Тибет, или Изумрудная Чаша Патриарха - Константин Стогний

– Вить… Ты это, бросай хандрить… Ну что с тобой в самом деле? Не молокосос ведь. За двенадцать лет шестьдесят экспедиций от канала…

– Уже посчитали? – горько усмехнулся Виктор. – Знаешь, Макс, что-то последняя поездка как-то… Не хочу я этих Гималаев. Впервые в жизни не хочу. Почему? Не знаю…

– Вот только не говори мне, что струсил, хорошо? Всё равно не поверю.

– Да чего там бояться?… – начал было Виктор, но Максим опередил его:

– …Ты-то мне тоже не рассказывай, ладно? Видать, было чего бояться, раз столько техники рухнуло в обрыв. Если не смог спасти, значит, там не лёгкая прогулка была. Ой не лёгкая…

Виктор промолчал. Он смотрел вниз, на свои новые английские штиблеты. Максим опять положил руку на плечо Виктора.

– Ну… хочешь, в этот раз я с тобой поеду?

– Ещё чего не хватало! – возмутился журналист. – Может, ты ещё и стенд-апы вместо меня запишешь?

– Вот это другое дело! – обрадовался Радуцкий. – Значит, вечерком заскочу к тебе, всё и обсудим.

– Макс! Иди к чёрту! Я ещё ничего не решил! Понял?

Виктор гневно зашагал в сторону экспозиции.

– Конечно, не решил! Я что, разве против? – весело воскликнул Радуцкий и неторопливо направился к выходу. Он столько лет был знаком с Лавровым, что найти к нему подход и надавить на нужные рычаги не составляло для продюсера большой проблемы.

Виктор шёл по опустевшему залу выставки. Презентация для прессы закончилась, но через час экспозиция открывалась для всех желающих. Виктор всегда любил присутствовать на просмотре своих работ. Ему была интересна живая реакция не столько профессионалов, сколько любителей фотографии, простых людей, которые пришли открыть для себя что-то новое. Работать для людей – не это ли цель любого художника, в каком бы жанре он ни творил? Настоящие эмоции на лицах гостей, обсуждение увиденного незнакомыми ему людьми вдохновляли Лаврова на дальнейшую работу. И конечно, автографы, бесконечные автографы… Виктор не отказывал никогда и никому. Он хорошо помнил, как когда-то в детстве, мечтая стать репортёром, неожиданно взял автограф у корифея журналистики Василия Пескова – сколько было радости! Возможно, и его надпись с пожеланиями принесёт кому-то удачу.

Однако сегодня, в этот погожий мартовский день, Виктор не хотел никаких встреч. Радуцкий заглянул ему в самую душу. Журналист и сам был недоволен своими работами. Это была уже третья его выставка из цикла «Загадки мира».

Первая была посвящена Республике Танзании с её прекрасными национальными парками, горой Килиманджаро, великолепной саванной и совершенно удивительными масаями. Помимо пятисот шикарных фото, Виктор тогда привёз потрясающий эксклюзив для телевидения – рассказ о Ричарде Маджаливе, офицере госбезопасности. Чёрный до синевы «особист»-пенсионер поведал о том, как готовят спецназ в окрестностях Серенгети.

Вторая экспозиция показывала людоедов с острова Папуа-Новая Гвинея. Фотографии дикого племени хули и украинец – в совете вождей племени. Это была сенсация! Виктор вспоминал с улыбкой, как тот лесной парламент был ему гораздо ближе и приятнее, чем родной украинский. «Там – съедят и забудут, а здесь – сначала доведут до белого каления, затем спровоцируют драку, а потом ещё и „съедят“», – размышлял Виктор. Но нынешняя выставка не вызывала у него улыбки и приятных эмоций… До открытия оставалось не более четверти часа. Виктор окинул зал взглядом.

«Халтура. Откровенная халтура. Макс прав», – думал Лавров. Он никогда не открыл бы экспозицию в таком виде, но уже была договорённость с арендодателями, и не хотелось портить с ними отношения отказом. Часть экспозиции, которая предназначалась для Пещеры Ринпоче и Изумрудной Чаши Патриарха, была завешена чехлами. Увы, на неё не хватило запаса других фотографий. «Ещё одна такая выставка, и посетители скажут тебе до свидания, Виктор Петрович».

– Здравствуйте, Виктор Петрович! – низкий мужской голос вывел журналиста из невесёлых раздумий.

Лавров обернулся. Перед ним стояли двое в штатском. Люди с незапоминающимися лицами.

«Дай-ка угадаю с трёх раз, – подумал Виктор. – СБУ?»

– Добрый день, – выдавил из себя Лавров с дежурной улыбкой. – Чем обязан визиту вашей организации?

Двое мужчин переглянулись. Тот, что помоложе, брюнет лет тридцати, не смог сдержать удивления, выказав при этом явный карпатский акцент.

– Как вы узнали…?

– …Я художник, молодой человек. Кое-что дорисовал в уме и сложил общую картину.

– Мы знаем о ваших скрытых навыках, – сухо сказал старший из мужчин, светло-русый, в костюме Voronin и белой рубашке, оттеняющей загорелую под нездешним солнцем кожу. На вид ему было лет сорок пять.

– Короленко, – представился он и протянул руку для приветствия.

– Цимош, – представился брюнет.

Пожимая руки своим странным гостям, Виктор прокручивал в уме: «Так, пришли. Только вас мне тут не хватало. Куда ты опять вляпался, Лавров?».

– …Не угадаете, – иронично сказал Короленко, будто прочитав мысли Виктора.

Лаврова аж передёрнуло: «Однако, способности…»

– Что не угадаю? – притворно удивился Виктор.

– Никогда не угадаете, как начнётся день и как закончится, – непринуждённо продолжал СБУшник, глядя на работы Виктора. – Вот я, например, ещё сегодня утром не подозревал, что попаду на такую интересную выставку.

– Уверен, что вы тут по делу, а не из любви к искусству фотографии, – спокойно сказал Виктор.

– Вы правы. Мы бы хотели поговорить с вами, Виктор Петрович.

Виктор посмотрел на часы.

– Что ж, у меня есть ещё несколько минут перед открытием выставки. Пойдёмте пить кофе?

– Думаю, что парой минут мы не ограничимся, – ответил Короленко серьёзным тоном.

– …К тому же у нас тоже есть кофе, – дополнил Цимош.

– Даже так? – поднял брови Виктор.

В ответ он увидел два утвердительных кивка головами.

– Ну что же. Гулять так гулять, – как всегда сыронизировал Лавров и посмотрел в сторону ассистентки. – Анечка, проконтролируй тут. Я по делам…

Выйдя из здания Пинчук Арт Центра, Лавров и два его новых знакомых «в штатском» подошли к джипу, называемому в простонародье «кубиком». Виктору стало не по себе. Да, он любил тонированные стёкла, но только у себя в машине. Ехать куда-то? Зачем? Что хотят от него эти люди? Но отступать некуда: честному человеку бояться нечего.

– Хагоший у вас бгоневичок, батенька, – по-ленински заметил Лавров.

– Да, никакой левый эсер не страшен, – парировал Короленко.

Виктор не сдавался.

– Хм, а если из «РПГ-18» попробовать?

– Ну и шуточки у вас… – недовольно буркнул Короленко и сел вперёд, громко хлопнув дверью.