Око Озириса - Ричард Остин Фримен

– Я не собираюсь на дармовщину пользоваться его искусством, – с раздражением поджал губы мистер Беллингэм. – Я не из тех, кто попрошайничает ради того, чтоб получить чей-то совет, пусть даже самый профессиональный. Примите это к сведению, доктор.

– Конечно, я совсем не хотел вас обидеть… – забормотал я смущенно. – Не вернулась ли мисс Беллингэм? – поспешил я сменить тему. – Я слышал, как хлопнула парадная дверь.

– Да, похоже, это Руфь, но куда вы так торопитесь? Неужели вы ее боитесь? – усмехнулся он, увидев, как я поспешно хватаю шляпу.

Я не успел ответить, потому что в ту же секунду в комнату вошла дочь Беллингэма. Даже в своем поношенном темном платье и с потертым ридикюлем в руке выглядела она эффектно.

– Мисс Беллингэм, – обратился я, – мы немного поговорили с вашим батюшкой, но, кажется, я утомил его, он уже начал зевать; однако мне пора. Впрочем, светская беседа – хорошее средство от бессонницы, – добавил я в заключение.

– Мне неловко, – улыбнулась она, – словно я вас прогоняю.

– Вовсе нет, – заверил я. – Моя миссия окончена.

– Присядьте-ка на минутку, доктор, – попросил мистер Беллингэм, – и пусть Руфь приготовит лекарство. Она обидится, если вы убежите вот так сразу.

– Но из-за меня вы поздно ляжете спать, – попытался я оправдаться.

– Не беспокойтесь, я дам вам знать, когда захочу спать.

Я задержался и не пожалел об этом. Вскоре в комнату вошла мисс Оман с подносом; на ее лице сияла такая добрая улыбка, какую я от нее никак не ожидал.

– Выпейте какао, пока горячее, дорогая, и съешьте гренки, – ласково сказала она Руфи.

– Хорошо, Филлис, благодарю, – кивнула девушка, – только сниму шляпу.

Когда мисс Беллингэм уселась за свой скромный ужин, отец задал ей странный вопрос:

– Ты что-то сильно припозднилась, детка. Цари-пастухи доставили тебе много хлопот?

– Нет, – помотала она головой, – я решила нынче же покончить с ними, поэтому по пути домой зашла в библиотеку на Ормонд-стрит. – Она заметила мой изумленный взгляд и тихо рассмеялась: – Папа, мы не должны говорить загадками при докторе Барклее. Отец интересуется моей работой, – пояснила она мне.

– Видите ли, доктор, – объявил мистер Беллингэм, – Руфь – литературный сыщик.

– Не называй меня так, – запротестовала девушка, – это напоминает сыщиков из полиции. Я же – исследователь.

– Ладно, исследователь или исследовательница – как угодно. Руфь готовит библиографию для авторов будущих книг или статей. Она просматривает всю литературу по какой-то определенной теме и, составив списки, заметки и наброски, отправляется к своим клиентам и нагружает их полученными знаниями.

– Фу, папа, какое неприятное описание у тебя вышло! – нахмурилась Руфь. – Но по сути все верно. Я – литературный шакал, добывающий пропитание для литературных львов. Вы меня понимаете?

– Вполне, – ответил я. – Но при чем тут цари-пастухи?

– А, дело вот в чем: один почтенный архидиакон написал статью о патриархе Иосифе.

– Написал, не зная о нем ровно ничего! – вспылил мистер Беллингэм. – Какой-то более эрудированный специалист подставил ему ножку, и поделом…

– Нет, не так! – горячо возразила мисс Беллингэм. – Он знал столько, сколько полагается архидиакону, а другой ученый – гораздо больше. Поэтому архидиакон поручил мне составить полный список литературы о Древнем Египте конца ХVII династии, что я и сделала. Завтра пойду к нему и начиню его добытой информацией, чтобы он…

– …набросился на своего ученого оппонента, – подхватил мистер Беллингэм, – и заткнул его за пояс царями-пастухами, фараоном Секененрой и всяким сбродом времен ХVII (Фиванской) династии. Готов наперед предсказать немалый переполох и занятную потасовку.

– Наверное, ты прав, стычки не избежать, – согласилась мисс Беллингэм и энергично принялась за гренки, запивая их какао, пока ее отец позевывал в кресле.

Я украдкой наблюдал за девушкой. Несмотря на бледность и усталый вид, она показалась мне красивой. В ее наружности проглядывала сила воли и характера, что выгодно отличало ее от заурядных женщин. Поужинав, она отодвинула поднос и, раскрыв потертый ридикюль, спросила меня, интересуюсь ли я историей Египта.

– У нас это какой-то фамильный недуг, – смущенно пояснила она. – Мы все с ума сходим по Египту!

– Я мало разбираюсь в древностях, – признался я. – Занятия медициной поглощают все мое время.

– Понятно. Нельзя быть специалистом во всех областях. Но если вы хотите подробнее узнать о профессии литературного шакала, я покажу вам свои заметки.

Я с готовностью согласился, и она извлекла четыре синие записные книжки, каждая из которых была посвящена одной из древнеегипетских династий: с ХIV-й по ХVII-ю. Медленно просматривая аккуратные выписки, мы принялись обсуждать запутанную историю этого периода и вскоре перешли на полушепот, так как мистер Беллингэм задремал, откинувшись на спинку кресла. Когда мы добрались до Апопи, последнего гиксосского правителя, громкий храп прорезал комнатную тишину и заставил нас тихонько рассмеяться.

– Ваша беседа с отцом пошла ему на пользу, – прошептала девушка; я взял шляпу, и мы на цыпочках прокрались к двери. Руфь бесшумно отворила ее и выпустила меня, сказав напоследок: – Я искренне благодарна вам за заботу об отце. Ему очень нужно хорошенько выспаться. И вам спокойной ночи! – добавила она и почти по-дружески пожала мне руку.

Практика доктора Бернарда, как и большинства врачей, была подвержена «приливам» и «отливам»: лихорадочная работа чередовалась с периодами почти полного бездействия. Один из таких перерывов наступил на другой день после того, как я посетил Невиль-корт, так что уже в полдвенадцатого я задумался, чем бы заняться. Я спустился к набережной и, облокотившись о перила, залюбовался противоположным берегом, серым каменным мостом с пролетами, живописной массой устремленных ввысь башен, притаившейся за ними громадой аббатства и церковью Святого Стефана.

Тихая умиротворяющая картина настроила меня на романтический лад. Мысли мои сначала обратились к Руфи Беллингэм, а затем к той истории с наследством, о которой мне поведал ее отец: нелепо составленное завещание, загнанный в тупик поверенный. Я понимал: за всем этим скрывается что-то странное, особенно если принять во внимание предложение мистера Хёрста. Но разобраться в этих хитросплетениях мне было не под силу – тут требовался юрист, причем опытный. Я решил сегодня же сходить к Торндайку и выложить ему все, что разузнал.

Далее произошло одно из тех совпадений, которым мы обычно удивляемся, хотя они так нередки, что вошли в поговорку. Вообразите: в тот же самый момент я заметил, что ко мне приближаются, прогуливаясь, Торндайк и Джервис. От неожиданности я чуть не раскрыл рот.

– Что с тобой Барклей? – участливо спросил Джервис. – У тебя такой вид, будто ты повстречал привидение.