Трое - Алайна Салах

— Слышал. Молодец. Ты его с Булатовым делишь?

При звуке знакомого имени я невольно сжимаю вилку. Это настоящий закон подлости: когда что-то не дает тебе покоя, все вокруг словно стремится напомнить тебе об этом. Так же было, когда я думала, что забеременела от Мирона. Мы жили вместе всего месяц, у меня была почти недельная задержка и болела грудь. Телевизор, рекламные плакаты, мамы с колясками — я спотыкалась о собственные страхи, куда бы не пошла. К счастью, через пару дней месячные все же пришли: это был небольшой гормональный сбой.

— Нет, я веду его один.

— А в чем дело? Разошлись дороги? Он вроде толковый парень.

Мне внезапно вспоминается поговорка: деньги к деньгам. От Мирона я знаю, что отец Руслана возглавляет комитет строительного надзора, а Сафронов-старший всячески приветствует их дружбу.

— Бизнес нашей дружбы не касается, если ты об этом, пап. В следующую пятницу мы с Тати едем к нему в Сареево.

Я машинально смотрю на Мирона, потому что впервые об этом слышу.

— Забыл сказать, малыш. Он вчера звонил.

Мы не виделись с Русланом со дня рождения Алины, а этого без малого две недели. Думаю, такого срока достаточно для того, чтобы стереть все неловкие моменты между нами. По-крайней мере, я собираюсь вести себя именно так.

Через час Мирон с отцом перемещаются к нему в кабинет обсудить что-то по работе, а мы с Еленой Андреевной идем в ее оранжерею. Цветами я не слишком интересуюсь, но решила, что проявленный интерес сыграет в мою пользу. Мать Мирона подробно рассказывает о способах ухода и о периодах цветения каждого из своих подопечных, и при этом не задает ни единого вопроса по поводу моих отношений с ее сыном. Через час мне становится откровенно скучно, и я, под предлогом навестить туалет, ретируюсь.

Ни Мирона, ни Сафронова старшего в гостиной все еще нет, но через неплотно закрытую дверь кабинета доносятся их голоса. У меня нет намерения подслушивать, но звук собственного имени заставляет затаить дыхание и напрячь слух.

— Серьезно у тебя, Мирон, будет, когда ты жениться соберешься. И, конечно, не на ней. Ты мое мнение на этот счет знаешь.

— Да забудь ты уже про Велес, пап. Ничего у меня с ней не будет.

— Тебе скоро двадцать восемь, а мысли как у пацана. Надо думать на перспективу, сын. Ну одеваешь ты ее как куклу, ну в рот она тебе заглядывает, развлекаешься весело, а дальше-то что? Ты все же не сын ипэшника, а потому категориями поглобальнее должен мыслить.

— Не сын ипэшника, но и не наследник российского престола. На черта мне эта херова туча денег, если я самостоятельно выбрать не могу, с кем жить и кого трахать.

— Ты бы выражения выбирал, Мирон. Не с друзьями разговариваешь. Спать ты можешь с кем угодно, а жениться должен с умом.

— Пап, я твое мнение по любым вопросам готов выслушать, но Тати больше не трогай. Моя личная жизнь никого из вас не касается. И про Велес забудь.

Я прикладываю ладонь к груди, ловя в нее гулкие удары сердца, и стараясь ступать беззвучно, быстро покидаю гостиную. Внутри творится полный кавардак: от услышанного хочется забиться в угол, зато я только что получила еще одно доказательство, что ради Мирона стоит быть сильной.

— Короче, на следующей неделе мы с Инессой в Форте-дей-Марми летим, — Алина отодвигается, позволяя официанту поставить перед ней салат, и смотрит на меня поверх белых рукавов. — Если хочешь — давай с нами. Мирон как-нибудь неделю без тебя проживет.

Соблазна согласиться нет ни малейшего. Во-первых, я никогда не стану просить у Мирона деньги: сумма, которую он ежемесячно перечисляет — его личная инициатива, и сверх нее я никогда не трачу. Во-вторых, все новые места я хочу посещать только с ним, и в-третьих, не имею ни малейшего желания делать это Алиной.

— Спасибо за приглашение, но я, наверное, откажусь.

— Уверена? Мы загорать и пошопиться. У меня там подруга байер живет. Она такие образы подбирает, местным и не снилось.

Я коротко улыбаюсь, давая понять, что разговор окончен. Как всякая женщина, я люблю новые вещи, но, очевидно, не настолько, чтобы тащиться за ними на один из самых дорогих курортов Италии и бродить по бутикам в компании незнакомого человека, чьему вкусу буду обязана довериться. Либо я еще не доросла до такого формата отдыха, либо же никогда не дорасту.

— Иногда я думаю, что ты не догоняешь, сколько на самом деле у Мирона денег, — замечает Алина. — На твоем месте, я бы брала от него по максимуму, пока есть такая возможность.

Я разглядываю край фарфорового блюдца, не в силах поднять глаза. Потому что если я это сделаю, Алина увидит, как сильно меня задела. Самое обидное, сейчас она даже не пытается меня уязвить — у нее выходит это спонтанно. Для нее, как и для родителей Мирона, я лишь временное явление.

— О, вон Рус зашел.

Я машинально вскидываю глаза и вижу, как Алина активно машет рукой.

— Булатов! Иди к нам.

Незаметно поправив декольте топа, я оглядываюсь. Руслана замечаю возле стойки: одетый в джинсы и однотонную футболку, он смотрит в нашу сторону. Наши взгляды встречаются, и я максимально непринужденно поднимаю ладонь в приветствии. После череды неловких ситуаций прошло больше двух недель, а мы взрослые люди.

Он остается стоять за стойкой, а я возвращаю внимание Алине и в экстренном порядке придумываю новую тему для разговора, чтобы не выдать растущей нервозности.

— Э-э… А Радмила с вами не полетит?

— Нет, у нее дела в Москве. Ну как дела… Костяна на Рэндже три тройки помнишь? Тот, который к Мирону еще яйца по поводу строительства катил. В общем, она с ним вроде как встречаться начала: любовь-морковь, потрахушки. Мила, конечно, на седьмом небе от счастья — красотой-то не блещет, и тут он на неделю пропал…

Алина замолкает, потому что в этот момент над нашим столом нависает тень: подошел Руслан. В руке он держит бумажный стакан с логотипом заведения — очевидно, все это время за стойкой он ждал кофе.

— Присаживайся, Рус, — щебечет Алина, отодвигая в сторону клатч. — С дня рождения тебя не видела.

Он молча вытаскивает стул и садится. Стол небольшой, потому его колено задевает мое, а в ноздри проникает аромат незнакомого мне парфюма.

Я вежливо улыбаюсь ему уголками губ и обхватываю руками чашку. Как и всегда, в его обществе начинаю чувствовать себя неуютно, но, к счастью, Алина, заполучившая в распоряжение новые свободные уши, забирает все его внимание на себя рассказом о недавней аварии их общего знакомого.

Время подходит к пяти, и уже через два часа домой приедет Мирон, который весь день провел на новом объекте в Подмосковье. Я по традиции хочу встретить его ужином, поэтому, отодвинув пустую чашку, лезу в сумку за кошельком.

— Ребят, времени уже много. Я вас оставлю.