Комплекс крови - Анастасия Ильинична Эльберг

уважающая себя темная эльфийка (для того, чтобы назвать несколько лоскутков ткани купальником, требовалась изрядная доля фантазии). Двое старших сыновей Уильяма учились в колледже, первенец, Джеймс, уже работал в юридической фирме отца, а дочери-близняшки из милых фарфоровых куколок с пухлыми щечками превратились в изящных девушек, но на фотографии, сделанной десять лет назад, все выглядели иначе: мальчики-подростки и очаровательные малютки в розовых платьях, похожие как две капли воды. Ларри помнил тот отпуск в Таиланде: восхитительные три месяца, наполненные солнцем, ленью и неспешными разговорами ни о чем. Отец не смог поехать с ними, зато согласился присмотреть за Таном, а Валери в кои-то веки отложила дела и на протяжении всех каникул не сказала ни слова о работе.

Они плавали, ели фрукты, по вечерам гуляли возле океана, лежали на песке и смотрели на звезды, и близость кружила голову так же сильно, как в те дни, когда Вэл еще не носила на пальце подаренное им кольцо. Они были счастливы и строили планы на будущее. Ларри получит пост руководителя лаборатории. Валери станет партнером в своей юридической фирме. Они приобретут дом в пригороде Орландо, который присмотрели прошлой весной. На диванах будут лежать вышитые подушки, в вазе на кухонном столе всегда будут стоять только свежие цветы, а в саду построят большую беседку для вечерних чаепитий.

Никто не сомневался в том, что мечты станут реальностью. Ведь он — сын гениального врача, о котором говорят по обе стороны океана, а она — дочь знаменитого адвоката, за плечами которого сотни успешных процессов. Оба они — первенцы, дети, на которых возлагают больше всего надежд. С малых лет им внушали, что они могут все, и мир принадлежит им.

Но красивые сказки заканчиваются в тот момент, когда вы закрываете книгу.

— Ларри? — позвал Уильям.

— О… что? Прости, я задумался.

— Как устроился? — повторил юрист, занимая свое кресло. — Снял номер в отеле?

— Нет, небольшую квартирку. Их тут почему-то называют «летними». Плиты там нет, как и кухни, впрочем. Зато есть телевизор с парой сотен спутниковых каналов.

— Ты мог бы поселиться у нас, места полно. Мальчики укатили в Индию на каникулы. И чего их тянет на экзотику?

Ларри сделал глоток кофе. Мистер Боднер варил его сам, обучил этому искусству своих помощников и настаивал на том, чтобы посетителям ни в коем случае не предлагали «бурду из машины».

— Все в порядке, Билл. Я же ненадолго.

Уильям положил перед собой тонкую папку из светлой кожи, но открывать ее не торопился.

— Я чертовски давно тебя не видел, Лариэль. Чем ты живешь?

— Надо же. Я был уверен, что папа держит тебя в курсе. Ну, по мере возможности, конечно. — Ларри в стотысячный раз оглядел стол, чтобы окончательно убедиться в отсутствии пепельницы. — Я чертовски давно не работаю в лаборатории, чертовски давно не живу во Флориде и… — Он запнулся. Кто бы мог подумать, что именно об этом говорить сложнее всего. — Мы с Вэл вроде как разошлись.

На последнее предложение юрист отреагировал едва заметным движением бровей.

— Вы разведены? — уточнил он.

— Все немного сложнее… намного сложнее.

— У вас есть брачный контракт? — деловым тоном осведомился Уильям. Упрекать его было не в чем. Он начинал карьеру как специалист по бракоразводным процессам. Юрист всегда остается юристом.

Ларри вздохнул и отставил чашку.

— В нем-то и проблема. Ситуацию до такого состояния довел я, что уж говорить. Но контракт составлен не в пользу Вэл, и разводиться она не хочет.

— А как же дети, Лариэль?

— Я вижу их… иногда.

Уильям развел руками.

— Послушай, Ларри. Я не знаю, что между вами произошло. Но я держал тебя на руках, когда ты был еще крохой, и, надеюсь, имею право на то, чтобы сказать пару слов. Валери — категоричная дама, она помешана на карьере, как и ее отец, с которым мы работали в одной конторе. Терпеть его было невозможно, и, подозреваю, что характер его дочери не лучше. Но дети ни в чем не виноваты.

Хорошо, что ты не знаешь всех ингредиентов этой чудовищной каши, подумал Ларри, прислушиваясь к неясному шуму за дверью. В приемной мистера Боднера звонили телефоны, властный женский голос отчитывал подчиненного, а подчиненный, в свою очередь, оправдывался.

— Спасибо, Билл, я приму к сведению. А теперь давай поговорим о делах.

— Ты до сих пор называешь ее «Вэл», и это вселяет надежду. — Уильям похлопал ладонью по папке из светлой кожи. — Кстати, где Лаурелия?

— Она не смогла приехать. Слишком много дел.

На лице юриста читалось «не смогла приехать на оглашение завещания собственного отца?..», но комментировать услышанное он не стал.

— Возможно, оно к лучшему, Лариэль.

— Пожалуй. Она была страшно расстроена, когда мы в последний раз говорили по телефону. В день похорон пила успокоительное — впервые на моей памяти. А еще она плакала. Очень, очень много плакала. Не думаю, что оглашение завещания добавило бы ей положительных эмоций. — Ларри пригладил волосы ладонью и зажмурился. — До сих пор не могу поверить. Это выглядит как дурацкая шутка.

Мистер Боднер медленно кивнул.

— Ты прав. Но повторюсь: хорошо, что Лаурелии сегодня здесь нет. И не потому, что мы в очередной раз вспомним об Альберте. Я имел в виду само завещание.

— Я даже не знал, что у него было завещание, — пожал плечами Ларри.

Юрист улыбнулся и открыл папку.

— Вы давно не общались?

— В последний раз я звонил ему… месяцев шесть назад. Поздравлял с днем рождения. Он спросил, чем я живу, где работаю, не нужны ли мне деньги. Это показалось мне странным: о деньгах мы не говорили с тех самых пор, как я окончил школу, поступил в университет и начал работать.

— Надеюсь, сейчас в деньгах ты не нуждаешься?

Секретарша Уильяма, высокая длинноногая блондинка в сиреневом деловом костюме с чрезмерно, как показалось Ларри, короткой юбкой, вошла в кабинет и приблизилась к столу шефа.

— От мистера Лоуренса, сэр, — сказала она и положила на стол несколько папок. — Он просил, чтобы вы связались с ним как можно скорее.

— Встреча состоится в два часа после полудня.

— Он попросил принять его раньше, сэр. Сказал, что дело срочное.

Мистер Боднер кивнул на Ларри.

— Если он позвонит, передай, что я занят.

— А… — начала секретарша.

— А если он будет упорствовать, переведи звонок мне в кабинет. И тогда я ему все доходчиво объясню.

Девушка осторожно улыбнулась.

— Будет сделано, сэр, — сказала она и выпорхнула за дверь.

Уильям сокрушенно покачал головой.

— Этот человек думает, что многомиллионное состояние дает ему право распоряжаться моим временем.