«Подлинные имена» и выход за пределы киберпространства - Вернор Виндж

– Пока что нет, – наконец ответил он. – Хотя звучит чертовски соблазнительно.

Эритрина улыбнулась; на фоне смуглой кожи сверкнули ровные белые зубы.

– Вот и я о том же. Не обсудить ли нам это дело наедине? – Она протянула тонкую руку и взяла его под локоть. – Извините нас, джентльмены. Глядишь, по возвращении у вас появится парочка новых союзников.

Мистер Глиссери почувствовал, как его мягко подталкивают к темной, поросшей мхом лестнице, ведущей в покои Эритрины.

* * *

В руке Красной ведьмы возник бездымный факел. Его мерцающее желтоватое пламя освещало путь лишь на несколько шагов вперед. Лестница круто уходила вниз, слегка поворачивая, и мистера Глиссери не оставляло ощущение, что через каждые сто ступеней они совершают полный оборот по огромной спирали, все глубже и глубже врезаясь в недра живой скалы.

Скала действительно жила. Запах гнили и плесени усилился, стук капель с потолка слышался более явственно, и лужи в продавленных ступеньках стали глубже. Стены над головой принимали причудливые формы, которые изменялись и перетекали вслед за идущими. Ему и раньше доводилось спускаться в подземелье колдуньи, когда они работали вместе, но так далеко он забрел впервые.

Эритрина оберегала свою часть замка так же тщательно, как охранялись подступы к самой крепости. Мистер Глиссери не сомневался: стоило ей захотеть, и ему отсюда не выбраться. (Разумеется, он всегда мог «сбежать» в реальный мир, но до тех пор, пока колдунья не смилостивится или он не найдет способ отменить ее заклятья, он обречен разделять судьбу с ящерицами и каменными духами этого подземелья.)

Соблазнительный силуэт Эритрины удалялся все дальше вниз. Она была здесь самой влиятельной (за исключением разве что Робин Гуда и, конечно, Почтаря). Возможно, она входила в число основателей Ковена. Вот бы убедить ее, не выдавая своих источников, что Почтарь представляет собой угрозу. Вот бы заручиться ее поддержкой и вместе раскрыть его Подлинное Имя!

Эритрина резко остановилась, и Глиссери не без удовольствия в нее врезался. В конце прохода возвышалась дверь. Колдунья пробормотала заклинание, сопроводив его скрытыми от спутника жестами. Дверь разделилась надвое, образовавшиеся верхняя и нижняя створки беззвучно разъехались. За ними в кромешной темноте мелькали красные пятна и линии.

– Смотри под ноги, – предупредила она и перескочила мутную лужу, преграждающую высокий порог.

Когда дверь за ними вновь сомкнулась, Эритрина сменила факел на пучок белого света, напоминавший старинные электрические лампочки. Комната озарилась ярким светом. На гладком черном полу стояли кресла из черной кожи. Красный, чуть светящийся узор шел по полу и переходил на обсидиан стен. Воздух здесь был чистым и свежим, хотя и неподвижным.

Повинуясь жесту хозяйки, мистер Глиссери сел в одно из кресел спиной к свету, сама же она присела на край широкого стола. Во взгляде ведьмы заиграли световые блики, делая его непроницаемым. Узкое и смуглое, почти азиатское лицо Эритрины дополняли остроконечные уши. Длинные волосы отливали медно-красным, как у некоторых темнокожих жителей Северной Америки. Она чуть заметно улыбнулась, и Глиссери вновь пожалел, что не знает, как попросить ее о помощи.

– Глисс, я боюсь, – призналась она, и улыбка исчезла с прекрасного лица.

Эри? Боится?! На мгновение он решил, что ослышался.

– Почтаря?

Колдунья кивнула.

