Гипоксия - Артём Кочеровский

А потом залип чуть ли на целую минуту, уставившись то ли в стол, то ли на свои руки.

— Приём! — я помахал перед ним рукой.

Йохан очнулся, посмотрел на меня. Вспомнил и вернулся к делам. Каждую из пластинок он разломал на три части. И теперь они были почти идеальной формы, чтобы заполнить контейнер браслета.

— Значит, в доказательство того, что я не обманываю и мне по-настоящему нужны камни, мне нужно сдохнуть у тебя за столом?

— Выдача камней сверх нормы только по согласованию с Преподобным. И я очень сомневаюсь, что он даст тебе разрешение, учитывая твою слабость к чревоугодию.

— Какому ещё чревоугодию?

— Однако Преподобный — милосердный лидер. Стань перед ним на колени, скажи правду, и, может быть, он тебя простит. На твоём месте я бы поспешил. У Преподобного очень много дел и очень мало времени на грешников.

— У тебя тут камней на целую армию хватит, — сказал я и обвёл взглядом стеллажи вдоль стен. — Пожалеешь подростку маленький кусочек? Моя смерть будет на твоей совести, Йохан. Не убий — слышал про такую заповедь?

Йохан скривился, а затем посмотрел на меня чуть расширившимися зрачками. В глазах появился блеск, а выражение лица смягчилось.

— Не убий? У тебя плохо не только с самодисциплиной, но и с грамматикой, мальчик. Разговор окончен.

— Ты дашь мне просто так умереть? Серьёзно?

— Смерть — это бесконечный цикл движения. От него к нам, от нас к нему. Умирая, мы воздаём за свои грехи. Отплачиваем за выделенное нам время. Ты грешен, Нолан.

— Охренеть у вас порядки.

Йохан сделал вид, что не услышал меня и продолжил заниматься своими делами. Я же сидел и думал. Бежать куда-то и выпрашивать камни, которых, судя по всему, у держателя навалом — тот ещё бред. К тому же обратно я могу и не успеть. Как далеко живёт этот Преподобный, пустят ли меня к нему или придётся поцеловать ноги всем его помощникам, охранникам, слугам? И даже если Преподобный отжалеет мне кусок камня, то я с большой вероятностью сдохну потом от герпеса. А если всё равно не даст? Подросток потратил кислород чуть быстрее, чем полагалось? Очень даже веская причина, чтобы дать ему умереть, если ты религиозный фанатик, пропагандирующий идею о живой планете, искуплении и прочем говне в таком же духе.

— Если у тебя больше нет вопросов, то уходи. Я хочу поработать в тишине и спокойствии.

— А сейчас вы неспокойны, держатель?

— В каком смысле?

— Выглядите так, будто ваша работа штырит вас похлеще ЛСД.

— О чём ты говоришь?

— Сейчас объясню.

Я схватил держателя за руку и рванул на себя. Тот свалился со стула, чуть не ударился лицом о стол. Попытался вырвать руку, но как и пальцы-сардельки, привыкшие перекладывать камушки с места на место, его рыхлое тело напрочь забыло о физических нагрузках. Йохан хоть и весил почти под сотню, но оказался не в состоянии сопротивляться. Вдобавок я заломил его средний палец и до упора потянул на себя. И теперь Йохан стоял передо мной на коленях, впиваясь подмышкой в край столешницы.

— Охран… ай-ай-ай!

Кость подалась вперёд, в суставе хрустнуло.

— Одно слово и твои пухлые пальчики больше никогда не смогут перебирать эти чудесные камушки.

— Совсем с ума сошёл? — процедил Йохан, перетаптываясь на коленях. — Если ты возьмёшь камни и Преподобный узнает…

— Ты лучше подумай, что скажет Преподобный, когда узнает о твоём секрете?

Палец щёлкал и скрипел, будто надламывающаяся ветка. Я одёрнул его рукав, нажал несколько кнопок на браслете и открыл статистику по расходу кислорода за последние сутки.

— Отпусти… ой-ой… больно!

— Как я и думал, безгрешный ты наш держатель, — сказал я, рассматривая полоску на уровне нормы, которая каждые полчаса взрывалась небольшой свечой. — Ты бы хоть под носом у себя вытирал, придурок! Разламываешь камушки, стираешь пальцами крошки и втихаря кайфуешь?

Свободной рукой я схватил Йохана за щёки и высоко задрал голову. Вокруг огромных волосатых ноздрей налип бирюзовый ободок пыли. Крошки остались под носом.

— Что скажет Преподобный, когда узнает, что ты воруешь кровь планеты и втягиваешь её своим волосатыми ноздрями? Кто из нас грешник?

Навык самоуверенность успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 7 %. Текущий прогресс — 26 %.

Разрешённый уровень потребления — 0.

— Преподобный не должен об этом узнать!

— Да ладно?

— Я могу дать тебе немного камней!

— Бля… Йохан, дебила ты кусок, конечно, теперь ты можешь дать мне немного камней!

— Отпусти!

— Как скажешь, партнёр.

— Партнёр?

Йохан выпучил глаза и помассажировал вывихнутый палец.

— Ну да. Не просто же так ты собираешься обеспечивать меня камнями? Будем считать это партнёрскими отношениями.

— Но я…

— Хватит болтать. У меня нету на это времени.

Навык убеждение успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 7 %. Текущий прогресс — 34 %.

Разрешённый уровень потребления — 0.

В этот раз меня перетрясло куда больше, чем предыдущие. Раскатывающийся по телу жар, дрожь, а потом — расслабление. Я был занят Йоханом, но краем глаза всё же прочитал сообщение о повышении текущего прогресса. И хоть я пока понятия не имел, что это значит, и к какому уровню доступа это всё ведёт, но мог сказать, что большее увеличение прогресса давало большее улучшение самочувствия. Словно я выпил чашку кофе. Большую. Огромную. Густой эспрессо в стакане из-под кока-колы.

Поднялось настроение. Теперь я мог снова замедлиться и хорошенько всё обдумать:

Остаток кислорода при умеренном потреблении — 310 часов.

Толкнул дверь, почувствовал солнечный свет на лице, а затем почувствовал тяжеленный удар там же. Сработали рефлексы, я присел. Но этого было недостаточно. Хлопок. Задницу прижало к земле. Один глаз почти сразу же отказался смотреть. Тягучая, будто смола на жаре, боль расползлась от глаза к самому мозгу. В носу защипало.

Прицелившись одним глазом, потому что второй заплыл, я разглядел две довольные морды. Одна маленькая мордочка с поцарапанным носом, того самого мальчонки, которому я отвесил два фофана, а другая взрослая с кривым носом и заячьей губой.

— Я же говорил, что мой брат тебя отделает!

Тело подростка Нолана хотело опустить руки и рухнуть на пол. Сдаться. Стать побеждённым, а ещё лучше — сразу потерять сознание, чтобы всё это побыстрее закончилось. Но Александр Зоринов, инспектор по общественным вопросам, дважды прошедший ужасы кластеров, думал иначе. Раскачиваясь, я кое-как поднялся, прикоснулся к распухшему глазу, сжал кулаки.

Навык стойкость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 8 %. Текущий прогресс — 42 %.

Разрешённый уровень потребления — 0.

— Ну давай, чмо,