Я никому не нужна - Вера и Марина Воробей

– Я просто позволила себе, – справившись с волнением, продолжала мама, – просто позволила себе плыть по течению. Я не боролась за тебя, а потому все так ужасно и кончилось…

– Ты так говоришь, – вклинилась Черепашка, – будто и в самом деле случилось что-то ужасное!

– А разве нет? – последовал грустный вопрос. – Разве не ужасно, что мать и дочь, два самых близких на свете существа, стали друг другу чужими? По-моему, ужаснее этого ничего и быть не может…

– Мам… – проговорила Черепашка, чувствуя, как по щекам покатились два обжигающих ручейка. – Мам, все не так трагично, мне кажется… Да, мы отдалились друг от друга… И ты во многом права, когда говоришь, что в этом виноваты съемки.

Я ведь и правда чувствовала себя самостоятельной, независимой, крутой, как сейчас говорят, а теперь вижу, что всей этой крутизне грош цена! Я сама тебя отталкивала… Не в прямом смысле, конечно… Но сколько раз ты пыталась поговорить по душам, а я отвечала, что у меня нет времени, что как-нибудь сама разберусь в своей жизни. Что, разве не так? А на самом деле это была никакая не жизнь, а иллюзия жизни. И когда это стало очевидно, мне срочно потребовалась поддержка. Сама все концы обрубила и удивляюсь: чего это мама меня не жалеет? Я сама поставила между нами стену и захотела в один миг ее разрушить. А ведь так не бывает. Не надо, слышишь, не надо во всем винить себя. И с этим Александром… Прости меня за все, что я тебе вчера наговорила… Конечно же, ты имеешь право на личную жизнь и вовсе не обязана отчитываться передо мной, спрашивать разрешения…

– Нет, я должна была тебе обо всем рассказать! – перебила Елена Юрьевна. – Но сейчас я даже рада, что так все произошло, что мы с Александром расстались…

– А я рада, что «Уроки рока» закрыли… Приходи сегодня пораньше, ладно? – попросила Черепашка, рукавом свитера вытирая слезы.

– «Наполеон» купить?

– Я сама куплю, – радостно пообещала Черепашка. – Ты лучше скорее приходи домой…

Не успела Люся положить трубку, как телефон снова зазвонил. На этот раз она была уверена, что это Клим, и, чтобы он не подумал, что она торчит возле телефона в ожидании его звонка, пропустила три настойчивые трели, прежде чем снять трубку.

– Привет, подруга! – Черепашка услышала голос Лу. – Чем занимаешься?

– Да вот с Леликом только что разговаривала.

Между собой подруги называли Люсину маму Леликом, потому что именно так к ней почему-то обращались школьные друзья, родственники и вообще все близкие люди.

– Помирились? – спросила Лу.

В школе Черепашка рассказала обо всем, что случилось между ней и мамой накануне вечером.

– Да мы ведь и не ссорились, просто сейчас поговорили наконец по душам. Первый раз за долгое время, – ответила Черепашка.

– По телефону? – удивилась Лу.

– Ну да. Иногда по телефону проще сказать какие-то вещи.

– Это точно, – согласилась Лу, после чего резко сменила тему: – Честно говоря, я и не надеялась застать тебя дома.

– Забыла, что я теперь безработная? – горько пошутила Люся.

– Да нет. Просто думала, что ты к Климу на свидание умотала.

– А я вот, как видишь, не умотала никуда, – с плохо скрываемым раздражением отозвалась Черепашка.

– Не звонил? – продолжала расспрашивать Лу.

Люся молчала, боясь наговорить подруге грубостей.

– Зря ты так, – как ни в чем не бывало продолжала та. – Всякое бывает в жизни. Вот ты марку держишь, гордую из себя строишь, а он, возможно, потерял бумажку, на которую записал твой телефон. Он его на бумажке записал?

– Я сама из блокнота листок вырвала и записала, – буркнула в ответ Черепашка.

– Вот видишь! – обрадовалась Лу. – Лично я тыщу раз теряла таким образом телефоны, а потом локти себе кусала. И по закону подлости вполне могло случиться, что Клим этот твой листок, вырванный из блокнота, выронил, когда, допустим, кошелек из кармана доставал. А ты, случайно, его номер не потеряла?

– Нет, – не слишком-то дружелюбно откликнулась Черепашка.

Номера Клима, и мобильный и городской, она записала в блокноте, который всегда носила с собой. В записную книжку мобильного телефона Люся эти номера заносить не стала, потому что там у нее были записаны только самые необходимые телефоны, по которым она звонила чуть ли не каждый день.

– Ну так позвони ему, – принялась за старое Лу. – Позвони, я ведь чувствую, что ты на этого парня запала. Тем более настроение у тебя сейчас хорошее, с Леликом только что помирилась… Вот возьми и позвони прямо сейчас.

– Ни на кого я не запала, – недовольно хмыкнула Черепашка. – Я не клавиша, чтобы западать, ясно?

– При чем тут клавиша? – искренне недоумевала Лу. – Я всего лишь хотела сказать, что Клим тебе явно понравился.

– Сама как-нибудь разберусь, – пробурчала Люся и уже хотела было попрощаться и повесить трубку, как Лу огорошила ее неожиданным вопросом:

– А ты знаешь, что если ты в течение пятнадцати минут не позвонишь Климу, то вы никогда больше не встретитесь?

– Это еще почему?

– Потому что я только что смотрела твою натальную карту. Ну, в смысле гороскоп, помнишь, я тебе его составляла? Так у тебя там, короче, с половины восьмого до без двадцати девять какой-то кардинальный перелом заложен, – многозначительно сообщила Лу.

– Помешались вы все на этих гороскопах, что ли?

– Я-то в школу астрологическую записалась, поэтому и в курсе дела, – принялась оправдываться Лу. – А кто еще на них помешался?

– Да Клим, когда мы танцевали, там, у Зойки, рассказывал про своего отца. Так тот якобы без консультации с личным астрологом и шагу ступить не может.

– И правильно делает, что не может, – с воодушевлением подхватила тему Лу. – И если ты хоть чуточку веришь звездам, ты послушаешь меня и позвонишь Климу прямо сейчас. Осталось, между прочим, тринадцать с половиной минут. Все, пока, – неожиданно попрощалась Лу и отключилась.

Какое-то время Черепашка, прижав трубку к уху, слушала короткие гудки, потом резким движением нажала на рычаг и, услышав непрерывный, монотонный звук, схватила блокнот, который давно уже лежал на телефонном столике. И когда тот с первого раза открылся на нужной странице, Люся, сказав себе, что это судьба, принялась быстро, чтобы не дать себе возможности передумать, нажимать на кнопки. Трубку на том конце взяли после второго гудка. Услышав отрывистое «да?», Черепашка в ту же секунду узнала голос Клима.

– Привет, – сказала она тише, чем следовало, потому что Клим нетерпеливо крикнул:

– Алло, алло! Говорите!

– Я говорю, – громко и четко произнесла Люся. – Привет, Клим.

– Привет… Это ты? – Казалось, он был удивлен.