– Я впервые в жизни чувствую, что меня превзошли. Мне нужна помощь. Самый опытный среди нас, пожалуй, Робин Гуд, но он слишком самовлюблен и вряд ли заинтересуется чем-то, кроме своей непосредственной выгоды. Остаетесь ты и Брит. В тебе я чувствую что-то особенное. Мы уже провернули пару дел вместе… – Она не смогла сдержать улыбку. – Ничего выдающегося, и все же у меня такое впечатление, что ты видишь разницу между детскими забавами и тем, что по-настоящему важно. И что ты не бросишь по-настоящему важное дело, даже если дойдет до… кровопролития.

Слышать такие слова из уст Эритрины было одновременно лестно и страшно. Мистер Глиссери не сразу нашелся, что сказать.

– А как насчет Уайли Дж.? Вроде бы он… у тебя под каблуком.

– Это так заметно?

– Я догадался.

– Да, он мой раб. Уже почти полгода. Бедняга Уайли на поверку оказался страховым агентом из Пеории. Среди чародеев полно персонажей Тербера[3]: застенчивых мечтателей о героических приключениях и грандиозных кражах. Просто в наши дни у этих людей появилась возможность воплощать свои мечты. Так вот, поскольку у меня и опыта, и времени больше, я запросто добыла его Подлинное Имя. Правда, никогда этим особо не злоупотребляла: охота куда интереснее шантажа. А теперь, связавшись с Почтарем, он возомнил, что может меня послать. Видимо, думает, что их совместные планы уберегут его, даже если я выдам копам его Подлинное Имя!

– А Почтарь действительно замахнулся на политическую власть в реальном мире?

Эритрина улыбнулась.

– Так думает Уайли. Бедолага явно не в курсе, что Подлинное Имя можно использовать не только для шантажа. Я перехватываю весь трафик в его информационных каналах и читаю все сообщения Почтаря.

– И что они затевают? – Мистер Глиссери с трудом сдерживал нетерпение. Вдруг этого достаточно, чтобы отвязаться от Вирджинии и ее молодчиков?

Колдунья на миг застыла, и он понял, что для обработки запросов она, как и он, полагается на низкоорбитальную спутниковую сеть: ее задачу только что перекинули с одного спутника связи на другой. Очевидно, она сильно встревожена, раз не сумела компенсировать заминку.

Наконец Эритрина заговорила, уклоняясь от ответа:

– Знаешь, каким образом Почтарь окончательно убедил Уайли, что выполняет свои обещания? На примере Дон. Мака и революции в Венесуэле! Они с Почтарем готовили переворот уже несколько месяцев до того, как Уайли к ним присоединился. Операция служила наглядным подтверждением тому, что, имея доступ к информационным сервисам и данным, можно захватить политическую власть в стране. Венесуэла, по их мнению, идеально подходила для такой демонстрации: огромные вычислительные мощности, лишь самую малость устаревшие, так как их закупали на пике промышленного расцвета страны.

– Но ведь то был внутренний переворот! Все новые лидеры – из местных…

– И тем не менее их нынешний диктатор – эль хефе – якобы и есть Дон. Мак, который зажил в реальном мире так, как мы на этом плане. Когда тебе принадлежит целая страна, ты больше не мелкая сошка. И больше не придется трястись за свое Подлинное Имя!

– Ты сказала «якобы».

– А ты с недавних пор ничего странного за Доном не замечал?

Мистер Глиссери задумался. Дон. Мак всегда был самым экстравагантным из верботов – после Почтаря, конечно. Особыми талантами не отличался, но сильно заботился о сохранении своего имиджа получеловека-полумашины. Он постоянно пребывал на этом плане, хотя по крайней мере часть времени его подменял робот вроде Алана у ворот. Симуляция впечатляла, однако до программы, которая выдержала бы тест Тьюринга, то есть смогла бы долгое время дурачить реального человека, недотягивала. Мистер Глиссери припомнил идиотскую улыбку, застывшую на лице Дон. Мака, и повторяющиеся интонации, когда тот агитировал за Почтаря.