Тень Нерона - Роман Буревой

Марк поднял голову и оглядел белый айсберг «Пирамиды». Панели на стенах-гранях были по-прежнему белыми, но не источали света. Матовое белое стекло. Сотни, тысячи мутных бельм.

Корвин перевел взгляд ниже – на черные массивные закрытые двери.

– Открыто «Палаццо Венеция». Не хотите заглянуть туда? Внутри – Большой канал, можно покататься на настоящей гондоле.

Странно, работник «Пирамиды» расхваливает конкурентов. Что такое должно здесь случиться, чтобы служители «Пирамиды» стали советовать заглянуть в «Палаццо Венеция»?

– Ну что ж, значит, не судьба. Зайду к вам вечером, – пообещал патриций.

* * *

До назначенной встречи в аквапарке оставался еще час, и Корвин заглянул – именно заглянул – в «Палаццо Венеция».

Снаружи в этом «Палаццо» было мало венецианского. Огромное здание, на фасаде которого чередовался светло-коричневый пластик с синим, отражающим небо стеклом, напоминало громадный торговый центр или офис концерна. О том, что внутри посетителя ждет встреча с Венецией, говорила вертикальная надпись на фасаде.

Но стоило пройти стеклянные двери, и посетитель попадал в Венецию. У входа гостя встречал двуцветный гид: одна половина лица была светлой, другая – смуглой. Гид носил красный камзол с многочисленными прорезями и двуцветное трико: одна штанина зеленая в черную полоску, вторая – телесного цвета. Остроносые башмаки с загнутыми носами были ярко-зелеными.

– Третий уровень номеров для гостей с Лация – самый комфортный, – улыбнулся гид, видя, что гость в замешательстве. – Рекомендую.

Улыбка его была тоже двуцветной. Половина зубов – ослепительно белая, половина блистала небесной синевой.

За спиной двуцветного гида открывалась площадь Святого Марка – такая, какой Корвин помнил по голограммам. Дворец дожей, воссозданный в натуральную величину, – с витыми пестрыми колоннами и четырех-лепестковыми розетками. И над этим псевдосредневековым дворцом – ярко-синее небо. Не сразу догадаешься, что это всего лишь имитация неба. Иллюзия открытого пространства была почти полной.

Корвин с изумлением смотрел на чистенькую, яркую, нарядную, сверкающую свежими красками Венецию.

– Идемте за мной, я выведу вас к Большому каналу, – предложил гид. – Реконструкция полная. Все дома скопированы до мельчайших подробностей. Не идет ни в какое сравнение с подлинной Венецией на Старой Земле. Там облупившаяся штукатурка, грязь, духота. К тому же говорят, когда Венецию поднимали в конце двадцать первого века, многие дома просто развалились, и их построили заново. Но у нас лучше, чем там, красивее, реконструкция самая лучшая, самая подлинная. Знаменитое кафе «У Флориана». Рекомендую. Лучше, чем на Старой Земле, а уж с Неронией и не сравнить.

Сквозь бледную дымку искусственного тумана Марк видел, как по фальшивому водохранилищу Сан-Марко, вода в котором казалась сейчас бледно-сиреневой, плывет стайка черных гондол.

– Мост Вздохов выполнен в натуральную величину, – тараторил тем временем гид.

Сразу несколько гондол устремились к раннему посетителю, гондольеры наперебой стали зазывать прокатиться в своих лодочках.

– Как вас зовут? – спросил Корвин гида.

– Леонардо, всех наших гидов зовут Леонардо, – сообщил двуцветный юноша, водружая на черные кудри алый берет с огромной брошью и ворохом белых перьев. Леонардо приклеил голограмму в виде кистей и палитры на рубашку патриция. – В этой лавке самые лучшие этюдники, кисти и краски. Рекомендую. – Похоже, это было его любимое словечко. – На Островах Блаженных многие становятся художниками. Хотя бы на время.

– И что они рисуют? Или пишут? – спросил Корвин. – Какие картины?

– Пейзажи нашей Венеции! Что же еще?!

* * *

Верджи ждала своего клиента у выхода из раздевалки аквапарка. Ее загорелое стройное тело отливало бронзой в утренних лучах звезды Фидес. На Верджи был черный купальник, совершенно глухой спереди, а сзади оставлявший открытой лишь верхнюю часть спины – странный выбор для девушки, тогда как вокруг ее сверстницы старались оставить как можно меньше ткани на теле.

– Что-то больно долгие у вас вышли два часа, – заметила девушка, смеясь. – Не знаю ни одной планеты в кольце Звездного экспресса, где бы два часа тянулись столько стандартных минут.

– Насколько мне помнится, твои услуги оплачивает отель? Тогда какое имеет значение, сколько времени я проведу с тобой? – ответил Марк довольно резко.

– Но я должна была торчать здесь, у входа, а я обожаю плавать! – воскликнула Верджи с притворной обидой. – И мне страсть до чего хотелось искупаться.

– А мне – еще сильнее! – засмеялся Корвин.

Ссора была исчерпана. Юноша прыгнул в воду.

Пожалуй, вода в бассейне была слишком теплой. Но сейчас, утром, когда воздух еще не разогрелся, это было совсем неплохо. В такие минуты приятно сознавать, что сейчас на Северном полушарии планеты Лаций стоит зима, а здесь, на Островах Блаженных, – планете отдыха и беспечного веселья – царствует вечное лето.

Корвин принялся переплывать бассейн. Умение плавать, как и многое другое, досталось ему по наследству. Но все же требовалась немалая тренировка, чтобы переплыть эту огромную чашу без остановки. Аквапарк открыт круглосуточно, даже ночью здесь бывает немало посетителей, но утром, когда местное солнце только-только поднимается над кромкой Малого хребта, в бассейнах и на водяных горках обычно нет ни души. Слышен лишь веселый плеск воды. Берджи прыгнула в воду вслед за Корвином и без труда догнала своего клиента на середине бассейна.

– Плаваешь ты средне, – заметила она.

– Разве в обязанности гида не входит льстить клиенту? – отозвался Марк и окончательно сбился с дыхания.

– А я польстила, – фыркнула Берджи.

До Мыса Удовольствия (голограмма, висящая в воздухе, сообщала, что этот мыс называется именно так) она доплыла первой. Здесь был набор несложных развлечений: горушка с ровными спусками, катапульта, выбрасывающая клиента на середину бассейна, небрежно плавающие в воде лианы, дернув за которые, можно было обрушить на себя бурный поток воды, а, встав на плоский камень на дне, оказаться в потоке бьющих со дна струй. Берджи продемонстрировала своему подопечному все эти аттракционы по очереди, после чего у Марка появилось горячее желание никогда не уезжать с Островов Блаженных, а еще лучше – никогда не покидать аквапарк.

«Почему я не бывал здесь раньше? – подумал юноша с детской обидой. – Я был рабом, когда другие отдыхали в этом раю. Ну что ж, буду отдыхать теперь, пока мне это не надоест! Я должен пресытиться бездельем. Учтите, я никогда еще в своей жизни не отдыхал».

Он знал, что всю жизнь будет пытаться вернуть украденные у него годы, но никогда уже не наверстает упущенное, как бы ни старался. Ему стало грустно, хотя и совсем чуть-чуть.

Берджи выбралась из воды, ухватилась за толстый канат и принялась раскачиваться. Амплитуда все увеличивалась.