобы развернуться головой в одну сторону с остальными.

Через несколько секунд внутрь вплыл Рив, заместитель Мартри. Тот кивнул и ему:

— Закрой дверь, Рив.

— А Траян? — спросила Вэй, хотя, судя по голосу, уже догадывалась об ответе.

— Траян погибла в челноке, — ответил Мартри. — Смит, вы повышены в должности.

— Очень жаль, сэр, — отозвался Смит. — Хороший офицер и профи. Нам будет ее недоставать.

— Да, — сказал Мартри. — Итак, мы собрались, чтобы обсудить наш ответ.

— Сбросим на самозахватчиков скалу? — предложила Вэй с юмором, в котором не было ни капли веселья. Мартри тем не менее улыбнулся.

— Пока будем несколько строже держаться предписаний, — сказал он. — Кроме того, там еще наши люди. Я сообщил домой и запросил, каким объемом полномочий располагаю в данном деле. Учитывая обстоятельства, почти не сомневаюсь, что, если до этого дойдет, мы их накроем.

— Нам до дома полтора года, — напомнила Вэй. Вывод из сказанного: «Никто нам не помешает поступить так, как сочтем нужным», — повис в воздухе.

— А до экранов с новостями по всей системе от Земли до Нептуна — несколько часов, — сказал Рив. — Как ни печально, придется держаться высоких моральных принципов. Любой перебор истолкуют как новый раунд угнетения бедных астеров злобными корпорациями. Мир еще не забыл «Протоген», и ничего с этим не поделаешь.

— Не помню, чтобы вас назначали политическим представителем, — съязвила Вэй, и у Рива сжались челюсти.

— Так. Это отставить, — вмешался Мартри.

— Сэр? — не понял Рив.

— Огрызаться друг на друга не будем. Не здесь.

— Простите, сэр, — сказала Вэй, — позволила себе лишнее.

— Ничего, однако пусть это не повторится, — ответил шеф. — Что мы наблюдаем на «Барбапикколе»?

— Ничего, — доложила Вэй. — Астеры прислали свои соболезнования и предложили помощь — как будто они могут чем-то помочь.

— Они не прогревают двигатели?

— Насколько я знаю, нет, — ответила Вэй.

— Мы за этим приглядываем, — произнес Мартри. Это было утверждением и вопросом одновременно.

— Мы могли бы предъявить права на корабль, — предложила Вэй. — Он, пока фирма не рассыпалась, принадлежал «Мао-Квиковски». Статус «бесхозного имущества» довольно мутный. Назовем незаконным захватом, пошлем на него несколько человек, и вопрос закрыт.

— Учту, — кивнул Мартри. — Как наши люди, Хэвлок?

— Потрясены, сэр. Испуганы. Злы. Тут ведь ученые. Самозахватчики для них — помеха и угроза чистоте данных. Большинство ни с чем подобным не сталкивалось.

Мартри потер подбородок кулаком.

— Что они намерены делать?

— Пока что — напьются. Наорут друг на друга или на нас. Начнут изобретать теоретические правовые выходы. Больше всего им хочется, чтобы ничего этого не было и они могли свободно заниматься своими исследованиями.

— Благослови, боже, яйцеголовых! — хихикнул Мартри. — Хорошо.

— У нас еще осталось два легких атмосферных челнока, — продолжал Хэвлок. — Я найду для них пилотов, и мы сможем эвакуировать своих с планеты.

— Никакой эвакуации. Этого самозахватчики не дождутся, — возразил Мартри. — Все, кто сел, там и останутся. Мы пошлем людей для их поддержки. Не знаю, что там они хотят исследовать, но мы уж постараемся, чтобы работа двигалась. И чтобы каждый внизу своими глазами увидел, как она движется.

— Есть, сэр, — немного смутился Хэвлок.

— Рив, вы отправитесь вниз. Разберетесь с местными. Узнаете, что сумеете. Обеспечите безопасность наших людей. Мы должны продемонстрировать силу.

— Но не в такой степени, чтобы телезрители дома начали их жалеть, — добавил Рив так, будто соглашался с начальником.

— Вэй, наблюдайте за вражеским кораблем. Если он начнет греть двигатель, я должен об этом знать.

— Разрешите подстроить соответственно лазерный коммуникатор?

На «Эдварде Израэле» не было ни торпед, ни гауссовых пушек. Единственное, что могло сойти за оружие, это древний лазерный передатчик, если с ним повозиться. В те времена, когда строился корабль, космос грозил людям радиацией и удушьем, а не преднамеренным насилием. Тихая была жизнь.

— Нет, — ответил Мартри, — просто мониторьте все их действия, слушайте разговоры и докладывайте мне. Решать, если что, буду я. Никакой инициативы, ясно?

— Да, сэр.

— Хэвлок, останешься здесь для координации с наземной группой. Челноки используйте по необходимости для доставки на поверхность людей и материалов. Нам нужна база, и мы начинаем ее обустройство.

— А если новая атака, сэр? — спросила Вэй.

— Это уж будет выбор самозахватчиков, и мы отнесемся к нему с уважением, — ответил Мартри.

— Не уверена, что понимаю вас, сэр?

Улыбка Мартри не коснулась глаз.

— Каждый вправе сам выбирать свою судьбу.

Каюта Хэвлока была немногим просторнее камер в его каталажке, но заметно уютнее. Закончив смену, он устраивался в койке, когда в дверь негромко постучали и Мартри, подтянувшись за раму, вплыл внутрь. Шеф был мрачен, но не мрачнее обычного.

— Что-то случилось, шеф? — спросил Хэвлок.